— Ты знаешь… о существовании АПГ?!

— Узнал на Тенерифе.

— От кого?!

— Сначала от Леонсии, потом от другого человека. С ним я и хочу тебя свести.

В дверцу деликатно постучали.

Афанасий повернул голову.

На него через стекло смотрел длиннолицый мужчина с аккуратным пробором волос, одетый в блестящее чёрное осеннее пальто.

— Кто? — напрягся Афанасий.

— Он сам расскажет.

— Пошёл к чёрту! Я в таком режиме не работаю!

Он взялся за ручку дверцы, собираясь выйти, но рядом с машиной выросли двое мужчин, и он понял, что попал в ловушку.

— Ты меня подставил?!

— Не трепыхайся, командир, — криво улыбнулся Джокер. — Жизнь всех нас подставляет тем или иным способом. Послушай, что скажут эти люди.

Дверца салона открылась, на заднее сиденье сел мужчина в чёрной куртке, рядом с ним устроился ещё один, плотный, бровастый, угрюмый.

— Добрый вечер, — сказал длиннолицый. Глаза у него были чёрные, ничего не выражающие, блестящие, пластмассовые, будто на Вьюгина смотрел не человек, а кукла.

— Не пугайтесь, Афанасий Дмитриевич, — продолжал он тихим интеллигентным голосом. — Мы вас долго не задержим.

— Кто вы? — Афанасий нащупал мобильник, собираясь включить его на запись.

— Не делайте этого, — разгадал его замысел длиннолицый, протянул руку. — Дайте на время телефон.

Афанасий помедлил, переводя взгляд с одного незнакомца на другого, отдал айком.

— Меня зовут Валерий Тимурович, я помощник заместителя министра образования и науки Метельского.

— Допустим. Что дальше?

— Мы знаем, кто вы.

— Неужели?

— Вы не только сотрудник ФСБ, вы ещё работаете на очень интересную организацию «Триэн».

Афанасий посмотрел на Джокера, отвернувшегося к окошку и, судя по всему, потерявшего интерес к происходящему. Но Джокер не мог знать о том, что его командир работает на «Триэн»! Эти сведения нельзя было выбить из него даже под пыткой.

— Не понимаю, о чём вы.

— Не начинайте детские игры, полковник, — поморщился длиннолицый. — Мы знаем о вас всё, столько, что этого достаточно для…

— Чего?

— Для ликвидации.

Афанасий невольно покачал головой, усмехнулся.

— Это следует понимать как предложение начать переговоры?

— Вы невероятно догадливы. — По узким губам помощника замминистра скользнула понимающая улыбка. — И умны. Думаю, вы нас поймёте.

— Чего вы хотите?

— Сотрудничества, разумеется.

Афанасий снова посмотрел на застывшего в ступоре Джокера.

Валерий Тимурович кашлянул.

— Не волнуйтесь, он ничего не будет помнить.

— Вы его…

— Пришлось программировать, сотрудничать добровольно он отказался.

— Почему же вы уверены, что буду сотрудничать я?

— Не уверены, Афанасий Дмитриевич, но надеемся. Программирование фрустирует психику реципиента, она долго не выдерживает, человек через год-полтора сходит с ума. Добровольное сотрудничество продляет… э-э, срок жизни.

— Это радует. Однако мой ответ: нет!

— Не торопитесь, полковник.

— Нет!

— Вы даже не хотите спросить, чего мы хотим от вас конкретно?

— Нет! — в третий раз произнёс Афанасий.

— Вы меня разочаровываете. Судя по описанию вашего сотрудника, вы очень креативный и быстро соображающий человек. Недаром же вы стали начальником Центра психофизических технологий.

— Исследований.

— Э-э, бросьте, полковник, мы не столь наивны, как вы думаете, и знаем, что в вашей… м-м, «конторе» давно занимаются технологиями психодистанционного манипулирования людьми. Итак, ваше последнее слово?

Афанасий понял, что шансов отмолчаться или уговорить вербовщиков подождать у него нет. Он сделал вид, что колеблется.

— Дайте закурить.

— Вы же не курите.

— Нервничаю.

Длиннолицый полез в карман за сигаретами, и в тот же момент Афанасий ударил в дверцу машины телом, сосредоточиваясь на атаке стоявшего с его стороны человека.

Возможно, ему и удалось бы справиться с ним, а затем броситься через дорогу, перепрыгнуть ограду бульвара и добежать до стеклянного купола подземного торгового центра. Но реакция длиннолицего замминистра оказалась не хуже, чем у спецназовца.

Валерий Тимурович не стал выскакивать следом, он просто выстрелил Афанасию в плечо, снизу вверх, из особого пистолета, стреляющего иглами.

Афанасий почувствовал укол, хотел ударить подскочившего к нему парня в лицо… и полетел в разверзшуюся под ногами бездну.

Его втолкнули обратно в машину, так быстро, что никто из редких прохожих не обратил на это внимания, и больше он уже ничего не видел и не слышал.

Шехерезада читала книжечку Мопассана, поглядывая на часы, когда раздался звук проворачивающегося в замке ключа.