– Вот так, хорошо, – проговорил Лихолетов. – Вижу, жить хочешь. Да и глупо было бы подыхать сейчас, если не подох в бою.

– Что вы от меня хотите? – спросил наемник, в чем у Лихолетова сомнений уже не осталось.

– Ничего особенного. Хочу, чтобы ты оказался вместе со мной в поликлинике, куда так стремился со своими друзьями. Там, в спокойной обстановке, и поговорим. Ответишь на несколько вопросов и… тем самым сохранишь себе жизнь. Насчет свободы никаких гарантий дать не могу, а вот то, что останешься жив, обещаю! Решай: идешь со мной или принимаешь героическую смерть во имя Аллаха? Времени у меня, сам понимаешь, в обрез.

– Пойду с вами, у меня другого выхода нет. Но я мало что знаю…

– Расскажешь, что знаешь.

– Ладно! Как будем добираться до поликлиники?

– Слушай и хорошенько запоминай. Я начинаю обратный отсчет. Когда скажу «ноль», вскакиваем и что есть силы бежим к крайнему слева проему окна. Там нас уже ждут и, в случае чего, прикроют. Понял?

– Понял!

– Ну, тогда приготовиться – пять, четыре, три, два, один… ноль!

Офицер и боевик одновременно вскочили и бросились к окну. И тут со стороны прогремела пулеметная очередь, вздыбив землю, но уже за спинами бегущих; вторая очередь прошла по зданию, и опять с секундным опозданием, когда и Лихолетов, и захваченный боевик проскочили внутрь здания, где их приняли Соколенко и сержант 8-й роты. Лихолетов отряхнулся и, улыбнувшись, взглянул на командира:

– Вот и все, товарищ капитан, раз, два – и в дамках. Под салют духов.

– Ты радуйся, что их стрелок поздно очухался.

– Так на это и был расчет. С чего бы русскому офицеру выскакивать на улицу? Не снимать же с убитых часы или печатки? Да и ради одного-двух стволов рисоваться нет никакого смысла. А тут еще этот русский лег рядом с трупом… Вот и прикидывал стрелок, что делать. А когда мы побежали, то стрелял уже торопясь.

– Все ты продумал!

– А без этого нельзя.

– Ладно, пошли, веди пленного на КНП.

В комнате, оборудованной под командный пункт командира сводной штурмовой роты, боевика усадили на стул и связали сзади руки.

– Ты русский? – спросил Соколенко, с удивлением глядя на него. – Фамилия, имя, отчество.

– Игнатов Владимир Алексеевич.

– Как оказался в Грозном? У боевиков?

– Я родился здесь, недалеко от поликлиники, в доме частного сектора. В доме, который разбомбили ваши штурмовики.

– Вот как? Значит, ты местный?

– Местный. Родился в Грозном, в июле 1965 года. В восемьдесят третьем был призван в армию. Отслужил положенные два года в пехоте, в Германии. После дембеля вернулся в Грозный, устроился работать в милицию. До войны был инспектором ГАИ, сержантом. Так что, если вы принимаете меня за наемника, то ошибаетесь.

– Это мы уже поняли, – проговорил Соколенко. – Но ты не ответил, как попал к боевикам.

– Добровольно вступил в армию Ичкерии. Я верил и верю Дудаеву. Только он может навести в Чечне порядок, после того бардака и беспредела, что устроила в республике прежняя власть, поддерживаемая из Москвы.

– Значит, ты у нас убежденный борец за независимость Ичкерии? – наклонился к Игнатову Лихолетов.

– Да, если хотите.

– Убежденный попался, товарищ капитан, – взглянул на ротного старлей.

– Это неважно. Мне плевать на его убеждения, – произнес тот в ответ. – Группа, в которую ты входил и которая атаковала поликлинику, является самостоятельным подразделением? – обратился он к пленному.

– Нет. Она входила в штурмовой отряд.

– И что это за отряд?

– Отряд как отряд, три группы по 15 человек плюс командир с отделением резерва и обеспечения.

– Значит, поликлинику атаковала одна группа?

– Да. Первая, самая подготовленная.

– А что же ваша самая подготовленная группа так бездарно, даже глупо действовала при попытке завладеть поликлиникой? – усмехнулся Лихолетов. – Или вы не знали, что объект защищают десантники?

– Дайте закурить и стакан воды, – попросил Игнатов. – Очень хочется курить и попить!

– Ты, наверное, привык к дорогим импортным сигаретам, типа «Мальборо» или «Кент»?

– Нет, я курю только «Приму».

– Ну, «Примы» у меня нет, – сказал Лихолетов. – «Ростов» пойдет?

– Да. И воды, пожалуйста!

– Кружку воды сюда! – попросил Соколенко у бойца охранения.

Лихолетов вставил в рот связанному боевику зажженную сигарету, солдат принес воды. После чего допрос продолжился.

– Так почему так бестолково действовала ваша группа?

– Командир отряда, Али, человек авторитетный, но самодур. Если ему что-то придет в голову, то уже ничем не выбить. Не знаю, почему – возможно, его дезинформировали, – но он был уверен, что в поликлинике осталось не более десятка измотанных боями десантников, которые с трудом отбивали атаки групп численностью в пять человек и к тому же постоянно подвергались обстрелу с трех сторон, особенно из Департамента. Еще Али тщеславен, он всегда стремился занять более высокий пост – а на этот раз, видно, решил отличиться, чтобы именно его люди выбили десантников из поликлиники. Он еще не знает, что из этого вышло… хотя, может, и знает.