— Так надо, вы меня понимаете? Мы уезжаем через неделю. Без полицейских. Кроме вас двоих моими телохранителями будут Боб и Леон.

Она открыла ящик и достала оттуда пистолет величиной не более спичечной коробки.

— Не говоря уже об этой игрушке, с которой я больше не расстанусь.

Секретарь был настолько ошеломлен, что Кристина, вероятно, это почувствовала.

— О, ваше удивление не последнее, Франсуа. Идемте с нами, у меня сейчас как раз тренировка.

В огромном подвале частного отеля служащие фирмы «Гастинн-Ренетт» оборудовали необычный тир.

Вероника, давно привыкшая к этим странным декорациям, щелкнула выключателем, комната осветилась. Франсуа, ожидающий всего, не смог удержаться от восклицания. Кристина, взяв его под руку, рассмеялась.

— Я знала, что вас это удивит.

И было чему удивляться. Подвал разделили в длину на две части таким образом, что получились два коридора, в одном из которых находился котел и чан с мазутом. Другой же, совершенно пустой, имел пятнадцать метров в длину и четыре в ширину и представлял собой тир.

Франсуа увидел в глубине пять черных силуэтов мишеней в форме человека. Но на этих силуэтах на месте традиционного белого сердца находился странный нарост толщиной с пачку сигарет.

— Как вы можете по ним стрелять? — спросил секретарь.

— Сейчас увидите, это элементарно. Вероника, магазин.

Вероника взяла один из миниатюрных магазинов, лежавших на чем-то, похожем на аналой. Точным движением она вставила магазин в рукоятку, затем протянула пистолет рукояткой вперед Кристине, которая взяла его.

— Мотор! — сказала девушка,

Вероника подошла к пульту управления, опустила рукоятку, и тотчас же в глубине задвигались силуэты одновременно по вертикали и по горизонтали, словно они находились на корабле, попавшем в сильный шторм.

— Звук, — приказала Кристина.

На этот раз Вероника нажала на кнопку, и от первого манекена донесся резкий звук. Раздраженно нахмурившись, Кристина сказала:

— Не так громко!

Вероника повернула ручку регулятора звука, и шум уменьшился. В этот момент Франсуа понял, что наросты на силуэтах были миниатюрными передатчиками. Свист скоро превратился в неравномерный сигнал «пип-пип», переходящий от мишени к мишени.

Кристина, крепко держа оружие и расставив ноги, сосредоточилась. Она подождала, пока сигнал прошел через все мишени, а потом, когда его снова издал первый силуэт, выстрелила.

Свист резко прекратился. В то же время раздался слабый звонок. Кристина надулась.

— Слишком высоко.

Она снова выстрелила, по второй мишени. На этот раз присутствующие ясно увидели четкую дыру от пули в силуэте мишени, тогда как шум совсем прекратился.

— Левое плечо, — произнесла Вероника.

Кристина подождала, пока сигнал «пип-пип» сделал полный круг, выстрелила в следующие три мишени. Она попала во все три в разных местах, во все три выше пояса.

С чувством удовлетворения она сделала пять шагов вперед и, перезарядив пистолет, сумела попасть во все мишени.

— Уменьшите звук, — приказала она.

«Пип-пип» перешел в еле слышный шепот, который Франсуа уловил, лишь напрягая слух. Но Кристина, чей слух был более острым, попала во все мишени.

— Еще тише.

На этот раз звук был совсем неслышен, и сигналы от мишеней стали беспорядочными. Они исходили то от первой мишени, то от пятой, затем возвращались ко второй,. И всякий раз, отставая от сигнала лишь на долю секунды,

Кристина нажимала на спусковой крючок, отправляя пулю прямо в цель.

Было израсходовано около тридцати патронов, и, так как порохом пахло очень сильно, Вероника включила воздухоочиститель, и в помещении снова стало можно дышать.

Кристина положила свой пистолет на «аналой» и повернула к Франсуа радостное лицо.

— Ну, что скажете? Вы по-прежнему думаете, что полиции нужно защищать меня?

— По правде говоря, нет. Но как вам удается слышать этот «пип-пип»? У меня довольно хороший слух, однако...

— Я брала уроки у дрессировщика собак, мой дорогой! Теперь ультразвук не секрет для моего уха!

Вновь становясь серьезной, она взяла его под руку и повела к двери, пока Вероника все выключала.

— Бессонными ночами я только и делала, что прислушивалась... Так делают слепые. Нормальные люди пошире открывают глаза, чтобы лучше слышать. Мы же напрягаем слух, чтобы лучше видеть... И иногда нам это удается!

Они вернулись в большую гостиную, где их ждали стаканы с нагревшимся содержимым.