Мухамед-Кул опасался, что рано или поздно глухое недовольство сменится открытым бунтом и неповиновением. Он не знал, как поступить, случись это. Вечером он собрал в своем шатре сотников и предложил каждому высказать свое мнение. Первым начал Айдар, стремительно выбрасывая слова и помогая себе руками.

— Нет смысла идти дальше. Воины скоро начнут разбегаться. Мы не лягушки, живущие в болоте, и не рыбы, чтобы плавать в воде. Надо возвращаться…

— Проделав такой путь? — усмехнулся Янбакты. — А что нам скажет на это хан?

— Он скажет, что мы поступили правильно. Вон, погляди, — и Айдар вытянул перед собой ногу, обутую в короткий сапожок. Все увидели огромную дыру, через которую высовывались грязные пальцы.

— И что? Не можешь одеть запасную пару? — махнул рукой Янбакты, которого всегда выводила из себя манера Айдара во всех бедах винить других, но не себя.

— Это и есть запасная пара. Другая выглядит еще хуже.

— Сел бы, да и зашил, — печально вздохнул Янбакты, понимая, что не только в рваных сапогах дело, как понимали это и другие.

— Что скажет Дусай, — Мухамед-Кул умышленно давал высказаться другим, оставлял последнее слово за собой, — у тебя тоже сапоги с дырами?

— Ну и что? — пожал тот плечами. — Затолкал траву в дыры и вся беда. Я и босой могу ехать верхом. Не впервой.

— Конечно можешь. У тебя чуть не табун запасных лошадей, а у моих нукеров по одной плохонькой и под седлом уже хребет торчит, — в Аидаре проснулся дух противоречия и он готов был ссориться из-за любого пустяка.

Дусай опять пожал плечами и широко зевнул, ничего не ответив.

Мухамед-Кул повернулся к Янбакты и, пощелкав пальцами по рукоятке кинжала, спросил с расстановкой:

— Я не для того вас собрал, чтоб ссориться. Нам надо решить: идем ли мы дальше или поворачиваем обратно. Со своими сапогами пусть каждый разбирается сам.

— Мои нукеры против и я тоже, — высказался Айдар.

— Понятно. Этого я и ждал, — сощурил в недоброй усмешке глаза Мухамед-Кул, — что скажут остальные?

Дусай провел языком по толстым губам и с ленцой в голосе проговорил:

— Я пошел в поход с тобой, Мухамед-Кул, и с тобой вернусь. Куда прикажешь — туда и пойду. И мои нукеры тоже.

— Теперь ты, Янбакты.

— Вчера я послал двух воинов в разведку на отдохнувших конях. Сегодня под вечер они вернулись… — Он нарочно сделал паузу и все собравшиеся замолчали, напряглись, повернувшись в его сторону, — и сообщили, что недалеко отсюда стоит городок хана Немяна. Он хорошо укреплен и, верно, они знают о нас, потому что мосты разобраны, а на башнях горят сигнальные огни.

И хотя Мухамед-Кул только сейчас услышал про посылку лазутчиков, но не подал вида, а выслушав юз-башу, спросил:

— И что ты предлагаешь? Говори.

— Нет смысла возвращаться. Мы — у цели.

— Хватит ли у нас сил, чтоб взять городок, если они не захотят встать под руку нашего хана по доброй воле?

— Воины устали, — неопределенно произнес Янбакты, но, судя по интонации, было понятно, что он сомневается в успехе.

— Ладно, выйдем к городку и на месте поглядим, как быть. А сейчас сообщите воинам, что мы почти у цели. Усилить посты и помните: мы — рядом с врагом. Пусть по десять человек из каждой сотни заготовляют дрова и жгут всю ночь костры. Сотникам не спать. — Мухамед-Кул встал первым и, дождавшись, когда все выйдут из шатра, окликнул юз-башу:

— Подожди. Мне нужно поговорить с тобой.

— Слушаю, улы патша, — наклонил тот голову.

— Почему ты не доложил раньше, что городок рядом?

— Почему не сказал мне об этом раньше? — темные глаза Янбакты хитро блеснули, — лазутчики только что вернулись, и я не успел известить тебя, улы патша.

— Может ты и командовать сотнями за меня возьмешься?

— Зачем так говоришь, мой царевич? Не я ли служу тебе преданнее других и выполняю все указания?

— Преданные и предают своих хозяев!

— Я не заслужил таких упреков, — горестно воскликнул Янбакты, опуская глаза.

Мухамед-Кул неторопливо прошелся по шатру и, подойдя вплотную к Янбакты, остановился, сверля его взглядом:

— Еще раз не успеешь сообщить мне о чем-то подобном и… тебе придется пожалеть об этом. Ладно, — Мухамед-Кул уже овладел собой и продолжал говорить, как ни в чем не бывало, — скажи мне теперь, как ты собираешься брать городок? Это я поручу лично тебе. Но помни, что припасов у нас осталось всего на несколько дней и нечего думать о длительной осаде.