На крутом вираже

Аннотация

Донна Баррет и Джейк Лонерган не виделись пятнадцать лет. В родные места молодых людей привели разные причины, однако судьба снова столкнула их вместе, проверяя на прочность юношеские чувства...

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ Джейк Лонерган не привык, чтобы вокруг находилось так много людей. Пятнадцать лет он был одиночкой, переезжая с одного места на другое и участвуя в разных мотогонках. Решив до предела упростить свою жизнь, он не заводил друзей и не общался с семьей. Вероятно, так продолжалось бы и дальше, если бы Джейк не получил сообщение о том, что его дед, Джереми Лонерган, умирает. У старика, которого Джейк обожал, была лишь одна просьба: чтобы три его внука приехали домой на это лето вместе. Джейк находился в Испании, когда получил эту весть, поэтому он довольно долго добирался до Калифорнии, в родной город Коулвилл. Его страшила мысль, что деда уже нет в живых, а он не успел попрощаться с ним. Однако оказалось, что Джереми и не умирал вовсе. Старик просто схитрил — обманом заставил Джейка и его двоюродных братьев, Сэма и Купера, приехать домой на ранчо, где все они не были пятнадцать лет. Последний раз протерев свой черный хромированный мотоцикл, сделанный по специальному заказу, Джейк потянулся, снимая напряжение со спины. Из ворот гаража он бросил взгляд на ранчо. Все окна были освещены, в вечерней тишине до него донеслись звуки тихой беседы и смеха. Джейк долго и пристально смотрел на дом, чувствуя себя здесь, как всегда, совершенно чужим. Конечно, это его вина, подумал он, но тут же решительно поправил себя. — Не вина, — пробормотал он, не глядя больше на дом, где его семья собралась без него. — Это — выбор. Итак, он вернулся туда, где дал себе слово провести остаток лета. То, что он вышел в гараж, нельзя было считать побегом. Просто ему необходимо время. Покой. Место, чтобы подумать над тем, что делать дальше. Оставив в доме семью, которую только что обрел заново, Джейк направился в гараж, чтобы заняться своим мотоциклом. Возня с двигателем и другая мелкая работа с техникой всегда успокаивала его. Он мог настолько погрузиться в это занятие, что остальной мир переставал существовать для него. Джейк положил гаечный ключ в ящик для инструментов, потом спрятал ящик в специальный металлический отсек мотоцикла. Слава богу, дед здоров. Было так же чертовски приятно снова увидеть Сэма и Купера. Однако возвращение в Коулвилл Джейк переживал намного тяжелее, чем мог себе представить. А полчаса назад, когда Джереми сообщил им нечто важное, ему стало совсем не по себе. От слов, тихо произнесенных дедом, кровь застучала у Джейка в висках. Его охватило хорошо знакомое чувство раздражения. И раскаяния. Взгляд скользнул по тускло освещенному гаражу, задержался в последний раз на мотоцикле, и Джейк сделал шаг. Ему надо идти. Он не мог бездействовать, когда его мозг лихорадочно работал. Воспоминания стремительно пронеслись в памяти, затрудняя дыхание. Тряхнув головой, Джейк вышел из гаража, повернул направо и двинулся вперед. Дойдя до середины двора, он неожиданно остановился, словно не зная, куда идти дальше. Лунный свет освещал двор и земельные угодья, простиравшиеся по обеим сторонам старого дома. Мысленно Джейк снова и снова возвращался к той неожиданной новости, которую им преподнес Джереми. Донна Баррет вернулась в город и привезла с собой сына Мака. Джейк сдвинулся с места и направился к редкой изгороди, окружающей двор. Подойдя к изгороди вплотную, он обеими руками ухватился за нее, как будто хотел удержать равновесие. — Сын Мака, — прошептал он прерывающимся голосом, подняв голову и устремив взгляд к далеким звездам. Вокруг лежала вспаханная под пар земля, поля, пустующие в это время года. В миле отсюда или чуть дальше светились желтые квадраты окон ближайшего соседа Лонерганов. Где-то вдалеке лаяла собака. Джейк глубоко вздохнул, втягивая в легкие прохладный ночной воздух, и вновь посмотрел на знакомое ранчо Лонерганов. Джейку был знаком каждый дюйм этих мест. На этом ранчо, будучи ребенком, он проводил каждое лето, развлекаясь со своими двоюродными братьями. Четверо мальчишек, ищущих приключений. Так было, пока не наступило то последнее лето. Пятнадцать лет его не было в Коулвилле. Пятнадцать лет он старательно избегал этих мест, своих двоюродных братьев и любимого деда. Избегал, потому что не мог справиться с воспоминаниями о том лете. Теперь, когда оказалось, что прошлое скрывало больше, чем он думал, разобраться во всем этом было очень трудно. Хотел он того или нет, но тонкий ручеек воспоминаний превратился в широкий поток, который заполнил его мозг и захватил чувства. Джейк вглядывался в окружавшую его темноту, а вместо нее видел события пятнадцатилетней давности. ...Дни стояли длинные, солнце сверкало в раскаленном небе. Лето тянулось целую вечность, и беспокоиться было не о чем, кроме того, кто выиграет ежедневные соревнования на озере. Джейк выигрывал всегда. Он любил побеждать. К этому у него были способности. В то утро они стояли на мосту над озером. Соревнование было очень простым. Надо было прыгнуть в воду как можно дальше и как можно дольше продержаться под водой, задержав дыхание. Четверо мальчишек прыгали с моста в воду по очереди. Джейк чувствовал, как холодные ручейки стекают с его длинных волос и катятся по груди. Он жмурился от блеска солнечных лучей, которые отражались от поверхности озера, и напряженно высматривал пузырьки воздуха. Он проклинал свое волнение, ожидая, когда Мак закончит свой прыжок. Мак прыгнул на равное с Джейком расстояние, теперь ему оставалось дольше Джейка пробыть под водой. Но у него не получится это, он не сможет. Никому из них не удавалось так долго задерживать дыхание, как Джейк. Проклятие. Сэм нервничал, без конца повторяя, что нужно прыгнуть за Маком. Тот никогда не оставался под водой так долго. Что-то случилось. — Дай ему еще минуту, Сэм, — сказал Купер. — Он и правда решил победить Джейка. А мне ужасно хочется, чтобы он победил его. С Маком все в порядке. Не веди себя как баба. Джейк вышел из себя, и все непристойные слова, какие он только знал, потоком хлынули из него. Он не мог поверить, что у Мака был шанс победить его. — Дадим ему еще тридцать секунд, — сказал Сэм, ухмыляясь. — Он не сдается и намерен побить рекорд Джейка... В ладони Джейка вонзились острые края изгороди, и резкая боль вырвала его из мира воспоминаний. Пожалуй, это и хорошо. События того дня не приносили ему успокоения даже спустя столько лет. Чувства так быстро сменяли друг друга, что он не успевал определить их. Они душили его. Джейк повернулся и бросил взгляд на дом. Все окна были освещены. Сквозь кухонные занавески он видел свою семью, очевидно, все еще пребывающую в потрясении от новости, которую им преподнес Джереми. Джейку, вероятно, следовало быть с ними и обсуждать все это. Но что здесь говорить? Они все знают, как следует поступить. У Мака есть сын. Конец истории. Как раз в тот момент, когда он подумал об этом, дверь дома открылась, свет разрезал темноту и его братья, Сэм и Купер, вышли на улицу. Заметив во дворе Джейка, они направились к нему. Джейк оторвался от забора и, повернувшись, прислонился к нему спиной. Ладонь болела от застрявшей в ней занозы, и он сложил руки на груди, поджидая приближения братьев. Слабый ветерок поднял пыль, покрутил ее немного и снова опустил на землю. Шеба, щенок золотистого ретривера, бросилась в открытую дверь, скатилась по немногочисленным ступенькам и помчалась за Сэмом и Купером, радостно виляя хвостом. Сэм наклонился и взял ее на руки. Когда братья подошли ближе, Джейк увидел их лица. Все трое были очень похожи друг на друга. Их бабушка, последняя жена Джереми, бывало, говорила, что у них «типичная внешность Лонерганов». Темные волосы, темные глаза, упрямый подбородок. Господи, все эти годы Джейк скучал без этих ребят. Раньше они были очень близки, как родные братья. И эти пятнадцать лет, с тех пор, как он в последний раз видел Сэма и Купера, были самыми длинными в жизни Джейка. Однако пока у него не было настроения говорить. — Я ушел, чтобы побыть одному, — буркнул Джейк, хотя знал, что это не принесет пользы. Братья были вольны вести себя так, как хотели. Он и сам всегда так поступал. — Да, но здесь ты не один, — возразил Сэм, уворачиваясь от поцелуев щенка. — Поэтому привыкай. Джейк думал, что не сможет привыкнуть к этому. Одному было лучше. Легче. — Нам нужно решить, что делать, — сказал Купер. И неудивительно, что именно он произнес эти слова. Купер всегда любил действовать по плану. Возможно, он заразился этим, когда писал свои триллеры. Романы Купера последние несколько лет возглавляли список бестселлеров на книжном рынке, и половина ночных кошмаров Америки была порождена ими. — Что тут решать? — спросил Джейк и, оттолкнувшись от изгороди и широко расставив ноги, подсознательно принял боевую стойку. — У Мака есть сын. Этот ребенок — Лонерган. Он один из нас. — Расслабься, — сказал Сэм, отпуская собаку побегать во дворе. Он покачал головой вслед щенку и перевел взгляд на Джейка. — Я считаю, нам не следует бежать туда рысцой, чтобы принять ребенка в семью. — А почему нет, черт возьми? — гнев захлестнул Джейка, но он постарался сдержаться. — Мы в долгу перед ним. Мы в долгу перед Маком. — Брось, Джейк, — раздраженно проговорил Сэм, — ты не единственный, кто чувствует себя здесь ужасно, понятно? Но это не означает, что мы явимся без приглашения к Донне и будем вмешиваться в жизнь ее ребенка. — Кто хоть слово сказал о принуждении? — заспорил Джейк. — Я лишь говорю, что нам следует повидаться с ним. Поговорить с ним. Рассказать ему о Маке. О том, как много он значил для нас. Что здесь такого? — Господи, Джейк! Может, ребенок даже не знает, что он — Лонерган, — тихо заметил Купер. — Нам не известно, что Донна рассказывала ему. А может, она и вовсе не хочет, чтобы он знал. Джейка словно ударили дубиной по голове. Он сделал большой глоток воздуха и задержал дыхание, как будто готовился для прыжка в озеро. Конечно, Донна рассказала ребенку о Маке. Разве не так? Он провел по лицу ладонью и выдохнул. — Отлично. Я иду повидаться с Донной. — Ты хочешь сказать, мы идем повидаться с Донной, — поправил его Сэм и свистнул собаке, которая побежала к гаражу. — Я имел в виду себя. Одного, — сказал Джейк, переводя взгляд с одного брата на другого, желая убедиться, что они правильно поняли его. — Я поговорю с ней. — А почему именно ты? — поинтересовался Купер. Хороший вопрос, подумал Джейк. Но он не мог дать ответа. Вместо этого он сказал: — У вас обоих есть другие дела. У Сэма — новая врачебная практика, а ты пишешь очередную книгу. — И что? — спросил Купер. — А еще у вас есть Мэгги и Кара, о них тоже нужно позаботиться. — Прозвучало неубедительно, но это лучшее, что пришло в голову в эту минуту. — Я пойду к Донне. А потом мы все втроем решим, что делать. Шеба стремительно носилась по двору и оглушительно лаяла, стараясь привлечь к себе внимание, и Джейк был ей благодарен за это. Оба брата несколько мгновений смотрели на него, потом кивнули, соглашаясь с Джейком. — Ладно, — сказал Сэм. — Но с ребенком без нас не беседуй. Мы все участвуем в этом. Все вместе. За последние пятнадцать лет Джейк нечасто использовал слово «вместе». Живший в одиночестве, он делал что хотел и когда хотел, и у него не было нужды беспокоиться о ком-то еще. Но теперь он вернулся в Коулвилл, и все стало по-другому. По крайней мере, на это время. — Что ты хотела сказать этим «у меня свидание»? — Донна уставилась на мать так, словно никогда не видела ее прежде. Ее мама? На свидание? — Подумай сама, дорогая, — усмехнулась Кэтрин, глядя на себя в зеркало и поправляя черную юбку. Донна шлепнулась на край кровати. Сделанное вручную стеганое одеяло, покрывавшее старую двуспальную кровать, было мягким и прохладным на ощупь. Покачав головой, Донна смотрела на Кэтрин. Мать прихорашивалась, как школьница, готовящаяся к вечеринке. Наклонившись к зеркалу, она поправила помаду на губах, взбила короткие темно-рыжие волосы. Глядя в зеркало и улыбаясь, она сказала: — Твой отец умер два года назад, детка. Донна вздохнула. Это правда. Джефф Баррет, здоровый и крепкий мужчина пятидесяти пяти лет, умер от внезапного сердечного приступа два года назад. В то время Донна жила в Колорадо. Кэтрин настояла тогда, что с ней все в порядке и Донне надо продолжать жить своей жизнью. И Донна последовала ее совету. По крайней мере, она старалась, поддерживая с матерью почти ежедневную связь по телефону и несколько раз навещая ее. Пока, наконец, несколько месяцев назад не отвергла возражения матери и не вернулась домой. И, хотя Кэтрин не хотела сознаваться, радостное лицо матери сказало Донне все, что ей нужно было знать. Ей пришлось вернуться домой по многим причинам. Но здесь ее жизнь не стала легче. Особенно теперь, когда двое Лонерганов вернулись в город. Она уже столкнулась в аптеке с Купером. И с Сэмом, новым городским врачом, она, конечно, рано или поздно встретится. И Сэм увидит Эрика. При мысли о сыне Донна до боли закусила нижнюю губу. Теперь возврата назад нет. Она дома навсегда. Так лучше для ее матери. Так лучше для нее. Переезд в Колорадо был просто поиском собственного жизненного пути, чертовски сурового, как оказалось. А теперь все меняется. О господи. Она словно каталась на сломанном чертовом колесе, которое вращалось без остановки вверх-вниз и снова — вверх-вниз. Ее замутило, и каждый вдох давался с трудом. Кэтрин взглянула на дочь, отметив тревогу в ее глазах. Донна постаралась опросить свои мысли и, улыбнувшись, произнесла: — Трудно поверить, что отца уже так давно нет с нами. — Хорошая попытка замаскироваться, — тихо произнесла Кэтрин. — Ты ведь не думала сейчас об отце. — Думала, мама. И об отце, и об Эрике, и о Маке... Мне кажется, я просто не люблю перемены. — Я понимаю, — сказала мать, и ее взгляд упал на небольшое фото Джеффа Баррета, стоявшее на туалетном столике. — Мне понадобилась целая вечность, чтобы осознать, что отца больше нет. Иногда я все еще жду, что он позовет меня из соседней комнаты. Отлично. Ты идиотка, Донна. Приводишь мать в уныние перед ее первым вечерним выходом. — Знаешь, мама, если бы отец был здесь, он бы первый сказал тебе, что ты выглядишь великолепно. Кэтрин улыбнулась. Молодец, Донна, миссия выполнена. — Ты давно встречаешься с этим человеком? И вообще, что мы знаем о нем? — Забавно, — заметила мать. — Я знаю о нем все, что мне нужно. С Майклом мы начали встречаться шесть месяцев назад. — Шесть месяцев назад? — Донна тупо посмотрела на мать. — А я слышу об этом только сейчас, потому что... — Потому что я думала, хотя это, конечно, глупо, что ты не одобришь. — У Кэтрин задрожали губы. На улице соседский пес лаял на луну, а дождевальная установка шипела, разбрызгивая воду по широкому газону. Донна нахмурилась. Ну и дела! Получается, у матери личной жизни было больше, чем у нее. — Я просто... удивлена, вот и все. Кто этот Майкл и почему я не встречала его здесь? Я ведь уже два месяца дома, — нерешительно начала Донна. Кэтрин засмеялась, ее голубые глаза, такие же, как у Донны, сияли радостью. — Мы мало видели друг друга с тех пор, как ты приехала домой. Я хотела, чтобы ты прежде устроилась на новом месте... — Ее голос замер, затем зазвучал вновь: — Кроме того, ты встречалась с ним. Это — Майкл Кокран, дорогая. — Кокран?! — воскликнула Донна, подпрыгнув с кровати. — Мой учитель биологии? Кэтрин взяла свою сумочку, открыла ее и запихнула туда кошелек и губную помаду. Потом заметила: — Он больше не твой учитель. — Да, но... — Донна, — тон голоса матери изменился, — я очень рада, что ты приехала домой, милая. Майкл не был твоим учителем пятнадцать лет. — Это правда, — произнесла Донна, снова опускаясь на кровать. — Просто... непривычно думать о том, что ты идешь с кем-то еще, а не с отцом. Кэтрин улыбнулась и присела рядом с дочерью, обняв ее за плечи. — Поначалу мне тоже было тяжело. Но, дорогая, нравится нам это или нет, жизнь продолжается. Я устала все время быть одна. Ты ведь понимаешь меня, правда? О, да. Донна в полной мере испытала чувство одиночества. — Конечно, мама, я все понимаю. Я просто... удивилась, только и всего. Послышался звонок в дверь. Кэтрин вскочила с места. — Это Майкл. — Желаю хорошо провести время. — Донна выдавила из себя улыбку. Нелегко видеть, что твоя мать идет на свидание. Тем более, с твоим бывшим учителем. — Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Да, мам, я в порядке. Мы с Эриком закажем пиццу или еще что-нибудь. Идите, веселитесь. — Увидимся позже. Кэтрин быстрым шагом вышла из спальни и направилась к входной двери. — Хорошо, — откликнулась Донна. Оставшись одна, она уставилась на собственное отражение в зеркале. Ничего уже не будет по-прежнему, она знала это лучше, чем кто-либо другой. Но должно ли было все измениться вот так сразу? Когда зазвонил телефон, она поднялась с кровати и поспешила в холл, чтобы снять параллельную трубку. Наверняка это Эрик. Хочет попросить разрешения немного задержаться в гольф-клубе. Улыбаясь, она сняла трубку: — Привет, Эрик. — Ты ошиблась, Донна. Это Лонерган, — прогрохотал в трубке низкий мужской голос. — Джейк Лонерган. ГЛАВА ВТОРАЯ — Донна, ты меня слышишь? Молчание на том конце провода длилось так долго, что казалось, прошла целая вечность. До Джейка доносились смех и обрывки разговора из общей комнаты, где собралась семья. А здесь, на кухне, Джейк стоял у окна и, вглядываясь в темень на улице, ожидал ответа Донны. Внезапно в его сознании она предстала такой, какой он видел ее в последний раз, и Джейк тут же пожалел, что вспомнил это. Тогда она шла по кладбищу, пробираясь среди надгробий, украшенных увядшими цветами. Ее шаги были медленными и неуверенными. Она шла, опустив голову, и длинные волосы закрывали лицо, словно легкая занавеска, которая укрывала ее от всего остального мира. По дороге к машине родителей она остановилась рядом с Джейком и посмотрела на него. Сейчас Джейк снова ощутил ту беззащитность, которая сквозила тогда в ее голубых глазах, покрасневших от слез. Слезы струились по бледным щекам и блестели на солнце. Губы были плотно сжаты. Так ничего и не сказав, Донна повернулась и ушла. Стоя в одиночестве, Джейк мог только пристально смотреть ей вслед. Спустя две недели, никому не сообщив, куда отправляется, Донна покинула Коулвилл... — Что ты хочешь, Джейк? — наконец проговорила она, возвращая его из прошлого. — Джереми все рассказав нам. — Джейк осторожно запрятал старые воспоминания в глубь себя, как делал уже много лет подряд. — О сыне Мака. Она набрала воздуха в легкие и поправила его: — О моем сыне. — Конечно, он и твой сын тоже. — Его голос прозвучал резче, чем он хотел. Джейк ударил рукой по стене и поморщился от боли, поскольку заноза, застрявшая в ладони, вошла еще глубже. Падающая звезда раскроила темноту, оставляя за собой огненный след. Джейк закрыл глаза, постарался успокоиться и заговорил снова: — Я только хотел сказать, что теперь мы знаем о нем и хотим... — Меня не интересует, что вы хотите, Джейк, — прервала его Донна. — Давай будем вести себя благоразумно. — Я веду себя очень благоразумно. Я тебе не звонила, — напомнила резким тоном Донна. — Тебе не в чем меня упрекнуть. — Черта с два, не в чем! — рявкнул Джейк. Донна нетерпеливо вздохнула. — Я знаю, что у тебя, наверное, добрые намерения... — Наверное? — он отодвинул трубку от уха и с ошеломлением посмотрел на нее. Потом снова поднес ее к уху. — У меня, наверное, добрые намерения? — Именно так. Но мне ничего не нужно от тебя. Моему сыну тоже ничего не нужно. — Не затыкай мне рот. Я только... — Что? Ты только — что? — Черт возьми, почему ты такая злобная? — Злобная? — Я не это хотел сказать... — Нет, ты именно это хотел сказать. Знаешь, отстань от меня, Джейк Лонерган. Я не обязана объясняться с тобой. Джейк мысленно проклинал себя за то, что все сделал не так. Ему следовало помнить, какой у Донны упрямый характер, и оставаться невозмутимым. Надо было постараться поговорить с ней, не начиная третью мировую войну. — Ты все усложняешь гораздо больше, чем есть на самом деле, — устало проговорил Джейк. — А ничего и нет, Джейк. То, что я приехала домой, вовсе не означает, будто я намерена делить своего сына с братьями Лонерган. — А