Роман прошёлся по ковру, скрадывающему шаги, оглядел комнату, гадая, почему у неё нет окон. Толкнул единственную дверь, вышел в соседнее помещение.

Перед ним был кабинет с портретом президента на стене за столом и старинными книжными шкафами.

Он почувствовал тонкий, едва уловимый запах, напомнивший ему лунную базу.

Чёрт возьми, неужели это…

Внимание привлекла фотография в рамочке на столе. Он повернул её к себе. С фотографии на него смотрели двое: женщина в купальнике и министр образования России Фурсенюк Эдмон Арбенович.

В кармане проснулся телефон.

Роман вздрогнул, очнулся, глянул на экранчик айкома.

— Слушаю, Алтын.

— Ты где?! — раздался в трубке неуверенный голос бывшего разведчика.

— В кабинете Кочевника, — ответил Роман, вдруг ощутив, что он мокрый от пота.

Работа в Томске закончилась, практически не начавшись.

Сначала Афанасий узнал, что Роману удалось вычислить «крота» в рядах технических специалистов «конторы», и надобность в экстрасенсорном мониторинге отпала.

Потом стало известно, что «крот» — заместитель начальника лаборатории, где хранилось тело Фурсенюка, сбежал, и Афанасий получил задание определить место предполагаемого «залегания» агента Поводыря.

Сенсы честно потрудились над решением проблемы, «блиндажа» в окрестностях Томска не обнаружили, что было неудивительно, и Афанасий созвонился с Войновичем, чтобы получить инструкции по дальнейшей деятельности группы.

— Позвони Волкову, — ответил генерал. — Он сейчас во второй нашей лаборатории в Северске изучает артефакты. Возможно, ему понадобится твоя помощь.

— Сделаю, — пообещал Афанасий.

Однако позвонить Роману не успел. Через полчаса стало известно, что просвечивание В-портала мезонным пучком инициировало процесс включения устройства, Роман попытался остановить процесс, но не смог и исчез вместе с ремнём.

— Ёханый бабай! — выругался Афанасий, забыв, что разговаривает с Олегом Харитоновичем, не переносившим ругань. — Извините… Что же теперь делать?

— Ждать, — ответил координатор. — Сеть мгновенного транспорта АПГ не должна иметь опасно открытых выходов в космос. Рома где-нибудь да выплывет и сориентируется. Я в него верю. Вам же с Георгием теперь придётся разобраться в своём хозяйстве, как Поводырям удалось внедрить в систему своих агентов и не остался ли там кто ещё.

— Разберёмся, — сказал Афанасий, огорчённый пропажей друга.

В тот же день он ещё раз связался с Войновичем и получил разрешение вылететь в Москву.

Самолёты вечером в столицу не летали, пришлось ждать утра, поэтому в Москве группа появилась только к двенадцати часам дня.

Афанасий отпустил сенсов, доложил начальству о благополучном возвращении и поспешил в офис АНЭР, зная, что Шехерезада будет на работе.

К счастью, в офисе в данный момент никого не было, кроме неё, и Афанасий смог на несколько секунд обнять жену и почувствовать себя необходимым. По сияющим глазам Шехерезады было видно, что она рада его возвращению, и ожидание вечера, когда они могли остаться дома наедине, уже делало их счастливыми.

— Пообедаем вместе? — предложила она.

— Съезжу переоденусь и к тебе, — согласился он.

— Начальство ругать не будет?

— Начальство у меня понятливое, как и твоё, подождёт.

Шехерезада засмеялась.

— Ты чего? — удивился Афанасий.

— Вспомнила старый фильм «Стакан воды». Там героиня говорила: «Франция подождёт».

Афанасий засмеялся в ответ, чмокнул жену в щёку и поспешил к машине, предвкушая вечер с любимой женщиной.

Дома он постоял под душем, залез в компьютер, прочитал пришедшие за время отсутствия письма, ответил на одно из них, принадлежащее старинному приятелю из Брянска. Хотел выключить компьютер и получил ещё одно письмо, на этот раз от Джокера, отдыхавшего где-то на южных морях.

«Надо встретиться, — писал Сильвестр. — Получил интересную инфу. Приедешь, позвони».

Афанасий взялся за телефон, но посмотрел на часы и отложил звонок. Подождёшь до вечера, подумал он, не особенно анализируя смысл письма экстрасенса. Джокера он знал давно, верил в его способности, но не ждал от него каких-то открытий и прорывов. Бывший сотрудник милиции Сильвестр Первицкий был прагматиком, несмотря на наличие паранормальной чувствительности, и не жаждал стать знаменитым.

Через минуту Афанасий уже забыл о письме, так как всё заслонили другие события, более интересные и желаемые: обед с женой, встреча с Войновичем, разговор с вернувшимся Волковым (обалдеть можно, человек на Луне побывал!) и, наконец, на сладкое вечер с женой. Но Джокер сам напомнил о себе, позвонив ближе к ночи:

— Командир, добрый вечер, не поздно?

— Привет, Сильвестр, нормально, — вспомнил о письме сенса смущённый Афанасий. — Ты ещё загораешь или уже вернулся?

— Вернулся, надо бы встретиться.

— Надеюсь, это не срочно?

— Боюсь, что срочно. Со мной на Канарах произошёл странный случай, я встретил одного человечка, который рассказал такое, что ты обязательно должен знать.

— По телефону нельзя?

— Шутишь? — не понял Джокер.

Афанасий посмотрел на жену, медлившую гасить свет в спальне, прикрыл трубку телефона ладонью: