Они оба, юноша и старик, не думали, что все получится так скоро. Казалось, впереди много времени… а теперь выходит — нет, мало. Времени всегда будет мало, подумал почему-то Корди, вытаскивая из откопанного тайника мешочек с дорогими камнями. Здесь, в лесу, годы и даже дни были долгими, тягучими… похожими друг на друга. Охота, учеба, занятия с оружием, поездки к развалинам Кордейла. Рассказы старика о жизни в Круге да о прежних делах…

Теперь все станет иначе — каждый день будет много нового. Насыщенные новостями, стиснутые событиями, дни полетят, как стрела из хорошего лука, — и некогда станет задержаться и обдумать. Дни сделаются коротки, а годы? И будут ли годы?..

Корди стал готовиться к долгому странствию. Прошелся по разоренной избушке, оглядываясь — что может понадобиться в дороге? Отыскал подходящий мешок и стал складывать припасы. Мешочек с камнями припрятал понадежней… Даже если что-то забыто, Корди не вернется сюда. Юноша поднял пояс с ножнами, щелкнул пряжкой. Вышел наружу. Конь стоял перед избушкой и ждал. Возможно, животное тоже понимало, что предстоит дорога… Но сперва лошадке предстояло дождаться, пока Корди вытащит мертвого Гнезда и завалит дверь в хижину. Покойника никто не должен тревожить… и чужакам не место рядом со стариком. Пусть покоится в одиночестве, он заслужил покой, потому что прошел свой путь. Каждому в Круге предопределен путь, кому длинный, кому — короче… Покой — драгоценная награда в конце пути, и живым на нее рассчитывать не приходится.

Вот и Корди отправляется… Однако прежде всего он собирался найти человека по имени добрый Хагней.

Корди отправился в обход Черной Горы, он решил обогнуть скалы с юга, потому что Раамперль находился на юго-западе, и юноша решил — добрый Хагней отправится туда. Одному странствовать по лесу опасно, но Корди не боялся леса. Лес — это все, что он видел в жизни. Воспоминания о замке Кордейл принадлежали миру снов, а лес был реальностью. Реальность не слишком пугает, когда она — единственно возможная.

Утром Корди добрался в деревню, где жили «старые» — прежние вассалы Кордейла. Все, кто вышел поговорить с пришельцем, были пожилыми людьми, седыми, с морщинистыми загорелыми лицами. Они помнили, как действуют на непривычного собеседника глаза покойного Графа Кордейла, и считали, что только они смогут выдержать взгляд юноши. Корди не задумывался, почему не видит молодежи и людей среднего возраста, ему было не до того.

Хмурые старцы встретили гостя спокойно. Они, в отличие от пришлых, не боялись развалин и иногда замечали, как юноша бродит среди руин. Видели его и вместе с хромым охотником — здесь, в пограничье, мало людей и все местные знакомы друг другу. Прежде юноша не являлся в одиночку, но теперь он стал старше — других объяснений старым не требовалось. Должно быть, кривой считает, что воспитанника уже можно отпускать к людям без присмотра, вот и все.

Корди ничего не стал рассказывать жителям села ни о гибели отшельника, ни о сражении с воинами Ордена. Он расспрашивал, не появлялся ли человек в белом по имени добрый Хагней. Но магистр сейчас был на руинах, они с юношей разминулись еще раз. Судьба не спешила свести их. Старые выслушали Корди и ответили, что такого человека они не знают. Но им известно, что белые воины проезжали через новое поселение. Они ехали в сторону Завесы, огибая Черную с юга. Если гость приехал той же дорогой, он мог с ними встретиться.

— Я встретил белых воинов, — ответил Корди, — но среди них не было того, которого зовут Хагней.

— Белых много в Раамперле, — посоветовал один из деревенских.

Корди кивнул и покинул деревню. Он решил расспросить в новом поселке, что известно о белом по имени Хагней. Вассалы Кордейла долго глядели ему вслед. Конечно, они видели, что на юноше, одетом в черные шкуры, меч в белых ножнах… у хромого старика такого меча как будто не было.

— Похож, — бросил один из стариков, когда Корди скрылся в лесу.

— На отца? — уточнил другой.

— Угу.

— Нет, совсем не похож. Отец — тот бы сперва выбил тебе зубы… просто так, чтобы ты отнесся к нему с должным вниманием… а уж потом стал бы задавать вопросы.

— Тоже верно, — не стал спорить первый старик. — Но глаза какие, а?

— Глаза похожи. Может, вернутся прежние деньки?

— Посмотрим.

После земляки пытались разузнать у старцев, почему им нельзя было принять участие в разговоре. Пожилые, напуская на себя важный вид, толковали, что, дескать, об этом и говорить-то не следует. Они могли бы дать связное и логичное объяснение… могли напомнить, что всякий, кому случилось беседовать с Лордом Тьмы, жил недолго… но они не стали этого делать, ограничились туманными намеками. Они боялись — не за себя, а за младших, потому и уберегли сородичей от опасной встречи.

Старики разошлись, а когда в поселке появился Хагней, ничего не сказали толстяку о юноше в черном.

Магистр коротко выложил, что ему было известно, — молодой, в черных шкурах. Если такой объявится, поймать и отправить в Раамперль. Старые в ответ согласно склонили головы. Они были уверены, что если молодец в черном снова объявится, то случится это не скоро. Они были спокойны.

Когда магистр, сопровождаемый Олвисом и раненым воином, удалился вслед за Корди, старики решили: пусть эти воины встречаются на дороге в Раамперль, пусть сами выясняют свои непростые дела… Рано или поздно все решится само собой. Если уж судьба вытряхнула из рукава юношу с глазами покойного Графа Кордейла — стало быть, у нее, судьбы, что-то есть на уме.