это чертовски плохо, да? — нанес ответный удар Джейк, напрочь забыв о своей попытке сохранять спокойствие. Черт возьми, одного только звука ее голоса было достаточно, чтобы забыть о невозмутимости. Отвернувшись от окна, Джейк уставился в потолок. Вздохнув, он сжал трубку и, употребив всю свою волю, ровным голосом произнес: — Этот ребенок — один из нас, и он имеет право знать это. — Ребенка, — она подчеркнула слово, которое употребил Джейк, — зовут Эрик. И он знает, кто его отец. Я все рассказала ему о Маке. О господи. Комок боли застрял у Джейка в горле, и он с трудом проглотил его. Открылась дверь, и на кухню зашел Сэм. Джейк бросил на него сердитый взгляд и, показывая глазами на дверь, тихо попросил брата выйти. Сэм отрицательно покачал головой. — Донна, — Джейк понизил голос до шепота, — мы просто хотим поговорить с ним. Она долго молчала. Так долго, что Джейк засомневался, слышала ли она его. — Я подумаю об этом. — Одно короткое предложение, и Донна дала отбой. В трубке Джейка послышались гудки, и он бессильно скрипнул зубами. Медленно подойдя к аппарату на стене, он повесил трубку. — Итак, все прошло хорошо, — криво ухмыльнулся Сэм. — Не лезь. — Потому что ты так усердствуешь? Джейк бросил на Сэма испепеляющий взгляд, который должен был сжечь брата на месте, однако оставил Сэма равнодушным. — Не испытывай на мне свой свирепый взор, Джейк. Я слишком давно тебя знаю. Джейк разочарованно вздохнул и со злостью потер шею. Пожав плечами, он признался Сэму: — Она не захотела разговаривать со мной. — Не слишком большой сюрприз, правда? — сказал Сэм, направляясь к холодильнику. — Ты прав. Но я не понимаю, почему Донна сердится на меня. Сэм открыл холодильник, заглянул туда и продолжил: — Я думаю, такая реакция была бы на любого из нас. Черт возьми, Джейк, она прячет от нас сына Мака пятнадцать лет. Что удивительного, если она решит и дальше поступать так же? Джейк прислонился к кухонной стойке. Скрестив руки на груди, он подождал, пока Сэм выпрямится и закроет холодильник, потом сказал: — Ей следует знать, что мы не собираемся соглашаться с этим теперь, когда все стало известно. — Уверен, она догадывается об этом, и, думаю, тебя не радует такой поворот событий. — В каждой руке Сэм держал по бутылке пива. — Нужно набраться терпения. Проявить немножко такта. — Я умею говорить тактично. — Да уж! — усмехнулся Сэм. Нахмурив брови, Джейк отлепился от стойки и засунул руки в карманы джинсов. — Беру это на себя. Сэм пристально посмотрел на него. — Превосходно! Мы подождем, пока ты все окончательно испортишь, а потом подключимся сами. — Спасибо за оказанное доверие, — скривился Джейк. — Не обижайся, брат, но тебе всегда не хватало терпения. Нет смысла спорить с этим, подумал Джейк и поэтому ничего не ответил на замечание Сэма, который вышел из кухни и направился к семейству. Джейк и сам знал, что Сэм прав. Много лет назад он сумел справиться со своим взрывным характером, но нетерпеливость по-прежнему оставалась одной из главных черт его личности. Она отлично служила ему на профессиональных гонках. Он всегда был впереди команды, выжимая максимум и ожидая от своего мотоцикла больше, чем все другие участники. Однако с Донной действительно нельзя проявлять нетерпение. — Ты слышала, Джейк Лонерган вернулся в город. Донна вздрогнула при звуке этого имени, но удержала улыбку на лице, встретившись с холодным взглядом голубых глаз Марджи Фонтенот. Эта пожилая дама всю свою жизнь прожила в Коулвилле, и, что бы ни происходило в городе, Марджи всегда была в курсе событий. — Да, слышала. — Неудивительно, — сказала Марджи, подавая диск со своей любимой музыкальной комедией. — Ни о чем другом в городе и не говорят. Представь, эти Лонерганы наконец явились домой. И, знаешь, Джейк прибыл последним. Сама видела его два дня назад: огромный, ехал на мотоцикле по Мейн-стрит с таким грохотом, что мертвый бы проснулся. — Ну что ж, значит, у Джейка все в порядке, — выдавила Донна, несмотря на внезапно возникший комок в горле. У нее дрожали пальцы, когда она поднесла диск с фильмом к сканеру кассы. Как она просмотрела Джейка? И почему это вдруг так взволновало ее? — Два доллара за пять дней проката, Марджи. — Отлично, — произнесла пожилая женщина, залезая в дамскую сумочку, по размеру больше похожую на чемодан. Наконец она извлекла оттуда кошелек совершенно дикой расцветки, открыла его и высыпала на прилавок гору мелочи. Пересчитывая ее, она продолжала: — Знаешь, Лонерганы всегда были неуправляемой компанией. Я, бывало, советовала Джереми держать их в узде, но у него это никогда не получалось. Он просто обожал наблюдать, как мальчишки возятся все вместе, вчетвером. Вчетвером. Острая боль пронзила Донну, дыхание перехватило от знакомых ощущений. Болтовня Марджи Фонтенот навеяла воспоминания. Сэм, Купер, Мак и Джейк. Пятнадцать лет назад она и сама была частью этой компании. Главным образом, из-за Мака. Донна улыбнулась, вспоминая добрые глаза шестнадцатилетнего юноши. — Конечно, — вздохнув, сказала Марджи, — после трагедии все изменилось. Но ты ведь лучше других знаешь это, дорогая. — Думаю, да, — рассеянно согласилась Донна, не давая возможности Марджи собрать слухов больше, чем она уже собрала. Скорее всего, именно за этим и зашла пожилая женщина в магазин видеопроката. Женское население городка наверняка умирало от любопытства, размышляя о том, что же теперь будет, когда Донна привезла домой сына. Одного взгляда на Эрика было достаточно, чтобы установить отцовство. Ее сын был абсолютной копией Мака в этом возрасте. У него были темные глаза и волосы Лонерганов и такая же неуловимая улыбка на губах, как у Мака. Он стоял, как Мак, двигался, как Джейк, обладал богатым воображением Купера и был сообразительным, как Сэм. Но у сына было ее сердце. И Донна сделает все возможное, чтобы не причинять этому сердцу боль. — Дорогая, — Марджи протянула руку с безупречным маникюром, чтобы похлопать Донну по плечу, — тебя это не беспокоит? — Нет, Марджи. — Ну и хорошо. Пришло время твоему сыну познакомиться со своей семьей. Донна сделала глубокий вдох и сказала себе, что старуха рассуждает правильно. — Спасибо, я запомню. — Ты всегда была хорошей девочкой, Донна. Подхватив свою огромную сумку и прижимая к груди коробку с диском, Марджи рванула в открытую дверь. Донна торопливо вышла из-за прилавка. Блуждая туда-сюда между стеллажами, она выравнивала ряды пластиковых футляров с фильмами, отделяя научную фантастику от романтических комедий, детские мультики от фильмов ужасов. Расставив все футляры по местам, Донна постаралась не думать о словах Марджи и о вчерашнем телефонном звонке Джейка. Будет лучше, если она сосредоточит внимание на магазине, который ее родители открыли много лет назад. Стоит напомнить себе, что она вернулась в Коулвилл не только из-за матери, но и потому, что Эрик взрослеет, ему необходим мужской образец для подражания. Сыну нужно... больше, чем она может дать ему. Как мучительно признавать это! За ее спиной открылась входная дверь, и зазвонил колокольчик, который когда-то повесил ее отец. Донна обернулась и заулыбалась. — Привет, мам! — закричал Эрик, хватая шоколадку, лежавшую рядом с кассой. — Привет. Ты обедал? — автоматически спросила она. — Да, — ответил Эрик, сняв яркую обертку и откусив кусочек шоколадки. — Мы с бабушкой ходили есть гамбургеры. — Разговаривая, он бросил взгляд на стопку возвращенных фильмов, которые пока не были расставлены по своим местам. — Здорово! Можно мне взять вот это? — И он показал Донне футляр, в котором, похоже, был кровавый боевик. — Ни за что на свете, — ответила Донна, забирая у него фильм. Отломив у него кусочек шоколадки, она добавила: — Фильмы такой категории не рекомендованы детям до шестнадцати лет, малыш. — Какая польза иметь доступ ко всем этим фильмам, если ты не разрешаешь мне посмотреть то, что я хочу? — спросил Эрик, направляясь к стеллажу с фильмами ужасов. — Жизнь — трудная штука, — улыбнулась Донна, наблюдая, как сын наклонился к нижней полке. Эрик посмотрел на нее и улыбнулся в ответ. — Я все время говорю об этом. Меня кто-нибудь слушает? Забавно. Покачав головой, она вновь повернулась на звук открывающейся двери, но на этот раз улыбка не озарила ее лицо. Теперь у нее сжалось горло, и сердце испуганно забилось в груди. Джейк. Широкие плечи, узкая талия, длинные ноги. Длинные черные волосы собраны в небольшой хвост на затылке. Солнечные очки скрывают от нее его глаза, но это весьма кстати. Лишь только она подумала об этом, как он снял очки и повесил их в вырез своей футболки. Темные глаза в упор уставились на Донну, и ее тело охватил жар. Что-то приятное разлилось в глубине желудка, и она задрожала всем телом. — Хорошо выглядишь, Донна. Дела идут хорошо? — Да, у меня все замечательно, — она нервно сглотнула комок, застрявший в горле. — Как, впрочем, и всегда, — кивнул Джейк. — Я ведь отлично тебя знаю. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Голубые глаза Донны широко распахнулись, щеки раскраснелись. Дыхание застряло в легких, и Джейк увидел, как она закусила нижнюю губу. У него самого где-то глубоко внутри нарастало ощущение напряжения. — Нет, — прошептала Донна, качая головой и медленно отступая назад. Даже работающий на полную мощность кондиционер не мог погасить огонь, охвативший Джейка. Каждой клеткой своего тела он чувствовал, как между ними возникает электрический разряд. Черт. Он даже не предполагал, что всего лишь встреча с ней так сильно заденет его. Однако этого следовало ждать. Стоит только вспомнить, что мог с ним сделать один взгляд Донны пятнадцать лет назад. В ту пору она завладела всеми его мыслями и приносила ежедневные страдания. Но избегать встреч с ней ему не удавалось, ведь она была подружкой Мака. Тогда Джейк молча страдал, желая ее так, как мог желать только семнадцатилетний юноша. Все его мысли и стремления были связаны только с ней. Но она была для него недосягаема. Пока не наступил тот летний вечер. Она была совсем еще ребенком. Пятнадцатилетним ребенком, но для него — самым прекрасным на свете. Теперь она стала женщиной — и снова поразила его. — Джейк, тебе не следовало приходить сюда. — Я просто хочу поговорить, Донна, — сказал Джейк, приближаясь к прилавку, который разделял их как щит. Это ложь, подумал он, мысленно представляя себе все, что хотел бы сделать с ней и для нее. Его тело ощутило напряжение, он едва сдержал стон. Увидев в ее глазах нарастающее беспокойство, он резко сказал: — Расслабься, ладно? Я тебя не укушу... пока ты сама не захочешь этого. — Прекрати. — Она оглянулась, и Джейк проследил за ее взглядом. Он сразу же заметил мальчика, наклонившегося к нижней полке, чтобы посмотреть расставленные там фильмы. Взяв один футляр, парнишка выпрямился, и Джейк прикинул его рост. Мальчик был высоким и стройным, темноволосым и темноглазым, на лице — выражение любопытства. Джейк почувствовал себя так, словно получил удар в солнечное сплетение. Парнишка был точной копией Мака в то последнее лето. Господи, это было все равно что вернуться в прошлое. — Мам, как насчет этой? — подходя к прилавку, спросил подросток. — Крови нет, зато есть привидения. — Он посмотрел на Джейка.— Привет. — Привет. — Отличный фильм, — быстро сказала Донна, выдавив улыбку, фальшивость которой заметил только Джейк. — Возьми кассету домой, дорогой. И скажи бабушке, что я куплю курицу к ужину. — Здорово! А можно мне взять пять долларов? Может, я встречу Джейсона в кулинарии и... — Конечно, — ответила Донна, даже не дождавшись конца объяснения. Она открыла ключом кассу, схватила пятидолларовую купюру и передала мальчику. Уходя, Эрик улыбнулся Джейку. Колокольчик над входной дверью звякнул и замолк, а Джейк продолжал стоять, глядя вслед подростку. Донна нарушила молчание: — Ты увидел Эрика, Джейк. Почему же не уходишь? Он повернул голову и посмотрел ей в глаза, которые видел в своих снах пятнадцать лет подряд. — Он похож на него. — Да. Джейк потер лицо рукой. — Он не знает, кто я? — А почему он должен знать тебя? — возразила она и стала расставлять футляры с фильмами в алфавитном порядке. — Он никогда прежде не видел тебя, Джейк. Он окинул взглядом интерьер магазина. Здесь мало что изменилось за эти годы. Пожалуй, расширился выбор кассет и дисков, но обстановка осталась прежней. Стены были увешаны постерами фильмов. Окна, выходящие на Мейн-стрит, сверкали на солнце, а по телевизору, стоявшему в конце прилавка, шел приключенческий фильм. Вздохнув, Джейк тихо сказал: — Если бы мы знали о нем раньше, все было бы по-другому. — Знаю. Но я сделала то, что должна была сделать. — Одна? — Мне помогала тетя Лили. Она была... — Донна замолчала и улыбнулась, — замечательной. Радостно слышать, что Донна не совсем одинока. Джейк попытался представить ее в то время. Сама еще ребенок. Беременная. Вдали от дома. Отец ее малыша погиб. Острая боль пронзила Джейка, потом растворилась под яростным натиском той, уже знакомой боли, которая не отпускала его много лет. Как будто читая его мысли, Донна сказала: — Джейк, это было давно. — Да, порой кажется, что это было в другой жизни. А иногда — словно вчера. Донна собралась с духом и вновь подняла на него глаза. Он застал ее врасплох, придя сюда. И этот взгляд, и его голос напомнили ей о том вечере, когда все в ее жизни изменилось навсегда. Вздохнув, Донна взяла стопку фильмов и направилась к стеллажам. Услышав за собой тяжелые шаги Джейка, она вовсе не удивилась. Сосредоточься на работе, приказала она себе. Она поставила романтическую комедию в раздел «научная фантастика» и что-то пробормотала про себя. Джейк взял фильм с полки. — Ты ошиблась. — Я знаю. — Так ты что, проверяешь меня? — Нет. — Забрав у него фильм, она быстро пошла к нужному стеллажу. — Я пытаюсь здесь работать, Джейк. Почему ты не уходишь? — Я не уйду, пока мы не поговорим. Она остановилась, поставила фильм в нужную ячейку и посмотрела на Джейка. — Ты увидел Эрика. Теперь иди. — Я увидел его, но не познакомился с ним, не поговорил. — Он подошел к ней поближе. — Я никуда не уйду, пока не сделаю это. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он был высок, выше, чем запомнился ей. Широкие плечи, красивый рельеф мышц. У нее возникло желание снять кожаный шнурок, которым его волосы были стянуты на затылке, и пробежать по ним пальцами. Теперь он был еще более соблазнительным, чем тогда, пятнадцать лет назад. И никогда Донна не испытывала такого искушения, какому сейчас подвергал ее Джейк Лонерган. Стараясь выиграть время на раздумье, Донна внезапно повернулась и направилась к полке с драмами. Здесь она поставила четыре фильма в нужную ячейку и подошла к разделу детских фильмов, чувствуя, что Джейк внимательно наблюдает за ней. Глубоко внутри нее что-то вспыхнуло, и она не противилась этому, хотя старалась не обращать внимания. — Так ты управляешь магазином, да? Мило. — Идя к ней, он провел пальцем вдоль полки. — А я думал, ты уже учительница. — Что? — Она остановилась у полки с классикой и снова посмотрела на него. — Учительница? Он улыбнулся. — Ты раньше говорила, что станешь учительницей. — Ты и это помнишь? — Я все помню, — тихо сказал Джейк. Донна закрыла глаза, думая, что это безопаснее, чем встречаться с ним взглядом. К сожалению, пока она стояла с закрытыми глазами, Джейк подошел к ней еще ближе. Как только он положил руки ей на плечи, она открыла глаза и невольно качнулась в его сторону. Он усмехнулся, и это вернуло ее к реальности. Она встряхнула головой, чтобы избавиться от нахлынувших чувств. — Перестань говорить такие вещи, Джейк. — Почему? — Потому что мы уже не дети. Времена изменились. Я изменилась. — Я тоже. — Он засунул руки в карманы. Донна коротко рассмеялась и смерила его взглядом сверху донизу. — Нет, ты не изменился. Ты по-прежнему человек-опасность. — Что? — Да посмотри на себя, Джейк. Длинные волосы, разбитые ботинки и выцветшие джинсы, я уже не говорю о мотоцикле, который, естественно, стоит на улице. Ты — рисковый парень с рекламного плаката. — Да? — он улыбнулся, а в глазах зажглись огоньки. — Имей в виду, это не комплимент. Господи, даже когда она сходила с ума из-за Мака, Джейк все равно занимал все ее мысли. Он был способен понять ее, как не был способен понять никто другой. И теперь стало понятно, что по прошествии лет ничего не изменилось. — Я заставляю тебя волноваться? — подстрекал Джейк. — На элементарном уровне, — призналась она, — да. — Приятно слышать. — Думаю, тебе нравится слушать это. — Какому же мужчине не понравилось бы? — Маку, — ответила она, и тут же веселый блеск в его глазах погас, в воздухе повисла напряженность. — Ладно. Ты хочешь поговорить о Маке? Давай поговорим. После того, как Мак умер, — Джейк с трудом сглотнул, — когда ты поняла, что беременна, почему ничего не рассказала, по крайней мере, мне? Мы были друзьями. — Он выдержал паузу. — Мы были больше, чем просто друзьями. Жар заливал ее тело с головы до пят. Воспоминания нахлынули с такой силой, что она едва могла дышать. — Вот поэтому я и не могла рассказать тебе. — Проклятие, Донна! — Джейк схватил ее за плечи и притянул к себе с такой скоростью, что она уронила кассеты, которые все еще держала в руках, и они с грохотом упали на пол. — Тебе не надо было вычеркивать меня из своей жизни. Она вырвалась из его рук, наклонилась, собрала упавшие кассеты и снова прижала их к груди. — Ни тебе, ни твоим братьям я ничего не должна, Джейк. Эрик не твой сын, он сын Мака. Единственный человек, которому я должна, это — Мак, но его нет в живых. Слезы застилали ей глаза, заставляя злиться. Она не хотела плакать перед ним. Она вообще не хотела больше плакать. Тем летом она пролила столько слез, что их хватило бы на всю жизнь. — Я мог помочь. — Тебе было семнадцать лет. — Я ... — Джейк, смотри на вещи реально, — устало произнесла Донна. — Ты уже поступил тогда на службу в морскую пехоту. Мне нужно было думать о ребенке и о будущем. Он нервно выдохнул, и она отметила, что ему не нравятся ее доводы. Он по-прежнему был во власти решений, принятых тем далеким летом. — Тебе нужно освободиться от этого, Джейк. Просто возвращайся к своей жизни и... — И — что? Забыть об Эрике сейчас, когда я узнал о нем? — Он покачал головой. — Нет, этого не будет. — Я так и знала, — вздохнула Донна. — Но если вы все желаете познакомиться с ним, это произойдет на моих условиях. Он — мой сын, и я должна делать то, что, по моему мнению, для него лучше. — Согласен, — быстро проговорил Джейк. — Мой сын — удобный предлог, — заметила она. — Расслабься, ничего такого я не планирую. Просто хочу, чтобы знакомство прошло как можно легче. — И внезапно, да, мистер Благоразумие? — Может быть, мистер Благоразумие причинит тебе меньше беспокойства, чем мистер Опасность? Донна сдержанно улыбнулась. Джейк, как всегда, все оборачивал по-своему. — С мистером Опасность я хоть знаю, где нахожусь. — И где же? — спросил он, наклоняясь к ней поближе и глядя прямо в глаза. — На краю крутого обрыва, — ответила Донна, не отводя взгляда. — Так ты поэтому убежала тогда вечером? Ей не было нужды переспрашивать, о каком вечере он говорит. Все эти годы одна мысль не давала ей покоя: что бы произошло, если бы она в панике не убежала от Джейка. Он провел ладонью по ее руке, и трепет ожидания вспенил ее кровь как фейерверк. Донна судорожно глотнула воздух и задержала дыхание, словно боялась, что больше не сможет сделать ни единого вдоха. — Донна, я правда испугал тебя тогда? — голос Джейка прозвучал тихо и интимно. — Я никогда не сделал бы тебе больно. — Знаю, Джейк. Я и в то время это знала. — Тогда почему? — требовательно спросил Джейк. — Если ты не испугалась меня, почему убежала тем вечером? — Я испугалась не тебя, Джейк, — призналась Донна, теряясь в темных глубинах его глаз. — Я убежала потому, что испугалась себя. Испугалась тех чувств, что ты разбудил во мне. Через широкие окна, выходящие на Мейн-стрит, блеснуло солнце и почти ослепило ее. Из глаз Донны текли слезы, и она не знала, почему. Воспоминания? Близость Джейка? Или виной тому солнечный свет? — Что мы чувствовали, когда целовались? — прошептал он. — Страсть, желание... Ты сбежала от всего этого, оставила меня одного и прямиком направилась к Маку. — Да. — Ты спала с ним в ту ночь? — Вопрос прозвучал раздраженно, но Донна все равно почувствовала в его голосе боль. Донна гордо подняла подбородок и произнесла то, что никогда никому не говорила прежде: — Да, Джейк, я спала с ним. С тобой я испытала страсть, но ушла к Маку. В ту ночь был зачат Эрик. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Джейк снова оказался там, в той жаркой летней ночи пятнадцать лет назад. ...Запах Донны, тепло ее тела обволакивали его, и сердце семнадцатилетнего юноши от волнения готово было выскочить из груди. Донна кусала губы, а лунный свет плясал в ее глазах. Двоюродные братья Джейка купались в озере. На обочине дороги они с Донной остались у машины ее отца. Джейк вышел из дома позже братьев, хотел побыть некоторое время один. Заметив сломавшийся автомобиль, он сразу узнал и машину, и водителя. Джейк говорил себе, что Донна — подружка Мака, но это не помогало. Он думал только о том, как сильно хочет ее. Борясь с желанием обнять Донну, он подошел к машине спереди и открыл капот. Донна стояла у Джейка за спиной. Запах ее духов накрыл его, как тяжелый плащ. — Ты сможешь помочь? — тихо спросила она. — Постараюсь, — пробормотал он в ответ. — Распределительный шланг отсоединился. Он ничего не хотел исправлять. Не хотел, чтобы она ехала к Маку. Скрипя зубами, Джейк восстановил соединение шланга. Проверил без надобности другие провода, чтобы хоть как-то удержать ее рядом еще несколько драгоценных секунд. Подходя ближе, Донна случайно споткнулась. Джейк машинально подхватил ее, поставил на ноги и, вместо того, чтобы отпустить, обхватил ее руками и притянул к себе. — Джейк, — она судорожно сглотнула, — мне нужно... — Ехать, — закончил он за нее. — Да, я понимаю. Джейк знал Донну много лет. И они всегда были друзьями. Однако этим летом что-то изменилось в их отношениях. Она была подружкой Мака, но часто Джейк видел, что она наблюдает за ним, думая, что он не замечает. В ее глазах он видел такой же интерес, что горел и в его собственных. Может быть, они испытывали одинаковые чувства? Может, она не любит Мака? Может, ей нравится он, Джейк? Она положила ему руки на грудь, и ее прикосновение обожгло Джейка до самых глубин. Сердце рвалось на свободу, возникшее желание ошеломило его своей силой. — Донна, — прошептал он, — не уходи, останься со мной. Она медленно покачала головой. — Я не могу. Вокруг царило безмолвие ночи. Казалось, воздух застыл. Никого вокруг. На черном небе сияли звезды и светила луна. — Почему? — спросил он, уже зная ответ. — Это было бы неправильно. — Звучит убедительно. — Я не хочу уезжать, Джейк. Он улыбнулся. — Тогда оставайся. Донна погладила Джейка по груди, забираясь ладонями под футболку. Там, где ее пальцы касались его кожи, оставался раскаленный след. Джейк обхватил Донну за талию и наклонился к ней. Девушка ожидала его наступления, а он боялся, что она увернется от поцелуя. Но Донна не сделала этого. Она смотрела на него своими голубыми глазами, и ее взгляд, казалось, проникал в самую душу. Он осторожно попробовал на вкус ее полные сочные губы. Донна глубоко вздохнула, облизнула губы и осторожно ответила на его поцелуй. Сердце Джейка забилось в бешеном ритме где-то у самого горла. Он поцеловал девушку снова, на этот раз вложив в поцелуй всю свою страсть, все свое желание. Ее губы приоткрылись, и его язык проник к ней в рот. Она тихо застонала, и этот приглушенный стон вызвал ответный огонь. Желание перехватило горло, зашумело у него в крови и потребовало большего. Потребовало всего. Его руки скользили по спине Донны, касались бедер, сжимали ягодицы. Он хотел почувствовать ее всю. Донна прижалась к нему, а он думал, знает ли она, что делает с ним? Совпадают ли их желания? В нетерпении он поднял край ее футболки, и руки скользнули под тонкую ткань. Теплая и гладкая кожа была нежнее шелка. Едва касаясь ее тела, он скользнул выше и ощутил бугорки обнаженной груди. Донна перевела дыхание и еще глубже проникла языком к нему в рот. Их языки встретились и сплелись в отчаянном танце желания. Джейк обхватил руками ее возбужденную грудь, большие пальцы осторожно ласкали соски. Донна посмотрела на него, всем телом дрожа от страсти. Он тоже смотрел на нее и видел, как при каждом его прикосновении в глазах Донны разгорается желание. — Донна, — произнес он со сдавленным стоном, — я хочу... — Я тоже, Джейк, — призналась она. Донна не остановила его, когда он коснулся пояса ее джинсовых шорт. Поглаживая Джейка по рукам, она безмолвно умоляла его поторопиться. Его неумелые пальцы пытались справиться с застежкой и молнией. Джейк чертыхался про себя, а она тихонько смеялась. Наконец он справился с застежкой, и в следующий момент его рука скользнула под цветные трусики, чтобы прикоснуться к тому, чего он так страстно желал. Смех замер у нее на губах, она покачнулась и уцепилась за его плечи. Ее пальцы вонзились в обнаженную кожу, и он почувствовал след каждого ее ноготка, впивавшегося в его тело. Но он не обращал внимания. Все его мысли были о том, что его мечта наконец стала явью. Когда пальцы Джейка в первый раз коснулись ее нежной плоти, она задрожала в его руках и громко прошептала: — Джейк, Джейк, что... Джейк не знал, что ей ответить. И он, и его братья много раз обсуждали эту тему. Но сколько бы они ни хвалились друг перед другом, никому из них не доводилось зайти дальше расстегивания лифчика. Сегодня ночь была другой, особенной. Он продвинул руку еще дальше, и торжество наполнило его грудь. Донна жадно глотала воздух, ее глаза горели диким сумасшедшим огнем, тело отзывалось на самые смелые ласки. Джейк целовал ее, а она отвечала ему. Вдруг Донна остановилась, убрала его руку и быстро отступила назад. Застегивая шорты и поправляя футболку, она качала головой и твердила: — Я не могу, не могу позволить нам сделать это. — Донна. — Он сделал шаг и поморщился от боли, пытаясь справиться с эрекцией. — Джейк, ты помог мне почувствовать... нечто особенное. Но мы не можем допустить этого. Ведь есть Мак. — Ты хочешь меня, а не Мака, — отрывисто бросил он. — Нет, Джейк. — Она вытянула вперед руку, не подпуская его к себе, и поспешила к машине. — Просто нет. Мне жаль. Я не должна. Прости. Она быстро села в машину, завела двигатель и, бросив полный сожаления взгляд, уехала, оставив его на обочине дороги недоумевать о том, куда исчезло волшебство... Джейк глубоко вздохнул и вернулся из прошлого. Удивительно, но те события так ясно предстали перед ним, что он заново пережил и свое желание, и отказ Донны в ту ночь. Когда Джейк заглянул в глаза, такие же прекрасные, как и много лет назад, он почувствовал, как где-то в глубине закипает гнев. — Ты использовала меня, — напряженно произнес он. — Что?! — Ты стала заигрывать со мной, — начал обвинять ее Джейк, хотя прекрасно понимал, что это была ложь, — завела себя и сбежала к Маку. — Ты серьезно думаешь, что я сделала это специально? — Ты любила подразнить, Донна. — А ты был тупицей, — парировала она, — впрочем, как и сейчас. — Ты хотела меня, — сказал он, медленно приближаясь к ней. Она отступила. В конце прохода Донна остановилась, огляделась вокруг, затем взглянула на него. Джейк понял, что она приняла решение, и немного оттаял, восхищаясь ее смелостью. — Да, я хотела тебя, — сказала она, беспокойно убирая волосы с глаз. — Я была молодая и глупая, и, когда ты прикоснулся ко мне, я... — Зажглась? — Да, — согласилась Донна, едва сдерживая волнение. Она обняла себя за талию и замерла, молча кусая губы, а Джейк ненавидел себя за то, что эта ее привычка до сих пор заводит его, как и много лет назад. — Мне было пятнадцать, Джейк. Я никогда прежде не испытывала ничего подобного, я испугалась. Он медленно кивнул, это видимое спокойствие давалось ему с большим трудом. — Поэтому ты начала со мной, а Маку позволила довести все до конца. — Я была расстроена, потрясена. — Она потерла переносицу. — Оставив тебя на дороге в ту ночь, я поехала к озеру. Куп и Сэм уже ушли. Мак видел, что я чем-то взволнована. Я... я плакала, а Мак был добрым, нежным. — И ты с ним... — Черт, все это время Джейк мучился воспоминаниями вспыхнувшей тогда между ними страсти. — Я не думала о том, что может случиться, — вздохнула она. — Просто это произошло. — Потому что Мак был не таким, как я. Донна подняла голову и посмотрела на Джейка. — Перестань все время сравнивать себя с ним. — Только этим и занимаюсь уже пятнадцать лет. — Пожалуйста, не надо. — Обойдя его, она вернулась к прилавку, где лежала стопка футляров с фильмами, которые надо было расставить по местам. Сделав несколько шагов, Джейк поравнялся с ней. Удерживая Донну за плечи, он развернул ее лицом к себе. — Ты хочешь сказать, что никогда не думала о том, что произошло между нами той ночью? Ты можешь, глядя мне в глаза, утверждать, будто тебя это никогда не тревожит? Что ты ни о чем не сожалеешь? У Донны перехватило дыхание, она с трудом проглотила застрявший в горле комок. Одно лишь прикосновение Джейка — и ее кожа загорелась от желания. — Ты действительно хочешь это услышать? — спросила она, отвечая вопросом на вопрос. — Мы были детьми, Джейк. — Мы перестали быть ими в тот миг, когда поцеловались. Его пальцы с силой сжали руку Донны, и она поняла: нужно что-то делать. Хоть что-нибудь. Ей нельзя увлекаться Джейком. Не сейчас, ведь у нее есть Эрик. Но самое главное, она все еще пугалась своих чувств к Джейку. — Между нами ничего не закончено, Донна. — Его низкий рокочущий голос проникал в самое сердце. По ее телу пробежала нервная дрожь, колени ослабли. — Джейк... — Ты чувствуешь то же самое, — прошептал он, уткнувшись в изгиб ее шеи... Она задержала дыхание и еле слышно выдохнула. В голове мелькнула осторожная мысль о том, что они находятся в магазине, а здесь есть огромное окно, выходящее на Мейн-стрит, и в любую минуту сюда может кто-нибудь войти. Но этот слабый голос здравого смысла потонул в бешеном стуке ее сердца, и волна желания смела все остатки разума. — Зачем ты вернулся домой? — спросила она, затаив дыхание. — За этим, — сказал он и прильнул к ее губам. Желание. Дикое острое желание бушевало в ней. Такой откровенной жажды она еще не знала. Каждая клеточка ее тела была во власти вожделения. Его язык проник к ней в рот, и она встретила это интимное касание, забыв обо всем на свете. Донна крепко обняла Джейка за шею и прижала к себе. Его рот, более опытный теперь, чем в ту далекую ночь, вел ее к вершине наслаждения. Она взлетала все выше и выше, куда-то в неведомое. Все остальное исчезло — ее работа, обязанности, мир вокруг. Она опять была той юной неопытной девочкой, загоревшейся от желания, которого пока еще не могла понять. Джейк обхватил ее ягодицы, лаская нежное тело сильными, уверенными движениями. Его чувственные умелые руки вели Донну все дальше и дальше к кульминации. И вдруг все остановилось. Хватая ртом воздух, Донна пошатнулась и, схватившись за прилавок, чтобы удержать равновесие, уставилась на Джейка. Его глаза сверкали неутоленным желанием такой силы, что затмевали ее собственное. — Не здесь, — выдавил он из себя, бросив взгляд на окна и на пустой тротуар. — Не сейчас. Донна пыталась восстановить дыхание и достойно выйти из ситуации. — Я хочу тебя, — сказал Джейк, засовывая обе руки в карманы, потому что боялся не удержаться и снова обнять ее. — И на этот раз я добьюсь этого. Короткий горький смешок вырвался у Донны. — Я была права, Джейк. Годы тебя не изменили. Ты по-прежнему человек-опасность. — Возможно, — согласился он. — Но ты ведь больше не пятнадцатилетняя девственница, не так ли? — Да нет, я уже взрослая. И мать к тому же. Я обдумываю свои поступки, а не иду на поводу у желаний. — Чушь!!! — Прости, не поняла? Он вынул одну руку из кармана, взял ее за подбородок, и взгляды их встретились. — Минуту назад ты была готова отдаться мне прямо здесь, на полу. Она вспыхнула, потому что именно так все и было. Мозг отключился, тело не слушалось. Этого состояния она и испугалась пятнадцать лет назад. — И скоро, — пообещал Джейк, наклоняясь и целуя ее, — мы сделаем это вместе. Он обошел ее и направился к выходу. — Джейк! — окликнула его Донна. Он оглянулся, вопросительно поднял бровь. — Что бы ни было между нами, у тебя нет никаких прав в отношении Эрика. Джейк нахмурился и покачал головой. — Ты не понимаешь, Донна. Нам не нужны права на Эрика. Он — Лонерган. Один из нас. Из нашей семьи. — Его зовут Эрик Баррет. — От этого он не перестает быть Лонерганом, а мы — его семьей. Пока, Донна. Увидимся. ГЛАВА ПЯТАЯ Донна закрыла магазин на час раньше обычного. И если кто-то в Коулвилле в тот день захотел бы взять фильм напрокат, ему пришлось бы ехать за тридцать миль в Сен-Джоус. Какой смысл ей торчать в магазине, беспрестанно думая о том, как Джейк обнимал и целовал ее... Бросив сумку на переднее сиденье своей машины, Донна повернула ключ зажигания и завела мотор. Включив заднюю передачу, она быстро развернулась и поехала к дому, где выросла. Странно было снова возвращаться домой. Замечательно, но странно. Она так долго отсутствовала, так много изменилось в жизни, что возвращение в родной город было чем-то... фантастическим. Казалось, время здесь остановилось. Люди, которых она знала, конечно постарели, но магазины и тихие улочки остались прежними. Медленно проезжая по Мейн-стрит, она разглядывала проплывавшие мимо витрины магазинов. Усаженные деревьями улицы Коулвилла были почти пустыми. Большинство жителей города предпочитали оставаться в домах с кондиционерами, а не гулять по магазинам. Лето подходило к концу, но не сдавалось без боя. Жара колыхалась в воздухе, как миражи в пустыне. Но внутри Донны полыхал пожар, не имевший ничего общего с летней жарой. Донна остановилась на красном свете светофора, постукивая пальцами по рулю. — Ладно, не во всем виноват Джейк, — пробормотала она, закрыв глаза от охватившего ее вдруг волнения. — Ну что в нем такого, что так будоражит кровь? Она уже знала ответ на свой вопрос. Еще когда Джейк Лонерган был ребенком, за ним закрепилась репутация «плохого мальчика». Длинные волосы, потертые джинсы, тесноватые футболки, а глаза... О господи, его глаза... Донна опустила голову. Это беда. Она не может уступить своим желаниям. Ей нужно думать о сыне. Нужно защищать его. Загорелся зеленый свет светофора, и она повернула на Лимонную улицу. Старые деревья по обеим сторонам дороги клонились друг к другу, образовывая тенистый свод, а солнечный свет, пробивавшийся сквозь листву, рисовал на дороге золотистое кружево. Въехав на подъездную дорожку, она кивнула соседу, косившему газон. Затем вышла из машины и услышала не только звук работающей газонокосилки, но и лай собак, смех детей, бегавших под дождевальными установками. Отлично, все, как всегда. Это хорошо, сказала она себе, направляясь к дому. Короткая встреча с Джейком не укладывалась в обычный ритм жизни, но теперь все встало на свои места. Она снова контролировала ситуацию. Ей надо пережить остаток лета. А потом Джейк уедет. И, надо надеяться, она с ним больше не встретится. При этой мысли Донна вдруг поняла, что никогда она не освободится от Джейка полностью. Узнав о сыне Мака, Джейк будет требовать права принимать участие в жизни мальчика. — Ну и ладно, — пробормотала Донна, открывая дверь и ступая в освежающую прохладу комнаты. — Это вовсе не означает, что он должен постоянно путаться у меня под ногами. — Это ты, дорогая? — прозвучал голос матери откуда-то из глубины дома. Донна улыбнулась. Неважно, какие проблемы могут возникнуть у нее с Джейком, она правильно сделала, вернувшись домой. Она скучала без матери много лет, и находиться с ней здесь и сейчас было важнее для них обеих. — Да, это я, мама. — Отлично, — сказала Кэтрин, на ходу приводя в порядок волосы. — Я хотела поговорить с тобой, прежде чем уйду. Донна бросила сумку на диван, обитый тканью в тонкую бело-голубую полоску. — А куда ты собралась? Посмотрев на себя в зеркало, Кэтрин кончиком пальца поправила подрисованные кончики бровей и улыбнулась дочери: — Мы с Майклом уезжаем на уик-энд. Вот и побыла вместе с мамой, подумала Донна. — Уик-энд? — переспросила она громко. Кэтрин нахмурила брови. — Я большая девочка, Донна, и знаю, что делаю. — Хорошо, хорошо, — пробормотала Донна, падая на диван. — А я думала, мы втроем поужинаем сегодня где-нибудь в городе. — Это было бы замечательно, дорогая. — Мать прошла через комнату и остановилась перед Донной. — Но мы с Майклом заказали номер в отеле еще до твоего приезда. Я не могу отказать ему. — Конечно, мама, но... — Ты встретилась сегодня с Джейком. — Откуда ты знаешь? — Мне рассказал Эрик. Донна судорожно соображала. Конечно, ее сын видел Джейка, но она не представила их друг другу. Эрик был сообразительным ребенком. Он знал, что семья его отца живет в Коулвилле. Они с Джейком достаточно похожи друг на друга, и Эрик, вероятно, заметил это сходство. Она собиралась поговорить с Эриком о Лонерганах, но ожидала подходящего момента. Момента, который теперь, похоже, не наступит никогда. — Но как Эрик узнал, что это был Джейк? Я не знакомила их! — А он и не знал его имени. Просто описал внешность, сказал, что он был похож на ту старую фотографию Мака. — Кэтрин рассматривала свой маникюр. — А как только он сообщил, что волосы у парня были собраны в пучок, а на руке — татуировка с морской символикой, я поняла, кто этот таинственный незнакомец. Донна вздохнула. — И ты сказала ему, что это был Джейк? — Конечно. — Что еще поведал тебе Эрик? — Кроме того, что вы целовались? — О боже! — Донна прикрыла лицо руками, вспоминая их страстный поцелуй и желание, которое вспыхнуло между ними. В тот момент она даже не посмотрела на окна магазина. — Я идиотка. — Да нет, — смеясь, сказала Кэтрин. — Я должна поговорить с ним, — сказала Донна, поднимая взгляд на мать. — А его нет. — Нет? А где он? До сих пор с Джейсоном? Кэтрин уселась рядом с дочерью на валик дивана и взяла ее руку в свою. — Он только что приходил домой, взял свой велосипед и опять ушел. Беспокойство в глазах матери взволновало Донну. Внезапная догадка блеснула у нее в голове. — Куда он отправился? — На ранчо Лонерганов. — Что?! — Донна вскочила с дивана и начала метаться по комнате. Сделав несколько торопливых шагов, она спросила: — Зачем? Кэтрин долго и пристально смотрела на дочь. — А ты как думаешь? Он захотел поговорить с Джейком. — Превосходно, — проворчала Донна, подхватывая сумку и направляясь к входной двери. — Здорово. — Донна, не принимай все слишком близко к сердцу. — А я и не принимаю, — Донна оглянулась на мать. — Эрик никогда не видел, чтобы я целовалась с мужчиной. Возможно, он в ярости. И сбит с толку. — Она перевела дыхание. — Кроме того, я не хочу, чтобы он находился рядом с Джейком. Ничего хорошего из этого не выйдет. — Интересно, — заметила Кэтрин. — Что? — А то, — сказала Кэтрин, расправляя юбку на коленях, — что ты не видишь ничего плохого в том, чтобы самой находиться рядом с Джейком, и при этом так старательно ограждаешь от этого Эрика. Предзакатное солнце осветило уютную комнату. В центре кофейного столика в высокой вазе стояли свежие цветы. Знакомая обстановка и домашнее тепло успокаивали Донну. Как объяснить матери свои чувства к Джейку, когда она самой себе не могла их объяснить? — У мальчика есть право знать все о своей семье, — тихо произнесла мать. — Да, конечно. Я хочу, чтобы он полюбил Джереми. Чтобы он больше знал об отце. Просто я не очень полагаюсь в этом на Джейка. Ну, вот. Она сказала это. Кэтрин встала и подошла к Донне. — Ты уверена, что это лишь твоя собственная неуверенность в Джейке и ничего больше? Донна взглянула на нее. — Ты о чем? Кэтрин поправила ей волосы. — Дорогая, даже когда вы были детьми, между тобой и Джейком было нечто особенное. Всякий раз, когда он смотрел на тебя, это было видно невооруженным глазом. А в тот день, когда ты рассказала нам с отцом о своей беременности, я ожидала услышать, что отцом ребенка был Джейк. — Мама! — Донна попыталась скрыть удивление за гневной интонацией. — Я встречалась с Маком. — Да, я знаю это, Донна. Но у вас с Джейком существовала такая связь, какой с Маком попросту не было. Донна не могла поверить в то, что слышала. Она отлично помнила шок и разочарование на лицах своих родителей, когда они узнали о ее беременности. Но она никогда не подозревала, что ее мать удивилась, узнав имя отца ребенка. Но, если бы она не убежала от Джейка той летней ночью, отцом