Слышу охи и вздохи: «Не про водку, так про пиво, хоть бы что-нибудь другое услышать». Извольте, давайте о высоком. О балете, например. Одно время я благодаря своему другу Сан Санычу стал завсегдатаем нашего оперного театра. Ой, только бы предыдущую фразу не прочитали бы девчонки из тогдашнего состава кордебалета этого театра, с которыми мы были плотно знакомы. Они бы дали мне «завсегдатая»! Конечно, я шучу, но на гастроли мы к ним, между прочим, ездили, прямо как заядлые театралы.

февраль 1985г.

– А они что, так и не ложились?!

– А куда они лягут? Подобрала бы хоть одного.

– Ой, да я сама вчера отрубилась, не помню, как легла.

– Ну, а мы тут ещё танцы устроили. А ты что не одеваешься?

– Я на сегодня дни возьму…Скажешь на репетиции, ладно?

– Ты что, подруга?! Ты же дни в начале месяца брала! У тебя что, годовые что ли?!

– В начале месяца у меня действительно были дела, но я работала. Даже «Жизель» отпахала…

– А, ну да, ну да, помню, как Шурик возмущался!..

– Да, пошёл он…Слушай, а они как спят-то, а? Неудобно же…

– Ну, так разбуди, жалостливая ты наша и в свою постельку уложи!

– Да ну тебя, я ж серьезно…

– Ладно, я побежала, а ты девок поторопи. Мне что про всех говорить, что у вас дни?

– Светка уже в душе, а Лику сама поднимай. Они там трахаются может быть!

– Ну, тогда хоть этих орлов растолкай, им, наверное, в институт надо. Чао!

– Не забудь про мою просьбу!...Мальчики, подъём!

Я уже давно не спал, а слушал болтовню двух на удивление бодрых девчонок-балерин. Рука, на которую я опирался, согнутая спина и скрюченные ноги за ночь ужасно затекли и онемели, очень хотелось в туалет, но оживать и как-то проявлять себя, было перед девчонками немного стыдно. Я с трудом разлепил глаза и увидал целую батарею разнокалиберных бутылок в беспорядке стоявших под раковиной с облупившейся эмалью. Теперь уже можно было не сомневаться, что я всю ночь проспал сидя на кухонном табурете. Я решил сделать вид, что только проснулся, а потому тяжело вздохнул, потянулся и непонимающим взглядом посмотрел на девочку Иру, которая с ухмылкой на лице внимательно наблюдала за моим воскрешением из мёртвых.

– С добрым утром! Как спалось? Головка бо-бо, а?

– Ира..., - просипел я, а потом, немного откашлявшись, добавил почти басом, - а что уже утро?

– Да, золотце, подъём! Я пошла других будить, а ты друга поднимай, - и девушка кивнула куда-то в сторону.

Я с трудом повернул голову и увидел, что у противоположного края стола в точно такой же позе, что и я минуту назад, сидел мой друг Серёга и тихо посапывал. Если бы не было так хреново, и не так бы болела голова, то я бы, наверное, рассмеялся в полный голос. Хороши ухажёры, обрубились прямо за столом и как две статуи проспали всю ночь, сидя на табуретках! А ведь как всё вчера хорошо начиналось!

 Наконец-то наш Сан Саныч созрел – или решил, что мы доросли до встречи с прекрасным? – и после года знакомства с девочкой Ликой он и нас, своих друзей, решил приобщить к миру балета. Я и два Сергея, чтобы различать будем их называть – Решут и Валек, быстро загорелись идеей, познакомится с балетными девочками, и целую неделю, усиленно копили деньги. Санину подругу Лику мы уже хорошо знали, она очень быстро влилась в нашу компанию, и вот теперь предстояла неформальная встреча с её подругами, девочками из кордебалета нашего оперного театра. В винном отделе универсама, куда мы зашли, перед тем как отправиться на рандеву, Сан Саныч немного смутившись, сказал, чтобы мы особо не фантазировали, а брали что попроще, но много. Вспомнив питейные подвиги девочки Лики, мы с Санычем согласились и купили просто водки, но в достаточном количестве.

Вечер удался на славу. Девчонки оказались симпатягами и на удивление простыми в обращении. Классический вариант: четыре мальчика и четыре девочки – оставалось только дойти до кондиции и распределить пары. Но так как секс подразумевался как само собой разумеющееся, то никто не торопил события. Мы выпивали, болтали ни о чём, смеялись над институтскими и балетными историями, танцевали. Пили балетные с нами наравне, и я с ужасом про себя думал, о том, как они завтра смогут выйти на сцену и что-то там станцевать. Но девчонки со смехом рассеяли все мои сомнения, которые я всё-таки высказал: «Что ж нам, теперь, и, не выпить, что ли?». А потом брали своими худющими ручками рюмки с водкой, и лихо по-мужски выпивали. А их опьянение сказывалось только в том, что всё шире распахивались лёгкие халатики – а девчонки принимали нас у себя в общаге по-простому, без выпендрёжа, – у них на груди, демонстрируя нам, что вот именно этой самой-то груди у балетных и нет, практически. Уже далеко за полночь как всегда «не хватило». Все уже были и так прилично вмазанные, но русский «недопил» взял своё и мы втроём – я, Решут и девочка Ира – пошли к ближайшей стоянке такси. Понесли мзду ночным бутлегерам развитого социализма. На стоянке скучали три машины с шашечками, но все оказались пустыми, а вести нас на вокзал, где торговля шла в полный рост, мальчики-красавцы, узнав, сколько у нас денег в наличии, отказывались.

– Муз-чины, а хотите анекдот? – томно пропела, кутаясь в «аляску» Валека, девочка Ира.

– Ну, бомби, - ощерились ночные волки.

– Встречаются два вурдалака и один говорит: «Побежали скорее на кладбище там свежего покойника завезли!». «Не-а, лень. Это ж выкапывать надо.., - ответил второй, - пошли лучше в женский туалет – ватки пососём!».

Успех был оглушительный, и уже через пару минут мы мчались в жёлтой машине в сторону вокзала. По дороге таксист только ему известным способом, с помощью сигналов зелёным огоньком и подмигивания фарами, переговаривался со встречными коллегами по цеху, но как назло, ни у кого не было. Мы так и доехали до вокзала, а там таксёр лично проводил Иру к потайному месту и мы стали обладателями литра водки – велика сила искусства! Более того шеф подвёз нас до самого подъезда и как потом смеясь рассказывала Ира настырно добивался от неё свидания.