— Да.

— Ты заперла свою дверь.

— Да.

— От меня, твоего мужа.

— Я только соблюдаю правила игры, которую ты навязал мне.

— Нет никакой необходимости осторожничать до такой степени, — проворчал он, все еще сохраняя хорошее расположение духа. — Я немного сердит на тебя. Ты собираешься вести себя так до самой свадьбы?

— Если у нас будет вторая свадьба, — подчеркнула я, стараясь сохранить спокойствие.

Он удивленно посмотрел на меня, потом снова сосредоточился на вождении. Мы ехали с большой скоростью.

— Ты никак не комментируешь мое умение водить машину, Луиза? Если ты боишься, я могу ехать медленнее. Или нервничать тебя заставляет что-то другое?

— Если бы мне отвели комнату в башне, ты тоже настаивал бы на том, чтобы войти туда?

Он быстро взглянул на меня и рассмеялся, пребывая в том же благодушном настроении.

— Так вот в чем дело? Ты произвела расследование. И моя мамочка не удержалась от намеков, не правда ли? Ну что ж, я согласен с тем, что эта комната вызывает у меня определенные воспоминания. Кристина была больна и в течение многих лет до своей смерти не исполняла обязанностей супруги. Но обещаю тебе, что теперь эта комната будет закрыта.

— А комната Кристины? — Машина слишком быстро прошла поворот, мы углубились в лес. — Отто, почему ты держишь комнату Кристины запертой?

— Кто тебе это сказал? Снова мамочка? Она могла бы объяснить тебе, что она вызывает у меня неприятные ассоциации, и, приказав запереть ее, я как бы делаю вид, что ее не существует. Это выглядит наивно, правда? Но я человек простодушный.

Нет, он не был простодушным человеком, мой Отто. Скорее хитрым. И лишенным чувствительности. Разве не пристойнее было бы встречаться с женщинами в Копенгагене или где-нибудь еще подальше от больной жены? Или в Драгоре, мелькнуло у меня в голове.

— Луиза? Ты выглядишь несчастной.

— Потому что я себя чувствую такой.

— И я тоже. Ты отказалась пойти со мной на прогулку вчера вечером. Заперла дверь в свою комнату. Почему ты так мучаешь своего мужа?

— Мужа… — повторила я, как бы пробуя это слово на вкус.

— Послушай, неужели тебе не доставляет удовольствия наш секрет? Я нахожу все это довольно забавным. Мне будет жаль, когда все кончится. Но только ты не должна запирать свою дверь от меня.

Я открыла замок сумочки и посмотрела на свое обручальное кольцо.

— Если ты находишь эту ситуацию приятно возбуждающей, то я — нет. Я могу в любой момент надеть кольцо и рассказать всем правду. Или больше никогда не надевать его снова.

— Ты просто дразнишь меня, маленькая лисичка!

— Отто, пожалуйста, затормози хоть на несколько минут. Ты не можешь уделять мне внимание, пока ведешь машину.

Он сразу же остановил автомобиль на обочине дороги и обнял меня.

— Ты ждешь такого внимания? — спросил он, целуя меня.

Я оторвала его руки от себя, не в силах выносить его прикосновений.

— В чем дело? Ты не хочешь, чтобы я целовал тебя?

— Просто сначала я хотела бы услышать ответы на несколько вопросов.

Отто преувеличенно тяжело вздохнул.

— Должен сказать, что мне не очень нравится, когда ты ведешь себя как следователь.

— Это твоя вина. Если бы ты с самого начала сказал мне правду…

— Какую правду, любовь моя?

В окружающем нас лесу было так красиво. Солнечные лучи пробивались сквозь листву. Пели птицы. Не хотелось тратить время на подобные разговоры в таком прекрасном мирном уголке.

— Отто, почему ты не сказал мне, что твоя дочь тоже больна?

— Дина? Но это не так! У нее было только один или два легких приступа! В подростковом возрасте такое происходит со многими.

Я посмотрела в его голубые глаза и увидела, что они стали такими же холодными, как у его матери.

Нет, это просто мое воображение. Он не может быть таким. И я должна продолжить свое небольшое расследование.

— Не стоит лгать, Отто. Я уже слышала о болезни Винтеров от твоей матери и Эрика. Ты должен был рассказать это мне до того, как мы поженились.

— Тогда ты не захотела бы иметь ничего общего со мной.

В его голосе прозвучала такая грусть, что мне вдруг стало ужасно жаль его. Всю свою жизнь он боролся с болезнью. Как могла я судить его?

— Нет, это не так, Отто. Но я бы не позволила себе забеременеть.