Эрика стал бы Джейк. Он не принадлежал к числу надежных парней. Черт подери, он и сегодня к ним не принадлежит! — Связь с Джейком? Мне было всего лишь пятнадцать лет. — Но сейчас тебе не пятнадцать, — мягко заметила Кэтрин. — И я думаю, ты и тогда знала, чего хотела. Ты просто слишком боялась признаться в этом. — Нет, мама, — тихо сказала Донна. — Я не боялась признать, что хочу Джейка, но знала, что не следует делать это. — Люди меняются, — напомнила ей мать. — Нет, не меняются. — Донна печально улыбнулась матери, обняла ее. — Желаю хорошо провести время. Из небольшого радио на верстаке в гараже Лонерганов гремела рок-музыка. Обычно, когда Джейк работал, музыка служила лишь фоном. В прежние времена ничто не отвлекало его от любимого занятия, даже если бы бомба взорвалась у него под ногами. Сегодня все было иначе. Нелегко сосредоточиться на карбюраторе грузовика, когда губы еще горят от поцелуев, а кровь пульсирует как раскаленная лава. Под своими пальцами он до сих пор чувствовал гладкую шелковистую кожу Донны. Он был настолько возбужден желанием обладать ею, что и сейчас едва дышал от напряжения в паху. Джейк бросил гаечный ключ на верстак и уставился в пустоту. Может, ему не надо было видеться с Донной? Он выпустил на волю свои чувства и эмоции, которые сдерживал много лет, и теперь не знал, как справиться с этим. — Привет! Джейк резко повернулся и увидел лицо мальчика, как две капли воды похожего на Мака. На одно мгновение ему показалось, что это и есть Мак. Вернулся из небытия, чтобы укорить Джейка за то, что тот целовал его подружку? Джейк потряс головой, избавляясь от наваждения. — Привет! Эрик окинул взглядом гараж, зашел внутрь. Затем посмотрел на Джейка и пару минут разглядывал его. — Я видел, как ты целовал мою маму. Черт! Джейк потер шею. Эрику было всего четырнадцать, но он пришел сюда как мужчина, а не как маленький мальчик. Значит, и Джейку надо вести себя с ним соответственно. — Я знаком с твоей мамой очень давно. — Да, я знаю. — Парнишка прислонил свой велосипед к верстаку и засунул обе руки в карманы мешковатых джинсовых шорт. — Ты — двоюродный брат моего отца. — И твой родственник, — добавил Джейк. — Я догадался. — Эрик пожал плечами, оглянулся назад и снова обратился к Джейку: — Так почему ты целовал ее? Потому, что желал ее больше всего на свете? Потому, что, даже просто находясь с ней в одной комнате, волновался как подросток? — Это касается твоей мамы и меня. — Мне не нравится это, — нахмурился мальчик. — Жаль, если так, но, может быть, узнав меня получше, ты изменишь свое мнение? Эрик подумал пару секунд. — Может быть. Но мама не хочет, чтобы я приходил сюда. — Однако ты все равно пришел. Эрик снова пожал плечами. — Хотел сказать, что видел, как ты смылся из магазина. Джейк все понял. Парень явился сюда, чтобы защитить мать. — Я сожалею, что ты видел нас, но я ни капельки не жалею, что поцеловал твою мать. — Ты собираешься повторить это? — Если она позволит мне. — Она не позволит. — Посмотрим. Джейк стоял, широко расставив ноги, и смотрел на мальчика. В сердце больно отзывалось старое чувство сожаления и вины. Уже много лет он истязал себя мыслями о смерти Мака. А сейчас ему было невыносимо тяжело. Мак умер, так и не узнав своего сына... — А мой дед здесь? — спросил Эрик. — Он в доме. Вместе с другими братьями твоего отца. — Я хочу встретиться с ним. Помолчав, Джейк решил уточнить: — Я правильно понял, твоя мать не знает, что ты сейчас здесь? — Правильно. — Отлично, — кивнул Джейк, пряча улыбку. — Давай я провожу тебя в дом, и ты встретишься со всеми. А потом можешь позвонить маме и сказать ей, где ты находишься. — Хорошо, — сказал Эрик, — но мне все равно не нравится, что ты целовал мою маму. — Понимаю. Джейк шел рядом с Эриком и боролся с желанием крепко обнять его за узкие угловатые плечи. Однако момент был неподходящий. Ребенок сейчас слишком смущен и расстроен. Но теперь, когда контакт наконец установлен, Джейк непременно убедит Донну позволить им строить свои отношения. Он не потеряет звено, соединяющее его с Маком. Донна свернула на подъездную дорожку, ведущую к ранчо Лонерганов, и направила машину во двор. Она надеялась просто забрать Эрика и быстро уехать. Может быть, ей повезет и Джейка не окажется дома. Завернув за угол, Донна припарковала машину. Семейство Лонерганов находилось в полном составе; похоже, у них намечалось небольшое торжество в честь Эрика. Джереми уже направлялся к ней навстречу, его морщинистое лицо светилось радостной улыбкой. Несмотря ни на что, Донна тоже улыбалась, выходя из машины. Она, как и Мак, сильно любила этого старика и скучала по нему все это время. Захлопнув дверцу машины, Донна попала в медвежьи объятия Джереми. — Донна, я так рад, что ты приехала! Эрик немного ошеломлен количеством своих новых родственников. — Джереми отступил назад, держа ее на расстоянии вытянутой руки, чтобы как следует разглядеть. — Могу я пригласить тебя к нам на барбекю? Донна посмотрела через плечо Джереми на стол для пикника в углу двора в тени старого дерева. Купер, Сэм, Джейк и Эрик толпились вокруг барбекю, ароматный дымок разносился ветерком по округе. Невеста Сэма, Мэгги, несла из дома стопку тарелок, а другая женщина стояла рядом с мужчинами. Какое-то сладкое и одновременно острое чувство пронзило Донну, когда она подумала, что Мак должен был быть в центре собравшейся семьи. Вместо него теперь там был его сын. Эрик казался счастливым в окружении трех мужчин, так похожих на него. Он переводил взгляд с одного на другого и внимательно слушал их разговор. Понятно, что они рассказывали ему об отце, которого он никогда не знал. Как она могла оторвать его от этого? Как могла помешать ему узнать об отце? — Донна, — тихо спросил Джереми, — ты останешься? Она оглянулась на милого пожилого человека и улыбнулась: — Я останусь. ГЛАВА ШЕСТАЯ — Возьми свой велосипед и положи его в багажник, — сказала Донна Эрику, передавая ключи от машины. Эрик опустил голову и посмотрел на нее из-под упавшей на лицо пряди темных волос. — Ты сердишься за то, что я пришел сюда, не сказав тебе? — Нет, — вздохнула Донна, — не сержусь. Давай поговорим об этом позже. Эрик поднял голову и улыбнулся. — Хорошо. — Потом посмотрел мимо нее и заявил: — Я вижу тебя, Джейк. Услышав, что к ней подходят сзади, Донна съежилась. Эрик убежал, и она осталась с Джейком наедине. Она так явно ощущала его присутствие, словно он прикоснулся к ней. Если бы это произошло на самом деле, подумала Донна, я бы выпрыгнула из собственной шкуры. Она была натянута как струна. Одно неосторожное движение — и эта струна лопнет. В течение двух последних часов она была окружена Лонерганами. Эрику доставляла удовольствие каждая минута, проведенная здесь, а Донна была слишком напряжена, чтобы расслабиться. Невесты Сэма и Купера ей очень понравились, но она снова и снова прислушивалась к разговорам, которые вели мужчины. Братья и сам Джереми рассказывали историю за историей о Маке. Конечно, все это делалось для Эрика. Сын жадно слушал все, что касалось отца. За этот короткий период времени он узнал о нем больше, чем за все четырнадцать лет. Безусловно, Донна много рассказывала ему о Маке, но то, с какой любовью говорила о нем его семья, помогло Эрику создать образ реально существовавшего человека. Донна с трудом справлялась с нахлынувшими воспоминаниями. По глазам Джейка она поняла, что с прошлым у него гораздо больше проблем, чем у его братьев. Много раз их взгляды встречались за столом, в них она читала боль и сожаление. — Я рад, что ты осталась, — произнес Джейк, нарушая молчание. Она оторвала взгляд от сына, пытавшегося поместить свой велосипед в багажнике ее небольшой машины, и посмотрела на Джейка. Внезапно она ощутила мощную волну желания, прокатившуюся по ее телу. Смутившись, Донна попыталась отвлечься, и ее взгляд, скользнув мимо Джейка, устремился к дому. Все окна были залиты светом, из открытой двери доносился смех. Ночь была ясной и свежей, даже звезды, казалось, светили ярче обычного. А может, это обострившаяся чувственность Донны создала такое ощущение. — Я осталась здесь только ради Эрика. Это никогда не повторится. — Никогда не говори никогда. Донна перевела дыхание. — Джейк, сегодняшний день ничего не меняет. Я по-прежнему не хочу, чтобы Эрик находился рядом с тобой. Брови Джейка сошлись у переносицы. — Но почему, черт возьми? У Донны был один аргумент, и Джейку он бы не понравился. — Эрик слишком юн и впечатлителен. — Она бросила взгляд на сына, чтобы убедиться, что он не слышит, потом снова повернулась к Джейку. — Я видела, как он смотрит на тебя. Он ловит каждое твое слово и уже почти боготворит тебя, и я не допущу этого. Ты чересчур... — Дай мне угадать, — перебил ее Джейк. — Опасен? — Да. — Донна скрестила руки под грудью. И тут же поняла свою ошибку: вырез майки был слишком глубоким, и Джейк откровенно наслаждался открывшимся видом. Донна опустила руки и, понизив голос, сказала: — Эрику не следует брать с тебя пример, Джейк. Он должен найти себя сам. Ему надо учиться, выбирать профессию. — А что же, у меня не профессия? — удивился Джейк. — Послушай, Джейк. Ты участвуешь в мотогонках. Это не профессия. Джейк приподнял одну бровь. — Следишь за моей карьерой? Один только раз Донна обратилась за информацией в Интернет, и этого было достаточно. Джейк Лонерган, как было написано в одной статье, водит свой мотоцикл так, словно охотится за смертью. Мысль о безопасной, осторожной езде, похоже, никогда не приходила ему в голову. Наоборот, Лонерган разгоняет свой мотоцикл до таких скоростей, о которых в кругах гонщиков никто и не слышал. Когда Джейк Лонерган участвует в гонке, он выигрывает любой ценой, даже ценой собственной жизни. Эти слова вспыхнули сейчас в ее мозгу, и Донна едва смогла подавить в себе дрожь. Эрику необходим образец мужского поведения. Но только не Джейк. — Достаточно знать, — тихо сказала она, сверля его взглядом, — что ты ничуть не изменился и по-прежнему ищешь острых ощущений. Тебе нужна погоня. Как тогда, в детстве, когда ты как сумасшедший носился на грузовике Джереми. Ты участвуешь в опасных гонках, и даже твои конкуренты считают тебя ненормальным. Он посмотрел на нее, выпрямившись во весь свой огромный рост. — Я участвую в гонках, потому что мне нравится. — Вот это меня и беспокоит. — Но не вся моя жизнь проходит в гонках. У меня есть свой собственный бизнес «Мотоциклы от Джейка», Я конструирую и собираю мотоциклы по индивидуальным заказам очень состоятельных людей. Этого Донна не знала. Возможно, она нашла бы эту информацию, если бы не ограничилась тогда той статьей в Интернете. — Все это замечательно, Джейк, но... — А еще я содержу приют для бездомных на Лонг-Бич. — Ты? — она была совершенно потрясена услышанным. — Приют? Он медленно кивнул, не сводя с нее глаз. — Кроме того, я вхожу в состав совета директоров ряда компаний, куда вложены мои акции. Донна уставилась на него, силясь осознать его слова. Залитый лунным светом, Джейк был похож на современного пирата. Волосы, стянутые в пучок на затылке, вытертые джинсы, пыльные ботинки, сердитое выражение лица. Джейк никак не соответствовал образу делового мужчины в ее понимании. — Мое конструкторское бюро, — продолжил он, понизив голос, — ежегодно проводит отбор молодых инженеров, давая им возможность воплотить в жизнь свои оригинальные разработки. — Я не знала, — пробормотала Донна, разглядывая его. Изменился ли Джейк в сути своей? Посмотреть только на его внешний вид. Это по-прежнему бунтарь, идущий по лезвию бритвы. К тому же он сам признал, что ему нравится участвовать в гонках. — Могла бы спросить, — мрачно ухмыльнулся Джейк. Донна кивнула, соглашаясь. — Признаю, мне мало известно о тебе. Но гонки все равно с тобой, Джейк. В одной статье тебя назвали человеком, который охотится за смертью. — И ты поверила словам какого-то дилетанта, Донна? — он потер руками лицо и посмотрел в сторону Эрика. — Это похоже на тебя. И я не хочу, чтобы Эрик заразился этим. — Я не собираюсь втягивать его в гонки, Донна. Но и избегать встреч с ним я тоже не намерен. — Черты его лица смягчились. — Он чудесный паренек. От напряжения Донны не осталось и следа. Самый надежный способ завоевать сердце матери — выразить восхищение ее ребенком. — Да, он замечательный. — Я не причиню ему никакого вреда. Донна поняла, чего ему стоило решиться переубедить ее. Она вздохнула и сказала: — Я знаю, Джейк. — Но? — Но, — повторила она, глядя в его темные глаза, которые будут преследовать ее до конца жизни, — это не означает, что ваше общение пойдет ему на пользу. — Мам! — позвал ее Эрик. — Велосипед не помещается в твоем багажнике. — Положи его в машину Купа. Там даже лодка поместится, — крикнул Джейк. — Здорово, — ответил Эрик. — Можно я сяду за руль? — Нет, — тотчас отреагировала Донна. — Ну, мам... Джейк засмеялся. — Да пусть едет. — Джейк! — возмутилась Донна. — Ладно, я отвезу его домой, а начатый разговор мы закончим завтра. — Не думаю, что это хорошая идея. — Давай за ужином? — Джейк будет ужинать с нами? — спросил Эрик, проходя мимо них к внедорожнику Купера. — Здорово! Приготовим спагетти? — Мне нравится такая идея. — Джейк вопросительно посмотрел на Донну. Донна поняла, что побеждена. — Хорошо, — пробормотала она. — Я согласна на спагетти. — Классно, — донесся до них голос Эрика. — Я привезу вина, — сказал Джейк и, прежде чем идти на помощь Эрику, быстро наклонился и поцеловал Донну. Донна пару секунд смотрела ему вслед, пытаясь понять, когда потеряла контроль над ситуацией. На следующий день Джейк чувствовал себя как юноша, который готовится к своему первому свиданию. Он понимал, что это глупо, но не мог сдержать эмоций. Он наслаждался вчерашним вечером, находясь рядом с Донной и Эриком. Так продолжалось до тех пор, пока Джейк не заметил, что всякий раз при упоминании имени Мака, Донна вздрагивала. Такая ее реакция усиливала чувство вины, которое по-прежнему не отпускало Джейка. Он положил бутылку красного вина в сумку мотоцикла. Взяв с верстака шлем, Джейк повернулся и замер, заметив в открытых дверях гаража Купера. — В чем дело? — Ты, как всегда, чертовски любезен, — засмеялся Купер и ленивой походкой зашел в гараж. — Не боишься запачкать свои нарядные черные туфли? — поинтересовался Джейк, сжимая в руках шлем. Купер проигнорировал вопрос и задал свой: — Свидание с прекрасной Донной, да? — Нет, не свидание, — соврал Джейк, хотя думал именно так. — Просто ужин. С ней и с Эриком. — Ну да. — Купер пробежался пальцами по верстаку, посмотрел на собравшуюся пыль, стряхнул ее. — Надеюсь, ты не сходишь по ней с ума, как прежде? Джейк похолодел. — Что? — Давай, Джейк, вперед. Я не глупец, и не был им в детстве. — Купер пожал плечами и прислонился к верстаку. — Вот Мак действительно не замечал. Черт возьми, он вообще не видел ничего, кроме двигателей, в которых вы с ним вечно копались! Меня всегда удивляло, что вас с Донной ни разу не раскусили. Джейк бросил шлем на заднее сиденье мотоцикла. — Отстань, Куп! — Сейчас, — наклонив голову, Купер изучал его. — Я видел тебя с ней вчера вечером. Ты не мог оторвать от нее глаз. Странно, как она не загорелась от твоего взгляда. — Ты отстанешь? — Нет, — ухмыльнулся Купер. — Мы уже поговорили. — Почти. — Купер оторвался от верстака и подошел к Джейку. — Я знаю, что ты чувствуешь. — И что же? — Тебя все еще гложет вина по отношению к Маку, — мягко сказал Купер, но его слова вонзились в Джейка как острие ножа. — Эта вина не дает тебе ухаживать за Донной, как это было тогда. Я вижу боль в твоих глазах. Впрочем, я и сам часто переживаю это. Джейк перевел дыхание. Что он мог сказать? Глядя на Эрика, он чувствовал, как раскаяние снова терзает его душу. Он ничего не сделал, чтобы предотвратить то, что произошло пятнадцать лет назад. — Что ты думаешь по этому поводу? — Я думаю, Джейк, — Купер положил руку на плечо брата, — что ты ни в чем не виноват. Мы были детьми. Мы не знали, что с Маком случилась беда. А ты, — добавил он с улыбкой, — хотел даже прыгнуть за ним в озеро, помнишь? Это не твоя ошибка, и прекрати казнить себя. — Да, — пробормотал Джейк, — никто не виноват. Просто это случилось. Мак умер. Мы живем. Все просто. — Я не говорю, что это просто, — сказал Купер, отходя в сторону и давая Джейку проход. — Но ты не сделал ничего, в чем должен винить себя. Если ты по-прежнему любишь Донну, не отступай. Ты ничего не должен Маку. Но Джейк знал больше. Джейк знал настоящую правду, которую скрывал от всех. Купер был прав, Джейк хотел прыгнуть в воду за Маком. Но не по причине беспокойства за брата. Нет. Тогда он думал только о себе. Он хотел вытащить Мака из воды, пока тот не побил рекорд Джейка по времени пребывания под водой. Простой эгоизм руководил тогда им, а не тревога за Мака. Как и в ту ночь, когда они с Донной оказались одни на обочине дороги. Он никогда не был честен с Маком, ему не хватало мужества признаться, что он влюбился в подружку брата. — Давай оставим это, Купер, ладно? — Хорошо, — сказал Купер, направляясь к двери. На пороге он остановился, повернулся и взглянул на Джейка. — Но ты должен знать: вчера я также заметил, как Донна смотрела на тебя. Ты просто болван, если и на этот раз отпустишь ее. — Ужин был замечательным. Донна наблюдала, как Джейк берет мокрые тарелки и медленно вытирает их. — Спасибо, — сказала она. — Как тебе спагетти? Их довольно трудно накручивать на вилку. Он улыбнулся. — С этим я справился. Донна почувствовала, как внутри нее поднимается волна радости. Они чудесно провели время. Ее матери в городе не было, они ужинали втроем, и пару раз ей даже представилось, что они — единая семья. Эрик увлеченно болтал о своем друге Джейсоне и о парке для скейтбординга за городом. Потом Джейк развлекал их рассказами о разных странах, в которых успел побывать. Донна в какой-то степени завидовала, что он так много путешествовал. Она ни на что на свете не променяла бы время, проведенное с Эриком, но все же были места на земном шаре, где ей хотелось побывать. — О чем ты задумалась? — хрипло спросил Джейк. — Прости. — Она выдавила из себя улыбку и прибегла к спасительной лжи: — Просто волнуюсь, не забыл ли Эрик взять... зубную щетку, отправившись к Джейсону. Как она хотела сказать Эрику «нет», когда позвонил его лучший друг и пригласил в гости с ночевкой. Если бы она не разрешила, Эрик был бы сейчас здесь, с ними. Впрочем, нельзя использовать своего четырнадцатилетнего сына, чтобы контролировать ситуацию, подумала она. — Эрик все взял, — сказал Джейк, беря очередную тарелку. — Ты сейчас действительно думала об этом? — Нет, — призналась она. Вынув пробку из раковины, она как зачарованная смотрела на стекающую в сливное отверстие воду. — Я думала о тех местах, о которых ты рассказывал за ужином. Испания. Италия. Швейцария. — Она посмотрела на Джейка. — Мне всегда хотелось посмотреть мир. — Что же тебя останавливает? Она коротко рассмеялась. — Ничего. Только Эрик. Моя работа. Мать. — Я понимаю, что это нелегко. Но, если чего-то хочешь, надо добиваться. Его голос, даже больше, чем слова, проник ей глубоко в душу. Внутри у нее все затрепетало. Донна медленно подняла голову и прочла в его глазах жгучее желание обладать ею. — Джейк... Он бросил кухонное полотенце на стол и направился к ней. Обхватив ее руками и прижав к себе, он оказался так близко, что Донна еле дышала от волнения. Уютная и знакомая кухня матери. Здесь еще витал аромат ужина. Но в воздухе уже присутствовало нечто, что волновало их обоих. — Донна, между нами всегда было что-то, и сейчас есть. — Я и не отрицаю. — Она не могла лгать ему, это невозможно, когда он все читает в ее глазах. — Я лишь говорю, что нам не следует... — Но почему? — Из-за Эрика и... — Эрика здесь нет. Зачем только я позволила ему уйти, как все глупо складывается, подумала про себя Донна. А вслух сказала: — Но он будет завтра, и послезавтра, всегда. — И тебе не позволено давать волю чувствам, пока он не вырастет и не уедет от тебя? Это было неправильно. Хотя именно так Донна и жила... до возвращения Джейка. Она целиком и полностью посвятила себя сыну, практически позабыв обо всем, что не связано с ним. Он был для нее самым важным человеком, но Донна знала, что, если у нее не будет своей жизни, она останется ни с чем, когда Эрик станет взрослым. — Да нет же, но любое принятое мною решение затронет и его. Джейк еще крепче прижал ее к себе, и ей захотелось слиться с ним в одно целое. — Согласен. Но сейчас мы вдвоем. — Джейк, пожалуйста, не делай этого. — Донна закрыла глаза, боясь, что не справится с собой, если будет смотреть на него. Джейк коснулся ее груди, и Донна почувствовала его тепло даже через ткань своей бледно-голубой футболки. — Ты правда хочешь, чтобы я ушел? — Нет, — призналась она, сжимая и удерживая его руку. — Но ты должен уйти. Он отступил от нее и кивнул: — Хорошо, я уйду. Но при одном условии. — «Нет» в качестве ответа не принимается? — Не принимается, — ухмыльнулся Джейк. — Ладно, давай, говори свое условие, — вздохнула Донна. — Поехали со мной на прогулку под луной. Такого предложения Донна не ожидала. — На твоем мотоцикле? — Конечно. Прямо сейчас. — Ну, я не знаю, — пожала плечами Донна. — Я уже Эрику сказала, что ему нельзя кататься на твоем мотоцикле. — Я не буду катать Эрика, — сказал Джейк, прикрывая ее руку своей. — Я хочу покатать тебя. Донна была в растерянности. Наверное, она пожалеет об этом завтра утром, но сейчас ей больше всего в жизни хотелось сидеть на мотоцикле за спиной у Джейка и мчаться в ночь. