После долгой паузы он наконец сказал, — Уже слишком поздно. В Береговой линии тебя ждут к полуночи. — Он нажал на газ сворачивая на лево в центр Мендосино. В боковое зерколо Люси наблюдала как Парк Передвижных Домов становился все меньше и меньше, пока совсем не исчез из вида. Но спустя несколько секунд Даниэль припарковал автомобиль перед пустой круглосуточной закусочной с желтыми стенами и стеклянной витриной от пола до потолка.

Квартал был полон необычных, причудливых зданий, которые напомнили Люси менее душном побережье Новой Англии, возле ее старого Нью-Гемпшира, о Дувре — ее подготовительной школе. Улица была вымощена булыжником, который неравномерно отсвечивал желтый свет от уличных фонарей над головой. Конец дороги, казалось, впадал прямо в океан. К ней незаметно подкрался холодок. Она должна игнорировать свою боязнь темноты. Даниэль все объяснил по поводу теней, не было ничего, чего можно было бы бояться, они всего лишь вестники. Это должно бы успокаивать, за исключением того что сложно игнорировать тот факт, который значил, что существуют более страшные вещи, которых следует бояться.

— Почему ты не можешь сказать мне? — Она не могла успокоиться. Она не знала почему, но чувствовала что это очень важно. Если уж она решила верить Даниэлю, когда он сказал, что он должен покинуть ее, после стремления всей ее жизни к этому воссоединению. Хорошо, но может она только хочет понять происхождение этого доверия. Знать когда и как все это началось.

— Ты знаешь, что означает моя фамилия? — он спросил, удивив ее.

Люси закусила губу, пытаясь вспомнить те исследования которые они делали вместе с Пенни. — Я помню, мисс София говорила что-то о Наблюдателях. Но я не знаю, что это значит, если я вообще должна была верить ей. — Ее пальцы прикоснулись к тому месту на шее, где прикасался нож мисс Софии.

— Она была права. Григорис являются кланом. На самом деле, клан появился после меня. Потому что они смотрели и учились тому, что произошло, когда… возвращаясь назад, когда мне еще были рады на Небесах. И когда ты была… Ну, это все произошло очень давно, Люси. Для меня трудно вспоминать большинство из этого.

— Где? Где я была? — она настаивала. — Я помню, мисс София говорила что-то о том, как клан Григорис общался со смертными женщинами. Это то, что случилось? Вы…?

Он посмотрел на нее. Что-то изменилось на его лице, и в тусклом лунном свете, Люси не могла понять, что именно. Это было почти так, как будто он вздохнул с облегчением потому, что она угадала, поэтому он не должен быть тем, кто все это разъяснит.

— Когда я увидел тебя в первый раз, — Даниэль продолжал, — это нисколько не отличалось от другого времени, когда я тебя встречал. Мир был все новее, но ты была все той же. Это была…

— Любовь с первого взгляда. — Эту часть она знала.

Он кивнул. — Так же, как всегда. Разница была только в начале, ты была запретна для меня. Я был наказан, и я свалился на тебя в самый неподходящий момент. На Небесах была очень напряженная обстановка. Потому что от того, кто… я… я, как следовало, должен был держаться подальше от тебя. Ты отвлекла меня, мне нужно было сфокусироваться на победе в войне. Это была та же война, которая все еще продолжается. — Он вздохнул. — И если ты не заметила, я все еще очень отвлекаюсь.

— Значит, ты был высшим ангелом, — пробормотала Люси.

— Конечно. — Даниэль выглядел несчастным, он сделал паузу, а когда продолжил, было похоже, что он выдавливал из себя слова: — Это было падение с одной из самых высших высот.

Конечно же. Даниэль должно быть играл на Небесах очень важную роль, если был настолько ограничен. Его любовь к смертной девушке была под запретом.

— Ты бросил все это? Ради меня?

Он прикоснулся своим лбом к ее, — И я не собираюсь это менять.

— Но я была никем, — сказала Люси. Она чувствовала тяжесть, как будто она что-то тянула. Тянула его вниз. — Ты нужно было просто отказаться от меня! — Она чувствовала как ее живот крутит. — А теперь ты проклят навсегда.

Выключив зажигание, Даниэль печально ей улыбнулся, — Это не могло бы длиться вечно.

— Что ты имеешь в виду?

— Пойдем, — сказал он, выходя из автомобиля и обходя его, чтобы открыть ей дверь. — Давай прогуляемся. — Они прошлись до конца улицы, в конце которой был не тупик, а крутая, скалистая лестница, спускающаяся к воде. Воздух был прохладным и влажным от морских брызг. Всего несколько шагов влево и начинается обрыв. Даниэль взял ее за руку и подвел к краю утеса.

— Куда мы идем? — спросила Люси.

Даниэль ей улыбнулся, расправил плечи и развернул свои крылья.

Медленно они появлялись из-за его плеч, разворачиваясь с почти неслышной чередой шелеста и скрипа. Полностью согнутые, они были похожи на нежное, перистое пуховое одеяло, брошенное на кровать.

Впервые, Люси заметила заднюю часть футболки Даниэля. Были два крошечных, почти невидимых разреза, которые теперь разошлись, позволяя проскользнуть его крыльям. Неужели у всей одежды Даниэля были такие ангельские альтерации? Или у него были специальные вещи, которые он носил, когда знал, что планировал полет?

И все же его крылья всегда были в состоянии оставить Люси безмолвной.

Они были огромны, в три раза больше Даниэля, и изгибались в небо, подобно широким белым парусам. Всем широтой они ловили свет звезд и отражали их настолько сильно, что сами словно пылали с переливами, и мерцали. Ближе к его телу, там где они встречались с мышцами плеча, они окрашивались в богатый земляной кремовый цвет. Но вдоль клиновидных краев, они были тонкими и пылающими, становясь почти прозрачными на конце.