без автора
Шрифт:
И аль-Мамун и те, кто были с ним, выпили, и невольницы ушли. А после них пришли десять других невольниц, подобных яхонтам, и на них была красная парча, шитая золотом и украшенная жемчугом и драгоценными камнями, и были они с непокрытыми головами. И они сели на скамеечки и стали петь разные песни, и аль-Мамун посмотрел на невольницу среди них, подобную дневному солнцу, и спросил её: "Как твоё имя, о невольница?" - "Моё имя Фатии, о повелитель правоверных", - отвечала она. И халиф сказал ей: "Спой нам, о Фатин". И она затянула напев и произнесла такие стихи:
"Подари мне близость - ведь время ей пришло теперь, Достаточно разлуки уж вкусила я. Ты тот, чей лик все прелести собрал в себе, Но терпение я покинула, на него смотря, Я жизнь свою истратила, любя тебя, О, если бы за это мне любовь иметь!""Твой дар от Аллаха, о Фатин! Чьи это стихи?" - спросил халиф. И девушка отвечала: "Ади ибн Зейда, а песня - древняя". И аль-Мамун с Абу-Исой и Ал и ибн Хишамом выпили. Затем эти невольницы ушли, и пришли после них десять других невольниц, подобные жемчужинам, и была на них материя, шитая червонным золотом, а стан их охватывали пояса, украшенные драгоценными камнями. И невольницы сели на скамеечки и стали петь разные песни. И аль-Мамун спросил одну из невольниц, подобную ветви ивы: "Как твоё имя, о невольница?" И девушка отвечала: "Моё имя Раша, о повелитель правоверных".
– "Спой нам, о Раша", - сказал халиф. И девушка затянула напев и произнесла такие стихи:
"Ты отлично спела, о девушка, - воскликнул аль-Мамун, - прибавь нам!" И невольница встала и поцеловала Землю меж рук халифа и пропела такой стих:
"Она вышла взглянуть на пир тихо-тихо, В одеянье, пропитанном духом амбры".И аль-Мамун пришёл от этого стиха в великий восторг, и, когда девушка увидала восторг аль-Мамуна, она стала повторять напев с этим стихом. А после этого аль-Мамун оказал: "Подведите Крылатую!" И хотел садиться и уехать, и тут поднялся Аля ибн Хишам и сказал: "О повелитель правоверных, у меня есть невольница, которую я купил за десять тысяч динаров, и она взяла все моё сердце. Я хочу показать её повелителю правоверных. Если она ему понравится и он будет ею доволен, она принадлежит ему, а нет пусть послушает её пение", - "Ко мне с нею!" - воскликнул, халиф, и вышла девушка, подобная ветви ивы, - у неё были глаза прельщающие и брови, подобные двум лукам, а на голове её был венец из червонного золота" украшенный жемчугом и драгоценными камнями, под которым была повязка и на повязке был выведен топазом такой стих:
Вот джинния, у неё есть джинн, чтоб учить её Искусству разить сердца из лука без тетивы.И эта невольница прошла, как блуждающая газель, и искушала она богомольного. И она шла до тех пор, пока не села на скамеечку..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала четыреста семнадцатая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что девушка прошла, как блуждающая газель, и искушала она богомольного. И она шла до тех пор, пока не села на скамеечку.
Когда аль-Мамун увидел её, он изумился её красоте и прелести, и Абу-Иса почувствовал боль в душе, и цвет его лица пожелгел и вид его изменился.
"О Абу-Иса, сказал ему аль-Мамун, - твой вид изменился". И Абу-Иса ответил: "О повелитель правоверных, это по причине болезни, которая иногда на меня нападает".
– "Знал ли ты эту невольницу раньше?" - спросил это халиф. И Абу-Иса ответил: "Да, о повелитель правоверных, и разве бывает сокрыт месяц?" - "Как твоё имя, девушка?" - спросила аль-Мамун. И невольница ответила: "Моё имя Куррат-аль-Айя, о повелитель правоверных!"
"Спой нам, о Куррат-аль-Айн", - сказал халиф. И девушка пропела такие два стиха:
"Вот уехали все возлюбленные ночью, Они тронулись с паломниками под утро, Раскинули палатки славы вокруг шатров И завесились занавескою парчовой"."Твой дар от Аллаха!
– сказал ей халиф.
– Чьи это стихи?" И девушка ответила: "Адбиля аль-Хузаи, а песня Зарзура-младшего".
И посмотрел на неё Абу-Иса, и слезы стали душить его, и удивились ему люди, бывшие в помещении, а девушка повернулась к аль-Мамуну и сказала: "О повелитель правоверных, позволишь мне переменить слова?" - "Пой что хочешь", - отвечал ей халиф. И она затянула напев и произнесла такие стихи:
"Когда лишь угоден ты, и друг твой с тобою хорош Открыто - так тайно будь вернее ещё в любви. И сплетников речь ты разъясни - не случается, Чтоб сплетник не захотел влюблённого разлучить. Сказали: "Когда влюблённый близок к любимому, Наскучит он, а когда далёк он - любовь пройдёт". Лечились по-всякому, но все же нездоровы мы, И все же жить в близости нам лучше, чем быть вдали. Но близость домов помочь не может совсем тогда, Когда твой возлюбленный не знает к тебе любви".