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Их окутывала темнота, ветер свистел в ушах. Джейк сосредоточился на дороге, но ни на секунду не забывал о Донне, которая сидела сзади, крепко прижавшись к нему. Ее бедра касались его бедер, руки крепко держали его за талию, и он мог поклясться, что чувствовал спиной тепло ее груди. В паху заболело, и кровь забурлила в жилах. Все знакомые дороги выглядели сегодня как-то по-другому. Летний воздух был напоен ароматом жасмина, дорога пустынна; казалось, эта ночь принадлежит только им. Всю свою жизнь Джейк обожал скорость. Он зарабатывал на жизнь, создавая свои мотоциклы на заказ для тех, у кого были деньги, для тех, кто не отказывал себе ни в чем, но жил он ради гонок. Ради риска. Это ни с чем не сравнимое ощущение скорости. Всплеск адреналина, когда ты обманул смерть, — самое мощное по силе чувство, которое он испытывал когда-либо. Так было до сегодняшнего вечера. Руки Донны, обнимавшие его за талию, ее теплое дыхание у него на шее, тепло ее тела, прижимавшегося к нему, — что может сравниться с этим? Что удивительно, сейчас его совсем не интересовала скорость. Впервые в жизни ему хотелось сбросить газ. — Куда мы едем? — спросила Донна, пытаясь перекричать шум мотоцикла. Ее губы почти касались его уха. — Это имеет значение? — прокричал он в ответ, крепче сжимая руль. — Нет. Она опустила голову ему на плечо, и внутри у него все вспыхнуло. Джейк сжал зубы и подавил в себе новую волну желания, отчего заныло все тело. На свете было одно-единственное место, куда он хотел ее отвезти. Должен был отвезти. Чтобы найти дорогу, ему не нужны были уличные фонари. Он хорошо помнил проселочные тропинки и мог найти ту рощу с закрытыми глазами. Луна в небе была единственным светлым пятном в кромешной тьме. Джейк свернул вправо на каменистую тропинку и почувствовал, как напряглась Донна, сидя за его спиной. Она тоже узнала эту дорогу, но не просила его остановиться. Не просила повернуть назад. И он был благодарен ей за это, потому что не был уверен, что выполнит ее просьбу. Вдалеке появились темные очертания деревьев, и Джейк направил мотоцикл прямо туда. Эта дубовая рощица занимала особое место в его памяти. Он мечтал об этой роще, когда позволял себе такую слабость. Она наполняла его мозг ароматами и звуками того далекого лета, той теплой лунной ночи, когда они с Донной... Джейк подъехал к краю рощи и заглушил мотоцикл, опустив ноги на землю. Рев мотора стих. Пели сверчки, среди деревьев шумел легкий ветерок, и шелест листьев напоминал тихий шепот. Джейк опустил подставку мотоцикла и подождал, пока Донна спустится с мотоцикла. Она прямиком направилась к ближайшему дереву и протянула руку к шершавому стволу. Потом, словно опасаясь обжечься, отдернула ее и повернулась к Джейку. Его глаза, долго привыкавшие к темноте, остановились на фигуре Донны, а в ее глазах он заметил напряжение и боль от воспоминаний. — Зачем ты привез меня сюда, Джейк? Он нахмурился, засунул руки в карманы и пошел к ней. Сейчас, когда они были вместе там, где он представлял ее себе много раз, он не знал, что сказать. Как, черт возьми, признаться ей, что ночь, проведенная здесь с ней пятнадцать лет назад, была лучшей в его жизни? Как это грустно звучит. Взрослый мужчина, который хранит в памяти первую юношескую любовь. Нет, Джейк не мог сказать ей этого. Не мог признаться, что кроме Донны для него не существовало ни одной женщины. С тех пор как Джейк впервые прикоснулся к ней, желание ни разу не вспыхивало в нем так остро и болезненно. Вместо всего этого он сказал: — Просто показалось, что это хорошая идея. — А я думаю, нет, — произнесла Донна, обхватив себя обеими руками. Печальные глаза, закушенная губа. — Это... больно. Джейк резко вскинул голову и пронзил ее взглядом темных глаз. — Почему больно? — тихо спросил он. — Из-за того, что мы почти принадлежали друг другу? Или из-за того, что этого так и не произошло? Она вздохнула: — И то, и другое. Что-то застряло в груди и мешало дышать. Джейк набрал полные легкие воздуха, сделал еще один шаг к Донне, взял ее за плечи и притянул к себе поближе. Ее голова откинулась назад, и взгляды их встретились. В глазах Донны отражались луна и звезды, и Джейка охватил пульсирующий ритм желания. — Той ночью между нами не стояла боль, Донна. — Тогда это была ошибка, — прошептала она, облизывая сухие губы и пытаясь дышать. — Мы снова повторяем ее сейчас. Джейк взял обе ее руки в свои и, осторожно поглаживая, наслаждался гладкостью ее кожи. Покачав головой, он мягко заметил: — Единственная ошибка той ночи — твой побег от меня. Донна, с трудом справляясь с дыханием, отбросила с лица прядь темных волос. — Я расскажу тебе, почему убежала. Мне было пятнадцать лет, я была напугана теми чувствами, которые ты разбудил во мне. — Ты думаешь, я сам не был напуган? — Джейк коротко рассмеялся. — Ведь я был не намного старше тебя. И тоже никогда прежде не испытывал таких чувств. Она закрыла глаза и вздохнула: — Почему ты это делаешь, Джейк? Прошло уже пятнадцать лет. Почему сейчас? Джейк скользнул взглядом по ее фигуре. Для него Донна осталась такой же, как и в ту далекую ночь. Тогда ее глаза светились целомудрием и желанием, которого она пока не понимала. У семнадцатилетнего Джейка не было опыта, но он знал, что она нужна ему. И теперь, когда прошло время, ничего не изменилось. — Потому что я думал о тебе. Все эти годы ты была со мной, в моих мыслях. Я никогда не забывал о том, что произошло в ту ночь. — Джейк... — Скажи, что ты не думала обо мне, — потребовал он, пытаясь поймать взгляд Донны и сильнее сжимая ее руки. — Признайся, что ты ни разу не пожалела о своем побеге той ночью, и я немедленно отвезу тебя домой и никогда не напомню об этом снова. Она внезапно обмякла в его объятиях. Прошло несколько томительных минут. Джейк слышал лишь пение сверчков да тихий шорох листьев. Его собственное сердце колотилось в груди, и он чувствовал, как внутри него разгорается пламя. Наконец Донна заговорила: — Сожаление, Джейк, не может что-либо исправить в наших отношениях. — Это не ответ. — Ты знаешь ответ, Джейк, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. — Но это по-прежнему ничего не меняет. — Какая глупость! Все в наших руках. Мы же не дети, Донна. — Его голодный взгляд скользил по ее фигуре. — Причины бежать нет. Не надо сдерживать свои чувства и желания. Она коротко рассмеялась. — Ты ошибаешься, причины есть, много причин. — Они не имеют значения, — ответил Джейк, пытаясь по ее глазам уловить реакцию на свои слова. — Да? — Я хотел тебя тогда, — сказал он хрипло. — Я хочу тебя сейчас. Это все, что имеет значение сегодня. Она уткнулась лбом в его грудь, потом подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Даже пятнадцать лет назад, Джейк, перед тобой было трудно устоять. — Ты справилась, — с горечью произнес он. — Это было нелегко, но я была напугана... — Ты уже говорила об этом. Я так сильно напугал тебя, что ты побежала к Маку. — Мак был ласковым, мягким, добрым. — Короче, таким, каким не был я! Это признание причинило Джейку боль, но он не подал виду. — Не надо, Джейк. Не надо так. — Ты желала меня, а не Мака. Кивая головой в знак согласия, Донна снова вздохнула. — Джейк, ты прав, но я хотела, чтобы это был Мак. — Ну и как, сработало? — потребовал он ответа. — Когда ты была с ним, ты понимала, что это он? Или же представляла меня? Донна посмотрела ему в глаза, и там Джейк прочел ответ на все свои вопросы. — Ты действительно хочешь услышать это? — пролепетала Донна. — Прошло пятнадцать лет. Думаю, я вправе узнать правду. — Хорошо. Это был ты, Джейк. Это всегда был ты. — Значит, ты не забыла наши чувства? — Как я могла забыть это? Джейк крепче прижал ее к себе, приподнял так, что она встала на цыпочки и ее губы оказались прямо перед ним. Пристально глядя ей в глаза, он медленно наклонялся к ней, оттягивая сладкий момент. Потом Джейк поцеловал ее, и словно не было этих долгих лет, разделявших их. Губы Джейка были требовательными, язык проник в ее рот. Результат ошеломил Донну. Она застонала. Сердце застучало в безумном ритме. Никогда еще после той памятной ночи она не ощущала столько разных эмоций. Ее тело ожило, и желания, которые она так долго подавляла, заявили о себе с удвоенной силой. Каждый нерв был напряжен до предела. Прикосновение его рук жгло огнем, словно жаркое пламя касалось сухого дерева. Джейк все теснее прижимал ее к себе. Она обвила руками его шею и прижалась так, будто хотела раствориться в нем. В набухшей груди ощущалась болезненность, желудок свело от волнения и чувств, переполнявших ее. Ладони Джейка обхватили ее ягодицы. Он приподнял Донну и притянул плотнее к своим бедрам. Донна затрепетала от безумного желания, и все остальное на свете потеряло смысл. Она обхватила ногами его талию и плотно свела бедра. Прошли годы с тех пор, как Донна позволила себе это безрассудство — ощутить блаженство в руках Джейка. И только в своих мечтах она могла расслабиться, и тогда воспоминания превращались в действительность. Долгими одинокими ночами она лежала без сна, размышляя и удивляясь. Последние пятнадцать лет Донна провела в попытках похоронить свои собственные желания в пользу сына. Эрик — вот кто имел для нее первостепенное значение. Он завоевал все ее внимание, все ее мысли. А сейчас, думала Донна, когда руки Джейка вернули ее тело к жизни, разве не может она позволить себе одну ночь любви? Всего несколько часов она будет принадлежать себе и своим желаниям. Неужели это преступление? Они целовались долго и безудержно, ловя каждый вздох друг друга. Мозг Донны отключился, она не хотела больше думать. Она хотела только чувствовать. Хотя бы на одно мгновение ощутить то, чего никогда в ее жизни не было. А о последствиях она позаботится позже. Джейк расстегнул пуговицу на поясе ее джинсов. Она немного отклонилась, давая ему место, и он потянул вниз молнию. Донна прервала поцелуй, когда почувствовала, как рука Джейка скользнула под трусики. Ее ноги обвивали его талию, она тяжело дышала, пытаясь помочь ему. — Не могу достать тебя. Не могу... почувствовать тебя, — бормотал он, легонько покусывая ей шею. Но Донна никак не хотела выскальзывать из его крепких рук. Она поняла, что всю жизнь притворялась и лгала себе. Потому что всегда хотела, чтобы Джейк любил ее, и сегодня это наконец случится. — Возьми меня, Джейк, — выдохнула она, дрожа от нетерпения и опуская ноги на землю. — Сделай это сейчас. Джейк зарычал и прислонил Донну к дереву. Грубая кора дуба впивалась в ее спину через тонкую ткань футболки, но она не замечала. Ее заботило выражение глаз Джейка, когда он снимал с нее джинсы и трусики. Она сбросила обувь и перешагнула через одежду, наслаждаясь тем, как легкий ветерок ласкает ее горячую обнаженную кожу. Колени Донны ослабли, кровь бешеным потоком неслась по венам. В глазах Джейка бушевал такой же огонь страсти, оставалось лишь поднести спичку. Но через мгновение выражение его лица изменилось. Он нахмурился. — Что? — только и смогла вымолвить Донна. Он выглядел растерянным. — У меня ничего нет с собой. — И, поймав ее озадаченный взгляд, пояснил: — Презервативы. Донна рассмеялась. — Плохой парень Джейк Лонерган больше не носит презервативы в своем бумажнике? Он потер лицо. — Я же не сексуально озабоченный подросток. Донна выдохнула. Вот ее шанс. Шанс остановиться, пока не поздно. Но она уже знала, что не станет делать этого. — Тебе почти повезло, — хрипло произнесла Донна. — Да? — Да. Если ты поклянешься мне, что здоров, — усмехнулась она, ткнув пальцем ему в грудь. — Я здоров, — сказал он с обидой в голосе. Как она только могла подумать такое? — Я тоже, — сообщила она, потом добавила: — И пользуюсь противозачаточными таблетками. — Это самая лучшая новость, которую я когда-либо слышал, — тихо проговорил Джейк. — Я тоже так думаю. — Донна в горячем нетерпении облизнула сухие губы. — Ты прекрасна, еще прекраснее, чем прежде, — прошептал он. Донна чувствовала это. Обнаженная, в свете луны, она читала в его глазах страстное желание обладать ею, и наслаждалась этим. Джейк сбросил с себя футболку, представив ее взору мощный разворот плеч и крепкие мышцы. Она протянула руку, слегка коснулась пальцами его кожи и улыбнулась, заметив, что он вздрогнул. Потом Джейк снял футболку с нее и бросил на землю рядом со своей. Дыхание ветра ласкало обнаженное тело Донны. Какой-то мощный сексуальный водоворот закружил ее, и она почувствовала трепет безумного желания. Джейк рванул молнию на своих брюках. Донна шагнула прямо к нему в объятия, как будто там и было всегда ее место. Она подпрыгнула, обвив его ногами за талию и обняв за шею, и он поймал ее. Обнаженная грудь Донны прижалась к его груди, и она ощутила, как жар распространяется по всему телу. И, когда его руки стиснули ее бедра, она поняла, что он тоже чувствует этот жар. Их взгляды встретились. Пальцы Джейка скользнули вниз, лаская самые чувствительные места. Донна судорожно выдохнула. Ее глаза были широко открыты, она смотрела на него, а он вел ее все выше и выше к вершинам блаженства. Она трепетала, каждая клеточка ее тела откликалась на его прикосновения. — Пожалуйста, Джейк. Пожалуйста... — Иди ко мне, детка, — хрипло проговорил он. Не в силах больше сдерживать себя, Донна бесстыдно купалась в его ласках. Она полностью расслабилась и позволила себе быть такой, какой она всегда хотела быть. Свободной. С Джейком. Джейк раздвинул ей бедра и проник в нее. Донна задохнулась от страсти. — Мне так хорошо с тобой, — прошептал он, пряча лицо в ложбинку между ее плечом и шеей. — И мне, — она замолчала, подбирая слова, но не находя их, — мне тоже. Джейк улыбнулся, но потом эта улыбка растворилась в водовороте желания, и он начал медленно двигаться, поднимая и опуская ее бедра, управляя ритмом, поддерживая огонь страсти. Ничего, кроме этой дубовой рощи и чувств, связавших их, не существовало. Они были одни в целом мире. И в этом мире они принадлежали друг другу. Донна даже не хотела думать, что с первыми лучами солнца все исчезнет. В лунном свете, под защитой вековых дубов они нашли то очарование, которое когда-то давно потеряли. И когда они вместе достигли вершины блаженства, мощь чувств поразила их обоих, и они еще некоторое время цеплялись друг за друга, как уцелевшие после кораблекрушения, не зная, что делать дальше. Спустя пару часов Джейк лежал, растянувшись на мягкой траве, а Донна, расслабившись всем телом, лежала сверху. Они любили друг друга снова и снова, пока силы их не иссякли совсем. Для Джейка это была лучшая ночь в его жизни. Его рука дразнящим жестом скользнула по спине Донны, и она застонала. Джейк улыбнулся сам себе. Она дала ему больше, чем он мог мечтать, больше, чем он надеялся. И все же Донна не принадлежала ему. Джейк знал, что она разделяет его страсть. Но когда ночь закончится, она убежит снова. Пусть не к Маку, но все равно убежит. — О чем ты задумался? — Донна сложила руки у него на груди и опустила на них подбородок. Джейк посмотрел на нее. — Почему ты решила, что я вообще о чем-то думаю? — Ты нахмурил брови. — Да? — он поднял руку, чтобы проверить, и попытался снять напряжение. — Не хочешь рассказать мне? — Нет, — ответил Джейк, поскольку понимал: если ей подбросить идею о побеге, она сделает это. А он не готов отпустить ее прямо сейчас. Он так долго ждал этой ночи. — Тогда я поделюсь с тобой своими мыслями. — Давай. — Мне кажется, что так великолепно, как это было сегодня, — голос ее звучал печально, — больше не будет. — Джейк коротко хохотнул, и она насупилась: — В чем дело? — Я тоже думал об этом, — он тихонько шлепнул ее по голым ягодицам, — а еще о том, что ты скоро убежишь. Донна поднялась и, сидя на нем верхом, сказала: — Да я не убегаю. Я просто говорю... — Что я по-прежнему не совсем хорош? — выдавил он из себя. — Это не так! Донна попыталась соскользнуть, но Джейк удержал ее за бедра. — Тогда почему? — Просто потому, что я не могу делать то, что мне хочется, — она накрыла его руку своей. — У меня есть сын, и я должна думать о нем. — Но это не имеет к Эрику никакого отношения. — Имеет. Я его мать, и мое внимание должно быть сосредоточено на нем, а не на... — Сексе? — закончил за нееДжейк, скользнув пальцами вверх по внутренней части ее бедра. Донна, как тонущий человек, начала судорожно глотать воздух. — Это нечестно, Джейк. — А кому нужна честная игра? — засмеялся Джейк. — Черт возьми, Джейк, это ничего не решает. — Может, и не решает, — согласился он. Лаская бедра Донны, Джейк осторожно и бережно вошел в нее. Она приняла его, и они задвигались в безумной страсти, продлевая удовольствие. Он заполнил ее тело так, как заполнял ее мысли. — Донна... Джейк приподнялся, взяв ее грудь своими ладонями, и буквально задохнулся, когда она накрыла его руки своими, прижимая их к себе. Донна запрокинула назад голову, забыв обо всем, полностью подчинившись своей страсти. Джейк не мог оторвать от нее глаз. Его тело отвечало, двигаясь в уже знакомом для них обоих ритме. Освещенная лунным светом, Донна выглядела как мечта. Но когда они вместе достигли пика страсти, Джейк понял, что она настоящая, что он может любить ее. И если потеряет ее снова, он не переживет. ГЛАВА ВОСЬМАЯ — Что ты здесь делаешь? — спросил Джейк, увидев медленно входящего в гараж Эрика. Прошло уже три дня после той ночи любви. Подросток пожал плечами. — Ничего. — Его взгляд скользнул по верстаку, задержался на разложенных там инструментах. — Просто заехал поздороваться. — Мать знает об этом? — Я оставил ей записку. — Записку, которую она не найдет, пока не вернется с работы. — Ну да. — На лице Эрика появилось нечто вроде полуулыбки, и в этот момент он был так похож на отца, что у Джейка перехватило дыхание. — Мама не хочет, чтобы я был рядом с тобой, — признался парнишка, подходя к блестевшему в лучах солнца мотоциклу и проводя пальцем по хромированному бензобаку. — Она беспокоится, что ты окажешь на меня дурное влияние. — Мама так и сказала? — Джейк стиснул зубы. Черт возьми, одно дело, когда она говорила ему это в лицо. И совсем другое дело, когда она настраивает против него сына Мака. Эрик убрал упавшие на глаза волосы. — Я слышал, как она говорила об этом бабушке. Отлично. Значит, дурное влияние. Похоже, ничего они между собой не решили. Прошло три дня, а от нее — ни единого слова. Джейк звонил ей домой, оставлял сообщение, разговаривал с ее матерью, и ничего. Как будто женщина, с которой он провел ночь, снова исчезла, как тогда, пятнадцать лет назад. Глядя на своего юного родственника, Джейк постарался скрыть вздох разочарования, теснившийся у него в груди. Это было нелегко. Черт, он мог понять Донну. Если бы у него был сын, он тоже не пожелал бы для него такого примера. Но ведь тогда, давно, Джейк просто не мог строить свою жизнь как-то по-другому. Кроме деда и двоюродных братьев у Джейка не было никого, кто хоть в чем-нибудь зависел от него. Вот он и уехал, чтобы участвовать в гонках, решив использовать шанс, от которого отказались бы люди, обремененные семьей. Хмурясь, Джейк отогнал от себя мрачные мысли и сосредоточился на Эрике, который