— Музыка, ваши бойцы на ярмарку собрались или на войну? Что тут за сборище и базар с перекуром? Они что, не усвоили, что и как в случае неожиданной остановки делать? Разберитесь своей властью. Понятно? Ну, а раз понятно — действуйте!

Ну, и что мы имеем? Стоят шестеро гавриков, что характерно — в нашей форме. Очередные окруженцы, понятно. Один явно тюрок, не русский. Стоп, а петлички-то у пятерых — танковые! Вот только где их танки… Да и оружия что-то не наблюдаю. А танкисты нам нужны, эх! Послушаем, подумаем…

— Лейтенант Махров, командир танковой роты разведбатальона 87-й стрелковой дивизии. Со мной два моих подчиненных и два красноармейца из 41-й танковой дивизии.

— А танки ваши где?! И оружие?!

Ого, как Скрипченко грозно на него наехал!

— Танки… большинство в боях потеряны, часть пришлось уничтожить самим. Без горючего и боеприпасов, сами понимаете, много не наездишь и не навоюешь. А личное оружие ваши разведчики отобрали.

— Разведчиков всего двое, а вас шестеро. И вы дали себя разоружить? Вдруг это немецкие диверсанты были?

Тэк-с, теперь Андрей… Действительно, интересно, а как они оправдываться будут?

— В карауле в это время красноармеец Петров должен был стоять, но он куда-то исчез. Мы спали все. Вот ваши разведчики и сумели незаметно подобраться. Да и оружия у нас было всего два нагана и винтовка — все, что с собой прихватить сумели. Да и не шестеро нас, восемь человек было.

Ну, что сказать… Правдоподобно. А Петров этот, похоже, ноги сделал, причем, возможно, с напарником. Хорошо, если к немцам не ушли. Знаю я таких Петровых, сколько их повылезало из всех щелей в девяностые и все о кровавом сталинском режиме да бессмысленном сопротивлении кричали. Недострелянные, бл…

Тэк-с, что это шестой окруженец так с лица сбледнул? Ага, Ленг прибежал.

Похоже, напугался, бедняга, собачки. Чего он там шепчет? «Не ешь меня кара-шайтан?» Стоп. Кара-черный, шайтан — дьявол. Это он Ленга так обозвал? Интересно, с чего бы? Надо бы расспросить позднее.

Кого-то Ленг учуял?.. Ааа, стоим тут на свету, как три тополя на Плющихе, и охранение врагов прое…ло, идиоты!

Когда Ленг вскочил и зарычал на ближайшие кусты, стоявшие на дороге невольно вздрогнули. До всех сразу дошло, что если в кустах кто-то есть, то они, стоящие тесной группой в свете фар, — идеальная мишень для противника, особенно вооруженного чем-нибудь автоматическим.

Но никто не успел ничего сделать, даже Андрей не успел Ленгу что-нибудь скомандовать. Из кустов на русском языке с непонятным, но смутно знакомым акцентом сказали:

— Командир, удержи собачку, однако. Я выйду.

Андрей крикнул:

— Фу!

Ленг, услышав команду, успокоился и сел, поводя головой, а из кустов вывалился… леший. По крайней мере, появившаяся фигура настолько напоминала этого персонажа русского фольклора, что такая мысль мелькнула у всех практически одновременно. Но тут человек остановился, сбросил с себя плетенную из ветвей и веревочек конструкцию, чем-то напоминающую современную снайперскую «лохматку», и перед изумленными друзьями предстал явный «коренной обитатель Севера», держащий в руках немецкий карабин с оптическим прицелом.

— Разрешите? Красноармеец Номоконов.

— Ага, вот он, наш восьмой! Только он без винтовки был! — облегченно выпалил лейтенант Махров.

— Понятно… Где оружие раздобыли, товарищ красноармеец? — спросил Андрей.

— Недалеко, однако. Там немецкий гарнизон стоит, и Петров туда побежал. А я увидел и за ним пошел. Немцы Петрова к себе увели, винтовку он с собой, однако, забрал. Я тогда их начальника поймал, убил и винтовку его себе взял. Хороша винтовка!

— Чем убил? А маскировочная накидка откуда?

— Ножом, однако. И накидку сам сделал.

— Точно, он весь вечер возился. Мы еще над ним подшучивали, — добавил Махров.

— Тут гарнизон недалеко, говоришь? Не понял?

— Почему наша разведка молчит, да и вы зачем рядом с немцами ночевать устроились? — недоуменно протянул Сергей, одновременно оглядываясь на колонну, в которой часть машин так и не заглушила двигатели. А ведь звук ночью разносится далеко, даже в лесу.