— Десять. Я знаю, что раньше звонить не надо.

— Чего тебе надо, Ирвинг?

— Грубо.

— Я поздно вернулась. Можно обойтись без комментариев?

— Ладно, я, твой верный репортер, прощу тебе грубость, если ты мне ответишь на несколько вопросов.

— Вопросов? — Я села в кровати, прижав к себе аппарат. — О чем это ты?

— Правда ли, что ребята из «Человек превыше всего» сегодня тебя спасли, как они заявляют?

— Заявляют? Ирвинг, ты не мог бы говорить законченными фразами?

— В утренних новостях показали Джереми Рубенса. По пятому каналу. Он заявил, что он и группа «Человек превыше всего» этой ночью спасли тебе жизнь. Спасли от Старейшего вампира города.

— Этого не было.

— Я могу на тебя сослаться?

Я задумалась на минуту.

— Нет.

— Для статьи мне нужна на тебя ссылка. Я пытаюсь дать шанс для контрутверждений.

— Контрутверждений? Что это еще за слово?

— У меня большой запас слов. Диплом по филологии.

— Это многое объясняет.

— Ты мне можешь дать свою версию истории?

Я задумалась еще на минуту. Ирвинг — мой друг и хороший репортер. Если Рубенс уже был показан в утренних новостях, мне надо было изложить свою версию.

— Дашь мне пятнадцать минут сделать кофе и одеться?

— За эксклюзив — непременно.

— Ладно, тогда и поговорим.

Я повесила трубку и сразу пошла к кофеварке. Я была одета в спортивные носки, джинсы и футболку большого размера, в которой сплю, когда Ирвинг позвонил снова. Рядом с телефоном у меня стояла дымящаяся чашка кофе. Коричный кофе из магазина «Ви-Джей, чай и пряности» в Оливе. Утром ничего лучше и быть не может.

— Ладно, выкладывай.

— Ирвинг, так грубо, сразу в койку без предисловий?

— Давай, Блейк, меня сроки поджимают.

Я ему рассказала все. Мне пришлось признать, что парни из «Человек превыше всего» меня спасли. Черт бы их драл.

— Но я не могу подтвердить, что вампир, которого они прогнали, и есть Мастер города.

— Так я же знаю, что Мастер — это Жан-Клод. Я же брал у него интервью, ты помнишь?

— Помню.

— И я знаю, что этот индеец — не Жан-Клод.

— Но «Человек превыше всего» этого не знают.

— Ух ты! Двойной эксклюзив!

— Но я же не сказала, что Алехандро — не Мастер.

— То есть?

— На твоем месте я бы прежде всего выяснила вопрос у Жан-Клода.

Он прокашлялся:

— У Жан-Клода? Неплохая мысль.

Но сказал он это как-то нервно.

— А что, у тебя неприятности от Жан-Клода?

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

— Для репортера ты врешь очень неумело.

— У нас с Жан-Клодом свои дела. Истребительницы они не касаются.

— Отлично, только ты поглядывай, что у тебя за спиной.

— Очень признателен, что ты за меня беспокоишься, Анита, только не волнуйся, я со своими делами справлюсь.

С этим я спорить не стала. Наверное, настроение у меня было хорошее.

— Как скажешь, Ирвинг.

Он оставил эту тему, и я, соответственно, тоже. От Жан-Клода никому просто не отделаться, но это меня не касается. Ирвинг брал у него интервью. Значит, тогда к нему и приделали веревочки. Не очень большой сюрприз, но и не мое дело. Вот так.

— Это будет сегодня на первой полосе. Я только выясню у Жан-Клода, упоминать ли нам, что этот новый вампир не Мастер.

— Я была бы тебе благодарна, если бы ты от этого воздержался.

— А что?

В его голосе зазвучала подозрительность.

— Может, не так уж плохо будет, если «Человек превыше всего» будет верить, что Алехандро и есть Мастер.

— Почему?

— Чтобы они не убили Жан-Клода, — сказала я.

— А!

— Да.

— Буду иметь в виду, — обещал он.

— Постарайся.

— Мне пора, труба зовет.

— О’кей, Ирвинг, потом поговорим.

— Пока, Анита, спасибо.

И он повесил трубку.

Я стала пить еще горячий кофе — медленно. Первую за день чашку никогда нельзя пить наспех.

Если я заставлю хмырей из «Человек превыше всего» купиться на ту же наживку, что и Эдуарда, никто за Жан-Клодом охотиться не будет. Они будут искать Алехандро. Того Мастера, который убивает людей. Пустят по следу полицию, и диких вампиров задавят численным превосходством. Так, это мне нравится.

Фокус в том, купится ли кто-нибудь? Пока не попробуешь, не узнаешь.