теперь присел, чтобы лучше рассмотреть мотоцикл, — Тебе нравится возиться с двигателями? Эрик поднял голову и кивнул. Черт возьми, определенно потребуется время, чтобы привыкнуть к улыбке Мака на лице этого подростка. — Нравится, но я мало знаю, чтобы сделать что-нибудь стоящее. — Я могу научить тебя, — выпалил Джейк, заранее зная, что об этом скажет Донна. — Правда? — Эрик сиял, как включенная лампочка. — Это было бы здорово. — Потом он нахмурился: — Мать, наверно, не разрешит мне. — Я беру эту проблему на себя. — Смело сказано, подумал Джейк, в мыслях уже готовясь к спору с Донной. — Классно! Джейк прислонился к верстаку. — Сначала иди в дом, позвони в магазин и скажи матери, что ты здесь. Эрик встал, засунул руки в карманы, стянув на бедра широкие штаны. — Она велит мне идти домой. — Я поговорю с ней после тебя. — Ладно. — Два доллара за пятидневный прокат, — сказала Донна, беря деньги у клиентки и укладывая диск в коробку. Когда женщина вышла из магазина, зазвонил телефон, и Донна взяла трубку, не спуская глаз с парочки подростков у стеллажа с фильмами ужасов. — Добрый день, магазин проката. — Привет, мам, — затараторил Эрик. — Я у дедушки, и Джейк разрешил мне помочь ему с ремонтом мотоцикла. У нее упало сердце. — Эрик... — Джейк хочет поговорить с тобой. Пока, мам, — и он быстро передал трубку. — Привет. — Привет. — Она закрыла глаза, забыв на время о подростках, которые, похоже, что-то хотели прихватить с полки. Прошло три дня, а ее тело по-прежнему звенело как струна. Донна забыла, сколько раз они были на вершине блаженства в ту ночь. Зато прекрасно помнила каждое мгновение, которое провела вместе с Джейком. Последнюю пару ночей эти яркие воспоминания не давали ей спать. Она держалась от Джейка подальше, понимая, что расставание неизбежно, а еще одна встреча причинит им обоим невыносимую боль. У нее с Джейком нет будущего. Он — воплощение всего, чего она избегала в своей жизни. Он жил на острие, без обязательств, без правил. А она еще ребенком знала, что ей необходимы семья, дом, дети. Джейка это не интересовало. Так зачем ей эта любовь? Зачем ей эти объятия и поцелуи? Господи, как она скучала без его поцелуев... — Донна? — обеспокоенно произнес Джейк. — Ты здесь? — Да, Джейк, — пробормотала она, заметив, как один из подростков прячет футляр с фильмом под рубашку. — Я не могу сейчас говорить. — Ладно. Эрик еще побудет у нас некоторое время. Почему бы тебе не заехать после работы? Мальчишки направились к выходу из магазина, и Донна уже была готова перехватить их. — Да, хорошо. Мы поговорим об этом. До свидания, Джейк. — Она положила трубку, вышла из-за прилавка и встала на пути мальчишек. Те не поднимали глаз. Протянув руку, Донна тихо сказала: — Давайте. Тот подросток, что был повыше ростом, достал из-под рубашки футляр и, съежившись, спросил: — Будете вызывать копов? — Нет, — ответила она и, взяв их обоих за руки, подтолкнула к прилавку. — Я хочу позвонить вашим матерям. — Вот черт... — Ты идиот, — сказал второй. — Я говорил тебе не брать. Донна покачала головой. Они были чуть моложе Эрика, поэтому она не хотела вызывать полицию. Наверное, они неплохие ребята, просто хотели что-нибудь прихватить с собой. Теперь они поймут, что за все надо платить. Она сама узнала об этом в пятнадцать лет. Донна подала телефонную трубку одному из подростков и, стараясь не улыбаться, сказала: — Набирай номер. Когда спустя два часа Донна приехала на ранчо Лонерганов, полуденное солнце отбрасывало длинные тени через весь двор. В гараже горел свет. Она вышла из машины и услышала мужской смех, доносившийся из гаража. Донна вздохнула. Ну и как ей удержать Эрика от Лонерганов? Ему просто необходимо находиться в окружении этих парней. Это так здорово, быть частью большой семьи. Направляясь к гаражу, Донна задала себе кучу трудных вопросов и постаралась честно на них ответить. Хочет она уберечь Эрика от Лонерганов ради него или ради себя самой? Действительно ли ее беспокоит, как повлияют на Эрика Джейк и все остальные? Или она просто не доверяет себе в том, что касается Джейка? Кого же она защищает в большей степени: своего сына или все-таки себя? Наверное, здесь всего было по чуть-чуть. Может быть, если бы Донна просто согласилась с тем, что Лонерганы теперь являются неотъемлемой частью жизни Эрика, она бы нашла способ уживаться с этим, видеть Джейка и остальных. Носком туфельки Донна поддела маленький камушек на дорожке, подняв облачко пыли. Смех сына доносился из гаража, и она тоже улыбнулась, несмотря на одолевавшие ее чувства. Неважно, как она относится к Джейку и другим членам семейства, они приняли Эрика всем сердцем, а это много значит для ее сына. Купер что-то рассказывал, когда Донна вошла в гараж, и она остановилась в дверях, чтобы не прерывать его. — Итак, Джейк решил, что бабушкина стиральная машина стирает слишком медленно, — произнес Купер, обращаясь к Эрику. — И он подговаривает твоего отца починить ее, когда бабушка с дедом отправятся поужинать. — Не слушай их, Эрик, — сказал Джейк, дав дружеский пинок Куперу. — Все это болтовня. — Каждое слово — правда, — усмехнулся Сэм, бросив Джейку банку пива. — И что же было дальше? — спросил Эрик, глядя на Купера. — Твой отец и Джейк разобрали эту старую стиральную машину на запчасти и собрали все снова к тому времени, как вернулись бабушка с дедом. — Так они сделали это? Они починили стиральную машину? — воскликнул Эрик. — О, да, они ее починили, — смеясь, подтвердил Сэм. — Это Мак ошибся, — сказал Джейк, делая глоток пива. — Я говорил ему, что он слишком сильно смазал шестерни. — Ну да, — ухмыльнулся Купер. Потом повернулся к Эрику и продолжил: — На следующее утро бабушка загрузила стиральную машину, и... Сэм засмеялся и покачал головой. — И она заработала с такой скоростью, что отскочила от стены, выдвинулась на середину кухни, вырвала шланг из стены, и вода хлынула на пол, как из водопада. Эрик расхохотался, глядя то на Купера, то на Сэма, то на Джейка. — Бабушка визжит, дед орет, вода хлещет на пол, бедная собака пытается плыть в гостиную! — Смеясь, Купер добавил: — Мы с Сэмом лишь наблюдали это шоу, а твой отец и Джейк были в самом центре событий. — Им досталось? — спросил Эрик. — Джейку и твоему отцу пришлось убирать весь дом сверху донизу, — включилась в разговор Донна. — А потом они помогали Джереми устанавливать новую машину, которую доставили на следующий день. — Она подошла к сыну, поцеловала в лоб и взяла попить его банку с газированной водой. — Эти двое до конца лета отвечали за стирку. — Привет, Донна, — Сэм обнял ее за плечи. — Донна, — сказал Купер, целуя ее, — ты стала еще красивее. Донна осторожно перевела взгляд на Джейка. Он кивнул ей, и она с трудом удержалась, чтобы не подойти к нему. Это было очень нелегко. Глубоко вздохнув, она спросила: — Чем занимаетесь, парни? — Рассказываем байки, пока Эрик помогает Джейку разобраться с его мотоциклом, — ответил ей Купер. — Как в старые добрые времена, — задумчиво произнес Сэм. — Джейк с Маком всегда вместе работали над чем-нибудь. — Мой отец хорошо разбирался в этом, да? — взгляд Эрика метался между тремя мужчинами. — Чертовски хорошо, — проговорил Джейк. — Он горел желанием идти учиться в... — его голос оборвался, и все трое Лонерганов почувствовали боль от воспоминаний. — Он был очень способным, дорогой, — сказала Донна в напряженной тишине. — Совсем как ты. Эрик нахмурился. — Да, но я не хочу учиться в колледже. — Однако ты собираешься, — Донна попыталась погасить семейный спор. — Правильно, — одобрил Джейк. — Колледж — это здорово, — добавил Купер. — Твой отец очень хотел бы этого, — подчеркнул Сэм. Эрик замер на секунду, потом твердо заявил всем присутствующим: — Это мое дело! — Эрик... — Нет, мам. Я не должен идти в колледж. Я могу заняться чем-нибудь другим. — Давай не сейчас. — Донна чувствовала, что все Лонерганы с интересом наблюдают за ними. Она собирала деньги и планировала обучение Эрика в колледже, когда он был совсем еще ребенком. Денег было мало, но она собиралась взять кредит. Ее сын должен учиться в колледже. У Донны не было такой возможности, но для Эрика она сделает все, что только возможно. К сожалению, Эрику было известно, что денег мало, и в прошлом году он решил, что не пойдет в колледж. С тех пор спор этот не прекращался, но Донна надеялась в нем победить. Кроме того, ей не хотелось привлекать в этот спор Лонерганов. — А Джейк нигде не учился и стал классным специалистом, — не унимался Эрик. — Не надо брать с меня пример, — мягко заметил Джейк. — Мы сейчас не об этом говорим, Эрик. — Донна посмотрела на сына таким взглядом, который обычно сразу останавливал его и заставлял отступить. — Донна, — неожиданно вмешался Сэм, — Мэгги готовит жареных цыплят. Может, останетесь с Эриком на ужин? Она уже открыла рот сказать «нет», но вовремя увидела мольбу в глазах сына. Ему нужно это, напомнила себе Донна. И, кроме того, все трое Лонерганов поддержали ее в вопросе с колледжем. Может, время, проведенное с ними, пойдет Эрику на пользу. Но это была не главная причина ее желания остаться здесь. Донна безумно скучала без Джейка. Она боялась, что не сможет контролировать себя, оставаясь с ним наедине, но обед был семейным, а потому абсолютно безопасным для нее. Желудок Донны сжался от волнения, она приготовилась к неизбежному. — Да, Сэм, хорошая идея. Я только позвоню матери, предупрежу ее. Эрик быстро чмокнул мать в щеку и побежал к дому. — Я сам позвоню бабушке. Джейк посмотрел на Донну, и даже этот простой взгляд успокаивал его душевную боль. А лучше, черт возьми, прикасаться к ней. Но сначала он должен ей кое-что сказать. Кое-что, о чем они с Сэмом и Купером уже поговорили. Джейк взглянул на братьев иполучил их молчаливое согласие. — Донна, насчет колледжа Эрика... Донна вздернула подбородок. Джейк заметил, как восстало в ней самолюбие. — Вам не стоит беспокоиться об образовании Эрика. Я благодарна вам всем, что вы приняли мою сторону, помогая мне убедить его учиться в колледже. Но, что касается его образования... он мой сын, и я позабочусь об этом. — Он также сын Мака, — тихо сказал Сэм, и она уперлась в него взглядом. — И мы считаем, что представляем здесь интересы Мака, — добавил Купер, принимая взгляд Донны на себя. — Ну что ж, вы считаете неверно. Я принимаю решения, касающиеся моего сына. Я. Одна. Так, как привыкла делать всегда. Джейк направился к ней, отметив, что она сделала шаг назад. Ему не понравилось это. — Ты больше не одна, — мягко проговорил он. Донна вздохнула и, с трудом сдерживая себя, произнесла: — Мне приятно, что вы хотите быть ближе к Эрику. Я даже признаю, что ему это только на пользу. Эрику нужен мужской пример в жизни. Ему нужно знать о своем отце. Но вы ничего не должны Эрику, кроме любви. — Ты не права, — сказал Джейк и положил руки ей на плечи. — Эрику принадлежит то, что принадлежало бы его отцу. — Что ты имеешь в виду? Джейк понял: она готова к сражению. Что сравнится с силой матери, защищающей своего ребенка? Купер встал со скамейки и подошел к Джейку. Сэм встал с другой стороны. Они выстроились в единую линию и смотрели на Донну. — Тем летом, — начал Джейк, — мы с Маком придумали... — он выдержал паузу, — ну, не вдаваясь в подробности... — Спасибо, — проворчал Купер, — терпеть не могу твои подробности про двигатели. — Тихо. Продолжай, Джейк, — сказал Сэм. — Мы придумали небольшую штуковину для двигателя, — произнес Джейк, и память вернула его в те времена, когда они с Маком часами торчали в гараже. — Она улучшила работу двигателя, сократила расход бензина. Короче говоря, с помощью Джереми и наших родственников мы продали свою идею крупному изготовителю, и... — Он хочет сказать, — прервал его Сэм, — что гонорар за эту небольшую штучку превратился в серьезные деньги. — И что? — прошептала Донна. — А то, — сказал Джейк, сжимая ее плечи и глядя ей в глаза, — мы поделили деньги на четыре равные части. Каждый год доля Мака шла на благотворительность. Теперь, когда мы узнали об Эрике, мы хотим, чтобы доля Мака принадлежала ему. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Похолодев, Донна молча переводила взгляд с Джейка на Купера, потом — на Сэма. Господи, она не могла поверить, что всего лишь пять минут назад испытывала к этим парням теплые чувства. Внутри у нее закипала ярость. Братья смотрели на Донну, ожидая ее реакции. — Хорошо, — произнесла она сквозь зубы, — давайте проверим, все ли правильно я поняла. Каждый год долю Мака вы отдаете на ту или иную благотворительность, так? — Верно, — улыбнулся Джейк. — А теперь мы — ваш новый объект благотворительности? Улыбка исчезла с лица Джейка. Все трое выглядели так, словно получили удар дубиной по голове. Три пары глаз расширились, три рта открылись от неожиданности, на лицах появилась обеспокоенность. — Я не говорил этого! — выпалил Джейк. Донна высвободилась из его рук, чтобы тепло, идущее от него, не смущало ее. Она была сбита с толку и вся тряслась от гнева. Эмоции переполняли ее. — Черт побери, Джейк, — пробормотал Сэм, толкая брата в бок. — Я знал, что ты все испортишь, — обвинил его Купер. — А что я сказал? — возмутился Джейк. — Что я сказал не так? — Практически все, — проворчал Сэм и бросил взгляд на Купера. — Я говорил тебе, нельзя ему это поручать. — И все-таки я не понимаю, в чем моя ошибка, — недовольно буркнул Джейк, всплескивая руками. — Позволь мне объяснить тебе, — сказала Донна, сделав шаг вперед. — Мы не нуждаемся в твоей благотворительности, Джейк Лонерган. Моему сыну и мне не нужна помощь от Лонерганов. Мы прекрасно живем одни. Всегда жили и дальше будем жить. При каждом слове указательный палец Донны упирался в грудь Джейка. — Я не говорил про благотворительность, — горячо возразил Джейк. — Я сказал... — Ты ведь не собираешься повторить это еще раз? — перебила его Донна. — Мы совсем не так хотели все сделать, — вклинился в их перепалку Купер. — Неужели! — Джейк почти кричал. — Мы с Купером сейчас уходим, — сказал Сэм и, обойдя Джейка, взял Купера за руку и потащил за собой. — Донна, вы с Джейком обсудите все наедине. Увидимся в доме, когда закончится баталия. Донна даже не взглянула на них. Она смотрела на Джейка, и ярость застилала ей глаза. — Как ты мог сказать это, Джейк? — она с трудом проглотила стоявший в горле ком. — Как ты только мог подумать, что я соглашусь? — Черт возьми, Донна, ты умышленно не хочешь понять меня. — Мне показалось, твои слова были предельно ясны. — Как видно, нет, — пробормотал Джейк. — Да, да, — она снова ткнула пальцем ему в грудь. — Теперь ты узнал об Эрике и намерен обратить на него свою личную благотворительную деятельность. Моему сыну не это нужно от вас, ребята. — Это не благотворительность, черт возьми! — закричал Джейк, обхватив руками голову. — Это правильное и честное решение. — Неужели ты думаешь, что Эрик приходит к вам из-за денег? — спросила Донна, сдерживая ярость. Внезапно ее осенила другая мысль. — Боже мой, может, ты решил, будто я разрешаю ему приходить сюда по этой же причине? Донна изо всех сил старалась контролировать свои эмоции. Ее мозг лихорадочно работал, а тело, черт бы его побрал, жаждало прикосновений Джейка. Даже в таком взбешенном состоянии она не могла не чувствовать жар внутри себя. А это только ухудшало ситуацию. Джейк глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Прошла пара секунд. Он по-прежнему стоял перед Донной, а она держалась на безопасном расстоянии. — Ты переигрываешь, — заметил он. — Я так не думаю, — презрительно фыркнула Донна. — Хорошо, тогда послушай меня. — Давай, говори, — согласилась она. Джейк засунул обе руки в карманы, чтобы не было соблазна приближаться к ней. — Конечно, ты позволяла Эрику приходить сюда не из-за денег. Черт, и откуда бы у нас были деньги? — Он сделал паузу. — За исключением Купера, конечно. Этот выдающийся писатель располагает толстым кошельком. — Джейк... — Дело не в этом, — покачал он головой. — Узнав об Эрике, мы все обсудили втроем. Если бы Мак был жив, ему принадлежала бы четвертая часть вознаграждения за изобретение. Донна кивнула, не обращая внимания на боль, возникшую при воспоминании о Маке. — Так вот, — продолжил Джейк, — Мака с нами нет, но есть его сын. — Да, но... — Ты обещала выслушать меня. — Хорошо. — Такова была бы воля Мака, — сказал Джейк таким тихим голосом, что Донне пришлось напрячься, чтобы расслышать его слова. — Мака бы порадовало, если бы его долей распоряжался Эрик. Ты ведь сама думаешь так? — Д-да... Конечно, Мак счел бы справедливым, чтобы его деньги принадлежали сыну. Но от этого не стало легче. — Поэтому мы хотим сделать Эрика полноправным партнером, на законных основаниях. Ради Мака. Донна почувствовала слабость во всем теле. Как внезапно лопнувший шарик. С такой логикой она не могла спорить. И лишь на мгновение в мозгу промелькнула мысль о том, насколько легче была бы ее жизнь, просто прими она то, что Лонерганы предлагают ей и Эрику. Но она тут же прогнала эту мысль. — Я поняла, — сказала наконец Донна, подняв глаза на Джейка. — Но последние четырнадцать лет я учила Эрика стоять на своих собственных ногах... Джейк улыбнулся и осторожно направился в ее сторону. — Ему, как и прежде, придется стоять на своих ногах, Донна. Деньги лишь обеспечат мягкую подстилку, если ему суждено будет упасть. — Ну, не знаю... — По крайней мере позволь нам вложить его деньги куда-нибудь. Этой суммы хватит для колледжа или для чего-либо еще, чего он захочет в будущем. Возможность отправить Эрика в хороший колледж, не беспокоясь о том, как заплатить за него, была слишком заманчива, чтобы отказываться от нее. Если деньги будут положены на имя ее сына, Донна не будет пользоваться ими, и, значит, поддержка Лонерганов на нее не распространится. От этой мысли Донна почувствовала облегчение. — Хорошо, я согласна на деньги для колледжа, но с одним условием. Джейк засмеялся: — Ты твердый орешек, Донна. — Точно, — ответила она. — Деньги должны быть использованы только на колледж. Все, что останется, должно лежать на вкладе, который Эрик не сможет взять, пока не достигнет тридцатилетия. У Джейка поползли вверх брови, но он согласно кивнул. — Хорошо, Донна. — Он сделал паузу и вздохнул. — Я знаю, ты делаешь только то, что, по-твоему, хорошо для Эрика. Будь с этим поосторожнее. — Что ты хочешь этим сказать? Джейк вынул руки из карманов и ласково обнял ее за плечи. — Не заводись опять. Я просто предлагаю маленький бесплатный совет. Принимать его или нет — дело твое. Донна старалась не замечать тепло, идущее от его рук. Она смотрела ему в глаза. Такие темные, такие глубокие. — Говори. — Ну... это было после смерти моего отца. Мама старалась запирать меня в чулане, думая, что там я в безопасности. Это обернулось против нее самой. Я протестовал при всяком удобном случае. Черт побери, я и в морскую пехоту сразу после школы пошел, чтобы жить самостоятельно. — Я помню. — Все дело в том, что, если бы мать не пыталась привязывать меня так сильно к дому, я бы не старался освободиться. — Его пальцы поглаживали плечи Донны. — Мне бы не хотелось, чтобы это произошло с тобой или с Эриком. Его слова, тихие и ласковые, проникли ей в душу. Донна не могла оставить их без внимания. Эрик взрослел. Она понимала, что его желание узнать границы своей территории было естественным. Но как трудно научиться отступать. — Я знаю, ты все правильно говоришь, Джейк, — произнесла Донна, стараясь не показывать ему, как больно укололи ее эти слова. — Но ведь ты не отец Эрику. — Я почти был им, — напомнил ей Джейк, и ее тело вспыхнуло, как будто внутри разгорелся костер. — Ты никогда не забудешь ту ночь? — прошептала она. — Нет. — Его рука соскользнула с плеча Донны на грудь, лаская напряженный сосок. — Хотя, признаюсь, воспоминания о ночи, которую мы провели вместе недавно, доставляют мне больше удовольствия. — Он сделал паузу. — Я скучал без тебя. — Джейк... — Донна закрыла глаза, но потом открыла их, почувствовав, как его пальцы скользнули под край футболки и дотронулись до обнаженной груди. — Не надо этого делать, — выдохнула она. — Хорошо, мы займемся другим, — сказал он и подкрепил свое обещание поцелуем. — Ты ведешь нечестную игру. — Чертовски честную. Донна засмеялась. Пальцы Джейка сомкнулись вокруг ее соска, и дыхание Донны участилось. Волны чувственности накатывали одна за