Уже после того как стало ясно, что правительств Бегина, возможно, предстоит сойти со сцены, Шарон удвоенной энергией принялся осуществлять планы этого правительства по колонизации, а затем и аннексии оккупированных арабских территорий. Согласно этим нам, до конца июня 1981 года, то есть до выборов в кнесет, правительство Бегина намеревалось удвоить число сионистских колонизаторов, обосновавшихся на арабских землях. При этом должны были быть построены десять новых колонизаторских поселков и расшириться многие десятки уже существующих.

Бегин лично обещал группе «поселенцев» строительство для них большого поселения севернее Иерусалима, который именно его правительство, несмотря на бурные протесты во всем мире и резолюцию ООН, объявило «вечной и неделимой столицей Израиля».

— Даже в такой короткий промежуток времени, как шесть месяцев, — нагло заявил А. Шарон, — в Иудее и Самарии (Западный берег реки Иордан) можно совершить многое, и мы сделаем все, чтобы укрепить и расширить еврейские поселения на этих территориях.

Другим путем к аннексии оккупированных территорий Бегин считал так называемую «палестинскую автономию», с помощью которой эти территории должны «на законных основаниях» отойти навсегда к Израилю. Согласно сговору в Кэмп-Дэвиде переговоры о такой «автономии» должны были начаться с участием «представителей палестинцев». Однако никто из палестинцев не пошел на подобное предательство своего народа.

И еще одну свою задачу Бегин считал в 1981 году не выполненной — разгром Палестинского движения сопротивления. Все время, проведенное им в кресле премьер-министра, отмечено кровавыми рейдами на лагеря палестинских изгнанников в Ливане. Бегин словно спешил напиться человеческой кровью наперед: налеты его авиации, обстрелы его артиллерией городов и деревень Южного Ливана резко усилились…

Ну, как тут было не вспомнить позорное решение Нобелевского комитета!

Интересно, читали ли в 1981 году члены Нобелевского комитета заявление Ромео Ферручи, бывшего члена Верховного суда Италии, который, побывав в Израиле, сообщил журналистам прямо в Иерусалиме, что Тель-Авив осуществляет на оккупированных территориях «государственный терроризм, направленный на аннексию этих земель и изгнание живущих на них палестинцев». Этот терроризм, по словам Ферручи, систематически ужесточался после отказа палестинцев принять пресловутый «план автономии». Известно ли было членам Нобелевского комитета мнение побывавшей в Израиле Моники Ше-Миль-Жандре, профессора международного права (Франция), заявившей, что Израиль не уважает Устав ООН и попирает статьи Женевской конвенции, подписанной им самим же в 1952 году?

Кто же такой Менахем Бегин? Историческая личность или марионетка сионизма и стоящего за ним империализма? Сам он настаивает на первом определении, изо всех сил старается предстать именно в таком свете. А его погромная философия, ненависть ко всему прогрессивному, оголтелый расизм и человеконенавистничество, патологический антикоммунизм и антисоветизм доказывают второе.

Даже сам его приход к власти в Израиле и потеря ее объясняются долгосрочными расчетами заправил сионизма и империализма. Бегина посадили в кресло премьер-министра, когда понадобился исполнитель для очередной «грязной работы» — для осуществления планов США в отношении раскола фронта арабских стран, для партнерства в предательстве Садата, для массированного кровавого наступления на Палестинское движение сопротивления. И роль «ударника» была выделена Бегину — в полном соответствии с его репутацией.

Сегодня, когда политика Кэмп-Дэвида оказалась в полном тупике, когда Садат не сумел «повести» за собою арабский мир, а Палестинское движение сопротивления не только не разгромлено, но еще более окрепло, а Израиль с его политикой государственного терроризма оказался, как никогда, в глубокой изоляции, хозяева Бегина сменили тактику. Скомпрометированному «фюреру» пришлось уйти, он только связывал своим хозяевам возможности маневров. Средство, с помощьк которого это можно сделать, не признавая официально провал планов, связанных с Бегином, есть очень удобное: отдать его на растерзание оппозиционной Партии труда за полный крах его внутриэкономической политики. Все делается даже в рамках «западной демократии».

В Израиле сегодня в связи с этим вспоминают анекдот про козла. Хотите лучшей жизни? Поселите у себя в квартире козла, а когда вы его выведете, жизнь вам покажется раем. Так вот Бегин — это козел, которого сначала ввели, а потом вывели… Но вряд ли израильтяне испытают после этого райское наслаждение. Сионизм остается сионизмом, и не так уж важно, выступает ли на его авансцене в данный момент Бегин или кто-то другой.

Конечно же, все это было известно всему миру, а только членам Нобелевского комитета, решение которого диктовалось сионистскими и проамериканскими кругами, стремившимися укрепить политические позиции Бегина и в Израиле, и на международной арене. В Израиле, по крайней мере на время, это было достигнуто. Впрочем, и сам Бегин постарался «отличиться» перед выборами в кнессет: в июле 1981 года Тель-Авив развязал против Ливана очередную воздушную войну. Три недели израильские «воздушные пираты» безжалостно бомбили Западный Бейрут, Сайду, Тир, Набатию и другие города и населенные пункты Южного Ливана. Эти акции государственного терроризма должны были доказать израильтянам, что «Ликуд» и его лидер Бегин являются «твердыми» защитниками существования Израиля, готовыми ради такой «защиты» пойти на все.

В результате этого и целого ряда политических махинаций Бегин и его правительство удержались у власти. А в июне 1982 года они развязали широкомасштабное вторжение в Ливан под лицемерным кодовым названием «Мир Галилее», операцию, тщательно спланированную «Моссадом» и АМАН и так же тщательно согласованную с ЦРУ и РУМО (Разведывательным управлением министерства обороны) США.

Но к этому мы еще вернемся.

«Имя „Моссада“ было запятнано позором операции, плохо задуманной, плохо подготовленной и плохо осуществленной». Это унылое признание читаем мы все в той же книге Денниса Айзенберга, Ури Дана и Эли Ландау, и относится оно к одному из самых скандальных провалов израильских разведывательных служб на Ближнем Востоке, а именно — в Египте.