И Зурейк закричал: "Увы, мой ребёнок!" А невольница стала бить себя в грудь и воскликнула: "Я пойду с тобой к везирю. Никто не убил моего ребёнка, кроме ловкача, который устраивает с тобой штуки, и это случилось из-за тебя!" - "Я ручаюсь, что принесу его!" - воскликнул Зурейк.

И потом Зурейк вышел, обвязав себе шею платком, и пошёл в казарму Ахмеда-ад-Данафа и постучал в ворота; и надсмотрщик отпер ему, и он вошёл к людям. "Что привело тебя?" - спросил Шуман. И Зурейк сказал: "Вы - ходатаи перед Али каирским, чтобы он отдал мне моего ребёнка, и тогда я уступлю ему тот мешок с золотом".
– "Аллах да встретит тебя, о Али, воздаянием!
– воскликнул Шуман.
– Почему ты не сказал мне, что это его сын?" - "Что с ним случилось?" - спросил Зурейк. "Мы кормили его изюмом, и он подавился и умер. Вот он", - сказал Шуман. И Зурейк воскликнул: "Увы, мой ребёнок! Что я скажу его матери?" И он поднялся и развернул саван, и увидел, что в нем баранья туша, и воскликнул: "Ты взволновал меня, о Али!" Потом ему отдали его сына, и Ахмед-ад-Данаф сказал: "Ты повесил мешок, чтобы всякий, кто ловкач, взял его, и если ловкач его возьмёт, он станет его собственностью, - и вот он стал собственностью Али каирского".
– "Я дарю ему мешок", - сказал Зурейк. И Али-Зейбак каирский сказал ему: "Прими его ради твоей племянницы Зейнаб".
– "Я принял его", - ответил Зурейк. И ему сказали: "Мы сватаем её за Али каирского".

"Я властен над нею только добром", - сказал Зурейк. И потом он взял своего сына и забрал мешок, и Шуман спросил его: "Принимаешь ли ты от нас сватовство?" - "Я приму его от того, кто может добыть её приданое", - сказал Зурейк. "А каково её приданое?" - спросил Шуман. И Зурейк сказал: "Она поклялась, что никто не сядет ей на грудь, кроме того, кто принесёт ей одежду Камар, дочери Азры еврея, и венец, и кушак, и золотые башмачки, и остальные её вещи..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала семьсот шестнадцатая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Зурейк сказал Шуману: "Зейнаб поклялась, что никто не сядет ей на грудь, кроме того, кто принесёт ей одежду Камар, дочери Азры еврея, и венец, и кушак, и золотые башмачки". И Али каирский воскликнул: "Если я не принесу ей одежду сегодня вечером, нет у меня права на сватовство!" сыграешь с ней штуку".

"О Али, ты умрёшь, если сказал Шуман. И Али спросил его: "А что этому за причина?" И ему сказали: "Азра - еврей-колдун и злокозненный обманщик, который заставляет служить себе джиннов, и у него есть дворец вне города, в стенах которого один кирпич золотой, а другой серебряный, и этот дворец виден людям, пока Азра там сидит, а когда он из него выходит, дворец скрывается. Азре досталась дочь по имени Камар, и он принёс ей ту одежду из сокровищницы, и он кладёт одежду на золотое блюдо и открывает окна дворца и кричит: "Где ловкачи Египта, молодцы из Ирака и искусники персов? Всякому, кто возьмёт эту одежду, она будет принадлежать!" И пытались играть с ним штуки все молодцы, но не могли взять эту одежду, и он заколдовал их и обратил в обезьян и ослов".

"Я непременно возьму её, и Зейнаб, дочь ДалилыХитрицы, будет в ней показываться!" - воскликнул Али. И затем он отправился к лавке еврея и увидел, что он сердитый и грубый и что перед ним весы и разновески, и золото, и серебро, и ящички, а подле него он увидел мула.

И еврей поднялся и запер лавку и сложил золото и серебро в два кошелька, и кошельки он положил в мешок, а мешок взвалил на мула и сел и поехал, и ехал до тех пор, пока не выехал за город; и Али каирский шёл сзади него, а он не знал этого.

И потом еврей вынул землю из мешка, бывшего у него за пазухой, и поколдовал над нею и развеял её в воздухе, и ловкач Али увидел дворец, которому нет равного, а затем мул с евреем стали подниматься по лестнице, и вдруг оказалось, что этот мул - дух, которого еврей заставляет себе служить.

И он снял с мула мешок, и мул ушёл и скрылся, а еврей остался сидеть во дворце, и Али смотрел, что он делает. И еврей принёс золотую трость и повесил на неё золотое блюдо на золотых цепочках и положил одежду на блюдо, и Али увидел её из-за дверей.

И еврей закричал: "Где ловкачи Египта, молодцы из Ирака и искусники персов? Кто возьмёт эту одежду своей ловкостью, тому она будет принадлежать!" А после того он поколдовал, и легла перед ним скатерть с кушаньями.

И еврей поел, а потом скатерть исчезла сама собой, и Азра поколдовал ещё раз, и легла перед ним скатерть с вином, и он стал пить. И Али сказал себе: "Ты сумеешь взять эту одежду, только пока он напивается!" И Али подошёл к еврею сзади и вытащил свой стальной меч и взял его в руку, и еврей обернулся и поколдовал и сказал руке Али: "Остановись с мечом!" И его рука остановилась с мечом в воздухе. И Али протянул левую руку, и она тоже остановилась в воздухе, и его правая нога тоже, и он остался стоять на одной ноге; а потом еврей снял с него чары, и Али каирский снова стал таким же, как раньше.

И еврей погадал на доске с песком, и вышло, что имя этого человека - Али-Зейбак каирский, и Азра обратился к нему и сказал: "Пойди сюда! Кто ты и каково твоё дело?" - "Я Али каирский, молодец Ахмеда-ад-Данафа, - ответил Али.
– Я посватался к Зейнаб, дочери ДалилыХитрицы, и они назначили ей с меня в приданое одежду твоей дочери. Отдай мне её, если хочешь спастись, и стань мусульманином". "После твоей смерти!
– сказал еврей, - Много людей строили со мной штуки, чтобы взять эту одежду, но не смогли её у меня взять. Если ты примешь добрый совет, спасайся сам. Они потребовали от тебя эту одежду, только чтобы погубить тебя, и если бы я не увидел, что твоё счастье превосходит моё счастье, я бы, наверное, скинул тебе голову".

И Али обрадовался, что еврей увидел, что счастье Али превосходит его счастье, и сказал: "Я непременно должен взять одежду, и ты станешь мусульманином".
– "Таково твоё желание, и это неизбежно?" - спросил еврей. И Али ответил: "Да!" И тогда еврей взял чашку и наполнил её водой и поколдовал над ней и сказал: "Выйди из образа человеческого и прими облик осла!"

И он обрызгал Али этой водой, и Али сделался ослом с копытами и длинными ушами и стал реветь, как осел. А потом еврей провёл вокруг Али круг, который стал для него стеной, а сам пил до утра, а утром он сказал Али: "Я поеду на тебе и дам мулу отдохнуть".