другой, разжигая плоть. Она никогда не испытывала такого острого желания. Донна облизнула пересохшие губы, а Джейк продолжал дразнить ее своими прикосновениями. — Я не собиралась встречаться с тобой снова, — призналась Донна. — По крайней мере, наедине. — Представь, я понял это, — ответил Джейк, целуя ее в лоб, закрытые глаза и кончик носа. — Теперь мне придется видеться с тобой, — вздохнула она. — Я надеюсь на это. — Джейк провел кончиком языка по ее губам. Донна вздрогнула. — Не самая хорошая идея, Джейк. — Мы с тобой два взрослых человека, ничем не ограниченные в своей свободе, Донна, Она слышала его дыхание, и ее тело просто изнывало от желания. — Мы хотим друг друга, — продолжал Джейк. — Разве мы обязаны держать в узде свои желания? Донна посмотрела Джейку в глаза. — Ты так разумно рассуждаешь... Джейк засмеялся и подмигнул ей. — Мы делаем успехи. Пару дней назад я был человеком-опасностью. А сегодня я — разумный. Донна опустила голову ему на грудь и задумалась. Почему все так обернулось? Так запуталось? — Ты всегда все усложняешь, Донна. На самом деле все гораздо проще, — сказал Джейк. Подняв голову, Донна увидела, что его глаза излучают тепло и доброту, которые в один миг согрели ее всю, с ног до головы. — Нет, Джейк, я не усложняю. Просто я предвижу последствия. Ты никогда не думал о будущем. — Люди меняются, — заметил Джейк. То же самое ей недавно говорила мать. И она повторила свой ответ, которой дала матери: — Нет, не меняются. — Донна... Ее руки лежали у него на груди, и под своими ладонями она слышала ровное биение его сердца. Под этот ритм Донна успокоилась. — Это не имеет значения, Джейк. Сейчас ничего не имеет значения. Я просто хочу чувствовать твои руки, вкус твоих губ. Обо всем остальном я позабочусь позже. — Ты потрясаешь меня, Донна. Во всех отношениях. — Помолчи, Джейк, — мягко сказала она, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его. Он прижал Донну к себе, прильнув губами к ее губам с неослабевающей страстью. Ее язык сам скользнул ему навстречу, отвечая на жаркий поцелуй. Они растворились друг в друге, окружающий мир перестал существовать для них. К реальности их вернул Эрик. — Мам! — прокричал он с крыльца дома. — Бабушка сказала, что они с Майком идут куда-то, а нам она советует оставаться здесь и веселиться! Дверь за сыном захлопнулась. Донна освободилась из объятий Джейка и выдавила из себя смешок. Черт с ними с последствиями, подумала она, всем телом стремясь ему навстречу. Всю следующую неделю Донна и Джейк флиртовали на грани безумства. Но остаться наедине им никак не удавалось. Семьи нарушали их уединение: Лонерганы, Эрик, мать Донны, словом, всегда кто-нибудь находился поблизости. Поцелуй украдкой — все, что они могли себе позволить, и Джейк каждую минуту думал о том, чем бы они занялись с Донной, будь у них шанс. Джейк много времени проводил с Эриком. И чем больше узнавал его, тем яснее он видел в нем личность, а не просто отражение Мака. Более близкое знакомство с мальчиком обострило в Джейке чувство вины и сожаления. Каждая минута с Эриком давала ему понять, чего лишился Мак. Смерть в шестнадцать лет отняла у него возможность наблюдать, как растет его сын. Эрик тщательно чистил инструменты Джейка, перед тем как убрать их, а Джейк старался убедить себя, что Маку понравилось бы, что он уделяет Эрику столько внимания. Однако и это не избавляло его от боли, с которой он жил уже много лет. — Мама говорила, что ты служил в морской пехоте. — Что? — Джейк с трудом отвлекся от своих мыслей. — А, да. Служил. Шесть лет. — Тебе понравилось? — Да, конечно. Служба дала ему то, в чем он так нуждался тогда. А именно — чувство причастности. Мужскую работу. Да и многое другое. — Как ты думаешь, из меня получился бы морской пехотинец? Джейк посмотрел в широко раскрытые глаза мальчика, на его длинные волосы, закрывавшие лоб. Он выглядел намного младше своих лет. — Конечно, — ответил Джейк и добавил: — Но если пойдешь туда после колледжа, то будешь офицером. Эрик отреагировал моментально: — Я не пойду в колледж. — Твой отец хотел бы этого. — Но его здесь нет. — Нет, — буркнул Джейк. Знакомая боль снова напомнила о себе. Сколько еще он будет расплачиваться за тот летний день? Сколько ему еще жить с этим чувством вины, которое возникает всякий раз при мысли о Маке? Эрик закончил с инструментами и повернулся к Джейку. — Мой отец был умным, да? — Угу. Мальчик кивнул. — Моя мама всегда повторяет это. Она говорит, что он был по-настоящему умным. Умнее, чем многие. — Да, это правда, — мягко подтвердил Джейк. — Ну вот, а я — нет, — заявил Эрик, засовывая руки в карманы и раскачиваясь на пятках взад-вперед. — Я не такой умный как он, и никогда не буду таким. Поэтому я и не хочу учиться в колледже. Взглянув на подростка, Джейк отметил, что вся его фигура была словно пронизана болью. Будто Мак оставил свой отпечаток на всех. Даже на этом пареньке, которого никогда не видел. — Тебе не нужно быть точной копией твоего отца, — тихо произнес Джейк. — Если бы он был жив, то посоветовал бы тебе быть самим собой. — Ты так думаешь? — Да, я так думаю. — В таком случае, я не хочу учиться в колледже. Джейк вздохнул. Черт побери, спорить с этим ребенком все равно, что ходить по кругу. Ни начала, ни конца. — Может быть, ты изменишь свое мнение. — Мама тоже так говорит, но я не изменю. — Эрик, у тебя масса времени для принятия решения. — Но ты ведь не учился в колледже, — дерзко заявил Эрик. — Не учился. — И у тебя все в порядке. — Да, но мне пришлось труднее, чем могло бы быть. И я много о чем сожалею. — Например? Джейк прислонился к верстаку, сложил на груди руки и застыл на мгновение. Черт, он не был готов к разговору о жизни с подростком. У Сэма или Купера это вышло бы лучше. Но, посмотрев в глаза Эрика, он понял, что ему не отвертеться. — Например, я жалел об упущенной возможности подольше не взрослеть, ходить в школу с другими ребятами. Зачем постигать жизнь таким трудным способом? В наше время колледж необходим всем. — Ты дал маме денег, чтобы я учился в колледже, да? Это прозвучало не как вопрос, а как обвинение. — Эти деньги принадлежали бы Маку. А теперь они твои. — Мне не нужны эти деньги. — Эрик выпрямился и гордо вздернул подбородок. — Я и раньше не хотел учиться в колледже, и если у нас нет возможности для этого, может, мама откажется от этой затеи? Джейк сердито фыркнул: — Даже не думай об этом. — Но я не такой, как мой отец. Он любил школу. Я не такой умный, как он. — Ты не знаешь этого. Подросток тяжело сглотнул, и кадык на его шее дернулся, как поплавок на удочке. — Знаю. И я не хочу учиться в колледже, чтобы потом провалиться на экзаменах. — У тебя плохие отметки в школе? — поинтересовался Джейк, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, тем самым пытаясь остудить пыл Эрика. — Нет, но... — Почему же ты решил, что провалишь экзамены в колледже? Эрик нахмурился. — Просто я не хочу, чтобы за меня решали, что мне делать в жизни. Джейк оттолкнулся от верстака и сделал шаг к Эрику. — Мы и не пытаемся делать это. Мы лишь стремимся дать тебе возможность сделать свой выбор. Сделать то, чего хотел Мак. — Мой отец умер. — Эрик убрал упавшие на глаза волосы, и Джейк заметил блеснувшие в его глазах слезы. — И я — не он. — Эрик, — Джек подошел к нему еще ближе, — никто так не думает. Мы просто хотим... — Я не похож на отца, и мне никогда не стать таким, каким вы хотите меня видеть! Прежде чем Джейк успел сказать что-либо, Эрик бросился из гаража, сел на велосипед и поехал к дороге. — Отлично, — пробормотал Джейк, оставшись в гараже один. Что он делает здесь, в Коулвилле? За короткое время он не только возобновил связь с бывшей подружкой Мака, но и испортил отношения с его сыном. Похоже, всем было бы лучше, если бы он вообще никогда не возвращался домой. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Когда мотоцикл Джейка появился на дорожке, ведущей к ее дому, она изумилась тому, какое удивительное влияние оказывает на нее этот низкий звук работающего двигателя. Пульс Донны участился, сердце стучало легко и быстро. Отодвинув край белой кружевной занавески, она смотрела, как Джейк перебрасывает через мотоцикл длинную ногу, снимает шлем и кладет его на кожаное сиденье. Затем он снял солнечные очки, которые носил даже вечером, повесил их в вырез черной футболки и направился к дому. Сглотнув, Донна приказала себе не расслабляться. Джейк не на свидание к ней явился. Он приехал сюда потому, что она позвонила ему после возвращения Эрика домой. Сын был расстроен и категорически отказался говорить с ней о том, что его беспокоило. Она позвонила Джейку сразу, как только Эрик отправился к Джейсону. Если честно, ее раздражала необходимость обращаться к нему за помощью, чтобы разобраться в проблемах сына. Для себя она нашла оправдание лишь в том, что Джейк провел с ним большую часть дня. Джейк прибыл через пятнадцать минут после звонка. Быстро подойдя к входной двери, он позвонил. Открыв дверь, Донна целую минуту просто смотрела на него. Она была дома одна, и, наверное, не стоило приглашать его сюда. Мать снова куда-то уехала с Майком, Эрик тоже ушел... Гасить разгорающееся внутри Донны пламя было некому. — Я могу войти? — спросил Джейк. — Извини, Джейк, я задумалась. Донна распахнула дверь пошире, и он прошел мимо нее в дом. Его запах заблокировал ей мозг, и все разумные мысли разом испарились. Она закрыла дверь, прислонилась к дверному косяку и смотрела ему в спину, пока он не повернулся. — Где твоя мать? — На свидании. Джейк засмеялся. — Не разыгрываешь? Везет же ей. — Он огляделся вокруг. — А Эрик? — Эрик у Джейсона. Улыбка исчезла с его лица, он приблизился к Донне. — В таком случае, я рад, что ты позвонила. Джейк прикоснулся к ней, и Донна почувствовала, как задрожало ее тело в ожидании его ласк. Она героически старалась контролировать себя. — Я позвонила тебе не для того, чтобы... — она махнула рукой, — ну, ты знаешь. — Хорошо, — произнес Джейк, поглаживая ее руку плавными и чувственными движениями. — Тогда зачем? — Мне нужно знать, что так расстроило Эрика. — Она ненавидела себя за то, что обсуждает проблемы сына с посторонним человеком, пусть даже с Джейком. Рука Джейка замерла. — Мне кажется, идея с колледжем пугает его. — Но он еще только второй год учится в средней школе. — Эрик, как сын своей матери, думает о будущем. Донна вздрогнула. — Мне вовсе не нужно, чтобы он пугался этого. Я, наоборот, была бы счастлива, если бы Эрик радовался, зная, что может учиться там, где захочет. — Он боится провалиться на экзаменах, — заметил Джейк. — Но почему? Он ведь совсем неглупый мальчик. — Скорее всего, это — наша ошибка, — признал Джейк, обнимая и прижимая ее к себе. — Мы все постоянно твердим ему, каким умным был Мак, и теперь он считает, что обязан быть таким, как его отец. Соответствовать ему, так сказать. — О боже. — Донна обняла Джейка за талию и опустила голову на широкую грудь. Биение его сердца успокаивало ее, а нежные объятия будоражили каждую клетку тела. Закрыв глаза, Донна была совершенно счастлива в его объятиях. — Я просто хочу, чтобы у него все было в порядке. — Эрик знает это, — заверил ее Джейк, переходя на шепот. — Он просто смущен, и потом, черт побери, Донна, ему четырнадцать лет. Это трудный возраст для подростка. Не переживай, у него все будет отлично. Да, она знает это. Чувствует. Но если что-то не заладится, она обязательно придет на помощь. — Спасибо, — сказала Донна, откидывая назад голову, чтобы посмотреть на Джейка. Она перевела взгляд с глаз на губы и обратно. — Мне необходимо было услышать это. — Рад был помочь.— Улыбка тронула его губы. — Могу я еще что-нибудь сказать... или сделать? Нет, только не это! — подумала Донна. Им ни в коем случае нельзя заниматься любовью. Она хорошо знала, что секс с Джейком только добавляет масла в огонь огромного костра желаний. Но когда его руки прикасались к ней, она просто лишалась возможности контролировать себя. Донна понимала, что он нужен ей, и была готова потерять голову — хотя бы на несколько часов. — Ну, может, один два поцелуя, — ответила Донна, вставая на цыпочки и подставляя губы. Один поцелуй. Два. Три. Когда Джейк на мгновение оторвался от нее, она быстро провела языком по его губам и почувствовала, как жар, охвативший ее, разливается по всему телу, добираясь до самых интимных уголков. Джейк крепче прижал ее к себе, давая ей почувствовать его эрекцию. — Я скучал без тебя, — прошептал он, прикрывая ей рот поцелуем. Постанывая, Донна отдалась тому пожару, что бушевал в ее теле, которое ныло от безумного возбуждения. Даже через плотную ткань джинсов она чувствовала тепло, исходящее от Джейка. Он целовал Донну напористо и решительно. Его язык проник в ее рот, и у Донны закружилась голова. Все ее мысли были о следующей ласке, о следующем поцелуе. — В твою комнату, — прорычал Джейк, оторвавшись от ее губ, — сейчас. — Сейчас, — согласилась она, выскользнув из его объятий. Взяв Джейка за руку, Донна потянула его в длинный коридор. Там она свернула налево, к лестнице, и торопливые шаги Джейка словно подгоняли ее двигаться быстрее. Войдя в комнату, он захлопнул дверь, повернулся к Донне и потянул за край футболки. — Ты носишь слишком много одежды. — Да. — Она помогала ему, пальцы неловко возились с застежками и молниями. Когда Донна осталась в бюстгальтере и кружевных трусиках, Джейк сбросил обувь, содрал с себя одежду и приблизился к ней. У нее мгновенно перехватило дыхание. Его тело, такое крепкое и мускулистое, было готово. Донна хотела его так, как никогда ничего не хотела в своей жизни до сих пор. Он поднял ее и положил на кровать. Почему раз от раза мое желание только усиливается? — успела подумать Донна. Потом все ее мысли улетучились, она вся отдалась чувствам. Всем своим существом Донна потянулась к нему. Джейк поцеловал ее плоский живот. Она затрепетала и прошептала его имя. Свет луны проникал в окна бывшей детской комнаты Донны, рассыпая на кровати и на полу лучи серебряного света. Они освещали Джейка, блестели у него в глазах и скользили по его загорелой коже. Воздух был напоен тонким ароматом жасмина. Джейк взглянул на Донну и медленно двинулся по животу, оставляя языком огненную дорожку на ее коже. У края трусиков его пальцы проскользнули под эластичную резинку и потянули их вниз. Донна застонала и стала нетерпеливо двигаться на старом стеганом одеяле, покрывавшем ее кровать. — Шшш... — прошептал Джейк, — я только хочу... Он опустился на колени, подложил руки ей под ягодицы и приподнял ее над кроватью. Донна судорожно скомкала пальцами одеяло. Ей казалось, что еще немного — и она расплавится от его ласк. — Джейк... Он улыбнулся, глядя в горящие глаза самой прекрасной женщины на свете. Донна извивалась в его руках, но он крепко удерживал ее на месте. Донна еще сильнее зажала одеяло. Ее тело напряглось, она хотела его, страстно мечтала, чтобы он утолил томление, терзавшее ее плоть. Она все выше и выше поднималась к вершине блаженства. Наконец Джейк подвел Донну к самому пику, и она рухнула на подушки, в изнеможении прошептав его имя. Все ее тело было одним сплошным сгустком энергии. Сердце выбивало бешеный ритм. Она прикладывала неимоверные усилия, пыталась дышать. Но кому нужен воздух, когда на свете есть любовь?! Джейк осторожно опустился на нее, и его разгоряченное тело придавило Донну к кровати. Она обожала ощущение тяжести Джейка на себе, темные курчавые волосы у него на груди и его мужскую силу против своей женской слабости. Господи! Она любит его. Любит! Зрачки Донны расширились, когда она поняла, что Джейк уверенно вошел в нее. Донна заглянула в его темные глаза и поняла одну вещь. Она всегда любила Джейка Лонергана. Хотя и пыталась отгонять от себя мысли о нем. Она и Мака любила, но по-другому. Спокойно. Привычно. Безмятежно. Только Джейк навечно покорил душу наивной девушки. Только Джейк зажигал ее одним своим прикосновением. И только Джейк заставлял ее смеяться, а через минуту приводил в неописуемую ярость. — Донна? — проговорил Джейк, когда его возбужденная плоть полностью проникла в нее. — Ты в порядке? Она обняла его за шею и выдохнула: — Да. — Хорошо, потому что мы еще не закончили. — Джейк, я хочу почувствовать все, — прошептала Донна, протягивая руку, чтобы ущипнуть его за щеку. — Ты уверена, что все в порядке? — переспросил Джейк. Его глаза вспыхнули, и в голосе слышалось беспокойство, словно он хотел проникнуть к ней в мозг и узнать все ее мысли. Донна не могла допустить этого и постаралась улыбнуться, чтобы успокоить его. Джейк перевернулся на спину, увлекая ее за собой. Донна оседлала его, как тогда ночью в роще. Дотянувшись до застежки, она расстегнула бюстгальтер и бросила его на пол. Загорелые руки Джейка накрыли ее грудь, и пальцы сжали набухшие соски. Донна начала двигаться, сжимая бедра, совершая вращательные движения, полностью отдаваясь пляске страсти. Когда у Джейка уже больше не было сил сдерживать себя, он рукой стал ласкать ее там, где соединялись два тела, пока не почувствовал, как она взорвалась на пике безумного блаженства. Донна наклонилась к нему и поцеловала. Он ласкал ее снова и снова, и она бросилась в огонь страсти, на этот раз увлекая за собой Джейка. Он выдохнул ее имя, и мир завертелся одной огромной цветной каруселью. К тому времени, когда Джейк свернул на подъездную дорожку к ранчо деда, до рассвета оставалась пара часов. У кромки горизонта чернильно-черное небо уже окрасилось в пурпурный цвет. Разумом Джейк понимал, что должен быть утомлен. Несколько часов подряд они с Донной любили друг друга. Однако вместо усталости он ощущал необыкновенный прилив сил. И это беспокоило его. Джейк заглушил мотоцикл, чтобы не разбудить спящий дом, и закатил его в гараж. Он немного постоял в темноте, затем снял шлем и осторожно положил его на верстак. Мозг кипел от несметного количества мыслей. Джейк глубоко вздохнул и постарался не обращать внимания на поднимавшееся внутри него чувство раскаяния. — Позднее свидание? Джейк оглянулся и увидел Сэма, стоявшего у входа. — Какого черта ты делаешь здесь в такую рань? Сэм зашел в гараж. — Дженни Фаулер рожает. Джейк в изумлении уставился на него. — Малышка Дженни? Та, в веснушках и с косичками? Сэм рассмеялся. — Ей сейчас двадцать пять. Веснушки остались, а вот косичек давно нет. — Вот так дела, стареем мы, — пробормотал Джейк. — Вернемся к моему вопросу, — сказал Сэм. — И что это такой старик, как ты, делает по ночам, притаскиваясь домой под утро? — Твое какое дело! — Джейк сделался жестким. — Никакого, просто спрашиваю. — Отстань, Сэм! — Расслабься, Джейк. Я рад за тебя. — Подойдя к большому холодильнику, который Джереми держал в гараже, Сэм открыл дверцу и достал бутылку холодной воды. Откупорив бутылку, он сделал большой глоток, завинтил крышку и произнес: — Вы с Донной отлично смотритесь вместе. Да, брат, несомненно, прав. Но легче от этого не становилось, по мнению Джейка. — Мы не вместе. — Вот как? — Сэм поднял брови от удивления. — Это не то, что ты думаешь. И не в том смысле, в каком он сам хотел бы этого. Сэм оперся на верстак в надежде поболтать. — Почему? — Слушай, разве тебе не надо везти Дженни в больницу? Сэм махнул рукой. — Это ее первые роды. Схватки происходят с промежутком в пятнадцать минут. И в больницу ее уже доставили, потому что муж на грани нервного срыва. До моего появления за ней присмотрят медсестры. Так что у меня масса времени. — Отлично, — пробурчал Джейк. — А у меня нет времени. Я устал и иду спать. — Спасаешься бегством? Джейк окаменел, потом повернулся и посмотрел на брата. — Что ты имеешь в виду? — Брось прикидываться, Джейк. Ты бегал от своих чувств к Донне много лет назад и сейчас продолжаешь бегать. — Слушай, ты кто? Священник? Я на исповеди? Сэм засмеялся и стал лениво перебрасывать бутылку с водой из одной руки в другую. — Да нет. Просто знакомая ситуация. Мне много времени потребовалось, чтобы понять, что я люблю Мэгги. Я почти потерял ее. Потому что был бестолковым и упрямым, не хотел признавать правду. — И в чем же состояла правда? Сэм перестал улыбаться и поставил бутылку на верстак. — А правда была в том, что я решил, будто не заслуживаю счастья. Я был так поглощен чувством вины по отношению к Маку, что не замечал, как собственная жизнь проходит мимо. — Но это была не твоя вина. — И не твоя. — Сэм подошел к Джейку и положил руку ему на плечо. — Черт возьми, Джейк, ведь ты хотел прыгнуть за ним. Джейк покачал головой, и привычное чувство вины вспыхнуло в нем с новой силой. В течение многих лет все считали, будто он намеревался нырнуть за Маком, поскольку думал, что с ним случилось несчастье. Джейк никогда никому не рассказывал истинную причину своего намерения прыгнуть вслед за Маком. Наверно, сейчас пора внести ясность. — Я действительно хотел нырнуть, но не потому, что беспокоился за него, Сэм. Я боялся, что Мак побьет мой рекорд. Сэм молча смотрел на него, давая тем самым понять, что готов его выслушать, если Джейк настроен поговорить. Наконец, после стольких лет, слова хлынули из Джейка безудержным потоком, словно все эти годы их сдерживала плотина. — Я безумно завидовал Маку, — признался Джейк с горечью в голосе. — У него было все. Круглый год он жил в Коулвилле. У него были родители. У него была умная голова. И у него была Донна. — Джейк... — Нет, — он поднял руку, призывая брата замолчать. — Это глупо, но я испытывал к нему зависть. И даже в тот последний день я думал, что он собирается побить мой рекорд. То единственное, что принадлежало мне. Я не мог допустить этого. И пока я стоял, обеспокоенный судьбой своего дурацкого рекорда по задержке дыхания, Мак умирал там, на глубине. — Но мы не знали этого. Мы ничего не могли изменить. — Это не имеет значения, — произнес Джейк, сжав зубы, чувствуя, как слезы наворачиваются ему на глаза. Он крепко зажмурился, потом снова открыл глаза и посмотрел на Сэма. — Мак умер. Я занимаюсь с его сыном. Я сплю с его подружкой. — Джейк озвучил наконец ту правду, которая не давала ему покоя на всем пути от дома Донны. — Я не могу так поступать с Маком. Я должен уехать из города. Сегодня вечером. Сэм грозно взглянул на него. — Мы дали слово Джереми, что останемся здесь на все лето. — Я знаю, но... — Джейк, не ты один переживаешь за произошедшее в тот летний день, — негромко проговорил Сэм. — Не ты один ощущаешь вину за то, что продолжаешь жить. — Но... — Твое бегство от чувств, которые ты испытываешь к Донне, не поможет, Джейк. Черт возьми, ты бегаешь уже много лет, а остался все на том же месте. Для тебя ничего не изменилось. Джейк вздохнул и потер шею. Он чувствовал себя в ловушке. Сердце велело ему держать Донну и никогда ее не отпускать. Но разум и чувство вины не позволяли сделать это. Сэм похлопал его по спине. — Тебе нужно поговорить с Маком. — Что? — Ты слышал. И Купер, и я, мы оба должны были покончить с прошлым этим летом, Джейк. Теперь, похоже, твоя очередь. — Мак покинул этот мир. — Нет, не покинул, — тихо сказал Сэм. — Он по-прежнему с нами, потому что мы не даем ему уйти. Может быть, он прав. Разве сам Джейк не чувствовал его присутствие здесь, на ранчо? Разве не ожидал он каждую минуту, что дверь откроется и Мак войдет в комнату? Но говорить с ним? — Не знаю, смогу ли я. — Хочу поделиться с тобой тем, что сказала мне Мэгги: «Не нужно бежать от призрака Мака». Мак любит тебя. Он любит нас всех. Неужели ты думаешь, что он хотел бы видеть тебя несчастным всю твою жизнь? — Нет, не думаю. — Джейк достал из-под верстака табурет и сел на него. Поставив локти на колени, он закрыл руками лицо. — Что мне нужно сделать, Сэм? — Тебе нужно жить, Джейк. — Направляясь к выходу, Сэм добавил: — Теперь мне пора к малышке Дженни. Почему бы тебе не сходить к озеру и не поговорить с Маком? ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ — Как Джейк? Донна бросила взгляд на мать. В такую рань она не была настроена вести разговоры на эту тему, однако пода не знала, как отвертеться от этого. Ее мама всегда вставала с рассветом, и, поскольку после ухода Джейка Донне не спалось, она пришла на кухню, на запах кофе. Теперь же ей стало ясно, что этого не следовало делать. В желудке все дрожало от нервного спазма, и Донна положила руку на живот, пытаясь успокоить дрожь. Господи, одно только упоминание имени этого человека заводило ее. Она вдруг подумала, не могла ли мать по ее виду догадаться, чем они с Джейком занимались ночью. — Думаю, у него все хорошо. А что? — Да нет, ничего, — хмыкнула Кэтрин, готовя шоколадную стружку для печенья. — Просто... интересуюсь. — А-а. Донна устремила взгляд в чековую книжку, пытаясь произвести кое-какие подсчеты. Слишком ранний час для такой работы, но надо было чем-то занять себя, чтобы отвлечься от ночных воспоминаний. Особенно теперь, когда мать рядом. Она ведь как радар, быстро все уловит. Глядя на цифры, Донна ничего не могла понять. Как такое может быть? Она умеет складывать и вычитать. Почему же ее результат так отличается от банковского? Может быть, она слишком устала? — Давай оставим этот разговор, мама. — Нет уж, дорогая. — Кэтрин осторожно положила столовую ложку теста на противень. — Если ты думаешь, что я слепая и не вижу, что происходит между вами, ты ошибаешься. Вздохнув, Донна откинулась на спинку стула, вытянув вперед и скрестив ноги, и многозначительно посмотрела на мать. — А если ты думаешь, что я намерена обсуждать это с тобой, то тоже ошибаешься. Заполнив противень, Кэтрин открыла дверцу духовки и засунула его туда. Потом установила таймер и повернулась к дочери. — Дорогая, ты ведь знаешь, как вы с Эриком дороги мне? — Да. — Пытаясь разгадать, что последует за этим, Донна внутренне собралась. — Я хочу, чтобы вы оба были счастливы. — Знаю, мам. — А Эрик так счастлив рядом с Лонерганами. — И это я знаю. — А ты осознаешь, какое удовольствие ты сама получаешь от этого? — Мам... — Донна выпрямилась на стуле. Кэтрин взяла другой стул, поставила его рядом с дочерью и села. Затем взяла руку Донны в свою и продолжила: — Ты любишь Джейка, дорогая. О господи! Она сформулировала свои чувства лишь сегодня ночью. Но как мать догадалась об этом? — Мам, — уклоняясь от прямого ответа, сказала Донна, — я не могу любить Джейка. — Итак, ты не отрицаешь этого. Но, во имя всего святого, почему ты не можешь его любить? — Потому что мы как лед и пламень. — Самый простой ответ. Горькая правда, к которой она пришла в пять часов утра. И, хотя ее тело продолжало ликовать от счастья, продолжения этому быть не может. — Не имеет значения, что я чувствую. Мы слишком... не похожи друг на друга. У нас разные стремления в жизни. Кэтрин хлопнула дочь по руке, и от неожиданности Донна охнула. — Очнись, дочка! Да то, что ты чувствуешь, — это единственное, что действительно имеет значение. — Как ты можешь говорить мне такое? — вспыхнула Донна. — У меня есть Эрик, и я думаю о нем, о его будущем, о том, чтобы защищать его. — От чего конкретно ты хочешь защитить его? От любви? — Мам... — Дорогая, я знаю, ты боишься своей любви. — Кэтрин откинулась на спинку стула. — Только небо знает, как я сама была напугана. Я почти не замечала своих чувств к Майку из-за этого страха. Но, если бы ты видела себя со стороны последнюю пару недель... Ты ожила, когда Джейк вернулся в город. Вскочив, Донна принялась шагать по кухне взад-вперед. Похоже, этот разговор должен состояться независимо от ее желания. И Донна заговорила. Больше для себя, чем для матери. — Когда я вижу Джейка, все во мне просыпается. Звучит глупо, — призналась она, — но это так. Я не ожидала и не хотела этого. — Она бросила жесткий взгляд на мать. — Я любила Мака, ведь ты знаешь. Мне было только пятнадцать лет, но я действительно любила его. А он погиб. — Это был несчастный случай, дорогая. Но ты не можешь прожить всю жизнь только одной этой трагедией. — Почему же нет? — требовательно произнесла Донна. — Посмотри на Джейка. Подобный несчастный случай вполне может еще произойти. Джейк участвует в мотогонках. Он обожает риск, опасность. И если я позволю себе полюбить его, а потом потеряю... Кэтрин встала, положила руки Донне на плечи и посмотрела ей в глаза. — Дорогая, если ты не позволяешь себе любить, то уже потеряла его. * * * Часом позже, на озере, окруженном деревьями, Джейк стоял на холме и смотрел вниз на спокойную поверхность воды. Налетел тихий ветерок, и по глади озера пошла рябь. «Поговори с Маком». Джейк перевел взгляд с озера в небо и снова на воду. Прав ли Сэм? Действительно ли дух Мака пленен здесь, потому что братья не позволяют ему уйти? Неужели все эти пятнадцать лет он ожидал, что они втроем придут к нему? Придут, чтобы отпустить его в прошлое, которому он принадлежал. С каждым ударом сердца пульсирующая боль в висках усиливалась. Джейк почувствовал себя глупцом, шедшим на поводу у нелепых фантазий. Но в то же время у него было ощущение, что сейчас завершается какой-то важный этап его жизни. Даже если Мака здесь больше нет, даже если он давно ушел туда, куда они все когда-нибудь уйдут, Джейк понял, что должен был прийти на озеро. Он обязан рассказать своему брату о тех чувствах, с которыми он жил все эти годы. Присев на теплую траву, Джейк положил руки на колени и вздохнул. — Мак, я так устал чувствовать боль, вспоминая тебя. Черт возьми, я даже не знаю, что тебе сказать. Этого недостаточно, наверно, но что еще? Внезапно подул холодный бриз, взявшийся ниоткуда, и закружил рядом с Джейком. Он улыбнулся и представил, что Мак действительно здесь. Джейк даже ощущал его присутствие. Что это, воображение? Возможно. Но какая удобная штука. — Эрик — замечательный мальчишка, — тихо сказал Джейк. — Ты бы гордился им. Хотя ты ведь наверняка все время присматриваешь за ним, да? Вопреки ожиданиям этот разговор с Маком вовсе не казался Джейку каким-то странным. Наоборот, все было естественно. Теперь начиналась самая трудная часть. — А если ты присматриваешь за Эриком, значит, знаешь, что происходит между мной и Донной. — Джейк нахмурился, выдернул полную горсть сухой травы и растер ее между пальцами. — Я люблю ее, Мак. Я даже не знал, что могу так сильно любить. Произнеся это вслух, Джейк ощутил необыкновенную легкость. Он любит Донну. — Не имею представления, что теперь будет. Я ведь и сам не подозревал до этой минуты, что люблю ее. Даже когда мы были детьми, я проявлял к ней интерес, но не хотел, чтобы ты знал об этом. Теперь ты должен знать. Я попытался украсть ее у тебя однажды ночью, но она сбежала. Сбежала к тебе, Мак. Джейк проглотил комок, застрявший в горле, и заставил себя произнести горькие слова: — Я ненавидел тебя за это. Ненавидел за то, что она с тобой. Подняв голову вверх, Джейк смотрел на голубое небо, на проплывающие облака. — Но я и любил тебя, Мак, — признался он. — Неважно, каким глупым или ревнивым я был, моя любовь к тебе была безгранична. Боль внутри немного отпустила, тело наполнилось невероятной легкостью. — Мак, я скучаю без тебя. Мы все скучаем без тебя. Солнце ослепило Джейку глаза, и на мгновение в его голове предстали образы мальчишек в тот далекий летний день. Молодые и беззаботные, они думали, что никто и ничто не разлучит их. — Так или иначе, — произнес Джейк, чувствуя, как в его сердце воцарился мир, — мы всегда будем вместе. Ты — часть нас, Мак. И мы больше не будем пытаться забыть об этом. Дуновение ветерка воскресило в памяти смех, что звучал тем далеким летом, и Джейк улыбнулся. Прошлое оставило его, перед ним открывалось будущее. Эрик распахнул дверь на кухню и уставился на мать. — Джейк уезжает. Донна выронила сковородку из рук, и грохот заполнил всю кухню. Она не видела Джейка с той самой ночи, которую они провели у нее в спальне. Он собрался и уезжает? Уже? Не сказав ей ни слова? Эрик протопал через всю кухню к холодильнику. Он дернул дверцу, взял воду и, захлопнув холодильник, добавил: — Джереми сказал, что Джейк возвращается на Лонг-Бич, когда лето закончится. Донна невозмутимо подняла с пола сковородку, вытерла ее и поставила на полку. Значит, он пробудет здесь еще неделю, подумала она, вспоминая, что братья обещали Джереми провести лето в Коулвилле. Одна неделя. Всего семь коротких дней, и Джейк снова уедет. Как ей теперь вернуться к той жизни, которая была у нее до его вторжения? Как ей смотреть в будущее, когда там нет Джейка? Эти мысли причинили ей невыносимое страдание, но она сжала кулаки и заставила себя улыбнуться, чтобы сын не узнал, что творится у нее в душе. Спокойным голосом она произнесла: — Ты знаешь, Купер и Джейк тоже разъедутся в конце лета. — Он не должен уезжать! — сердито заспорил сын. Щеки его раскраснелись, волосы упали на глаза, пряча блестевшие в них слезы, которые Эрик отчаянно пытался скрыть. — Ты могла бы заставить его остаться. — Что? — Я знаю, ты ему нравишься. Он сам говорил мне об этом. Попроси его не уезжать. У Донны заколотилось сердце, когда она посмотрела на сына, которого безумно любила. Эрик быстро растет, и совсем скоро у него будет своя жизнь. Он уже отдалился от нее на небольшой шажок во времени. Даже ее мать становится все дальше от нее. Как раз накануне она приняла предложение Майкла. Скоро она выйдет замуж и переберется жить к своему новому мужу. Все, кроме Донны, двигаются по жизни вперед. А она останется здесь, в доме, где выросла, в полном одиночестве. Такая перспектива повергла Донну в уныние. Больше никакого смеха среди ночи, никаких поцелуев и сонного дыхания Джейка рядом. Каким пустым вдруг оказалось ее будущее... На мгновение Донна захотела сделать так, как сказал Эрик: поехать на ранчо Лонерганов и просить Джейка не уезжать. Но как она могла подвергать себя риску снова потерять любимого человека? В пятнадцать лет она любила так, как могут любить лишь подростки в этом возрасте, и смерть Мака почти лишила ее жизни. Сейчас чувства Донны к Джейку были сильнее, богаче, глубже... Если его не станет, как ей жить дальше? Нет. Лучше оставаться одной и в безопасности, чем пережить трагедию. — Я не могу, Эрик, — произнесла Донна, делая шаг навстречу сыну. Эрик отступил назад. Она почувствовала новый приступ боли, увидев, как его глаза загорелись яростью и разочарованием. — Значит, ты не попросишь его остаться? — Я и не ожидала от тебя понимания. — Внутри у Донны все разрывалось от невыносимой тоски. — Но я должна сделать так, как лучше для нас обоих. — Ты не права, мама. — Может быть, — согласилась она. — Но так будет лучше. Джейк глубоко вдохнул прохладный ночной воздух и понял, что лето почти закончилось. Если бы за последнюю пару недель его жизнь не изменилась, он бы думал сейчас об отъезде. Даже эта мысль заставила сжаться его желудок. Однако он напомнил себе, что сейчас все по-другому. Плотнее запахнув свой черный кожаный пиджак, Джейк засунул руки в карманы. Гуляя по окрестностям ранчо, он обернулся и посмотрел на освещенные окна дома, что находился в полумиле от него. В этот поздний час, в доме было тихо, и Джейку он казался безопасной гаванью в штормовом море. Этот дом всегда был для него местом, где можно укрыться от житейских бурь. Он тосковал по нему все эти годы. Улыбаясь самому себе, Джейк зашагал дальше, не обращая внимания на дорогу. Как хорошо просто гулять под открытым небом. Он вышел из дома, чтобы побыть одному. Ему требовалось время подумать. Время попрощаться с прошлым и поприветствовать новый этап жизни. Последние два дня Джейк потратил на решение вопросов, связанных с его работой. Он долго разговаривал по телефону с риэлторами и банкирами, намереваясь закрыть свой бизнес на Лонг-Бич и открыть его здесь, в Коулвилле. Ведь мотоциклы можно конструировать в любом месте. Что касается приюта и всего остального, он наймет менеджера, чтобы управляться с повседневными делами. Отныне его домом будет Коулвилл. Джейк понимал, что обо всем этом ему надо поговорить с Донной. Но сначала он хотел все уладить, чтобы сказать Донне, что с прошлой жизнью покончено, а потому можно строить новую. С Донной. И с Эриком. Джейк надеялся, что она тоже хочет этого. Он остановился, внезапно осознав, что Донну может вовсе не заинтересовать его предложение. Летнее приключение — это одно, а совместная жизнь — совсем другое. Черт, мысль об этом немного пугала даже его самого. А что, если он все испортит? Что, если он разочарует Донну? Или Эрика? Может, он вообще не создан для уютной семейной жизни? Может, Донна не хочет этого? Покачав головой, Джейк улыбнулся и пошел дальше. Вот уже много лет он пытал счастья, рискуя головой за приз и денежный чек. На этот раз Джейк рисковал гораздо серьезнее. На кон он поставил свое сердце, но и выигрыш был куда больше, чем все прежние награды. Черт, он даже семье не сказал о своем решении. А решение было очень важным, очень масштабным. Но прежде чем поделиться с кем-либо еще, он должен поговорить с Донной. Побывав тогда утром на озере, Джейк впервые за долгие годы смотрел на мир с чистой совестью. Каждый вдох казался счастьем, потому что не был окрашен чувством вины и раскаяния. Каждый поцелуй ветра дарил обещание на будущее, о котором он не задумывался никогда, пока снова не приехал домой. Кажется, где-то вдалеке проехал мотоцикл. Остановившись, Джейк прислушался. Звук работающего двигателя медленно отдалялся. Кто это может быть? — подумал Джейк и пошел дальше. До встречи с Донной ничего, кроме скорости и риска, не будоражило его кровь. Теперь все по-другому. Ухмыляясь, он продолжил свой путь через незасеянное поле. — Завтра я попрошу Донну выйти за меня замуж! — громко произнес Джейк. — А это самый хороший адреналин. * * * Донна мерила шагами кухню, прижимая к уху телефонную трубку. Слушая гудки на другом конце провода, она отодвинула шторки на кухонном окне, всматриваясь в темноту за стеклом, и просто старалась унять волнение. Где Эрик? Может, у Джейсона? Она не видела его после спора по поводу отъезда Джейка. Донна хотела дать ему немного времени успокоиться. Но теперь, когда стрелки часов приближались к полуночи, ее волнение переросло в настоящую панику. — Алло, — ответила сонным голосом женщина на другом конце провода. — Вики? — Донна нервно теребила пальцем провод старого телефона. — Прости, что разбудила тебя. Эрик с Джейсоном? — Что? Донна, это ты? Нет, Эрика здесь нет. Донна почувствовала слабость, в душу закрался страх. — Ты уверена? — только и смогла она спросить. — Конечно, Донна, — ее подруга окончательно проснулась, уловив волнение в голосе Донны. — Сегодня Джейсон у моей мамы. Здесь только я и Джо. — О господи. — Донна откинула волосы, стараясь не закричать. Где же он? С Джейком? Мог Эрик глубокой ночью добраться до ранчо Лонерганов? Но Джейк позвонил бы в таком случае. А если Эрика там нет, тогда где он? — Донна, не волнуйся, — сказала Вики, хотя у нее самой голос задрожал от тревоги. — Ты ведь знаешь, он молодчина. Что с ним может случиться в Коулвилле? — Да, правда, — решительно произнесла Донна, моля небеса о спасении сына. — С ним все в порядке. Он просто потерял счет времени. Эти дети... Эрик никогда не терял счет времени. И никогда не заставлял ее беспокоиться. Господи, где же он? Внезапно на линии что-то щелкнуло, и Донна задохнулась от волнения. — Мне звонят! Может, это Эрик. Пока, Вики. — Донна нажала кнопку режима ожидания и проговорила: — Эрик? — Мисс Баррет? — спросил незнакомый голос. — Да. — Это дорожный патруль... Все еще прижимая трубку к уху, Донна сползла по стене и упала на пол. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Госпиталь святого Чарлза находился на полпути между Коулвиллом и Сан-Хосе. Словно участвуя в гонках, Джейк преодолел пятнадцатиминутный путь за десять минут. Впервые в жизни ему казалось, что он едет медленно. Припарковав внедорожник Сэма на стоянке, Джейк пересек двор и ворвался в двери отделения экстренной медицинской помощи, на ходу вглядываясь в лица людей, собравшихся в холле. Светло-зеленого цвета стены, тихо работающий в углу телевизор, а воздух пропитан запахом дезинфицирующих средств и паники. Господи, он ненавидел больницы. Мать Донны вскочила со стула и быстро подошла к Джейку. — Джейк, я так рада, что ты приехал! — Спасибо, что позвонили мне. — Он обнял Кэтрин. — Где Донна? Как Эрик? — Он там, над ним колдуют врачи, — сказала Кэтрин. Сзади к ней подошел пожилой человек с седеющими волосами и положил руку ей на плечо. Она добавила: — С ним все будет хорошо. Слава богу! Джейк почувствовал, что силы стремительно покидают его, он еле держался на ногах. — Где Донна? Кэтрин показала взглядом на двери, ведущие в лечебное отделение. — Она там. С ним. Они больше никому не разрешают туда входить. — Мне они разрешат. — И Джейк направился к дверям. — Она не знает, что я звонила тебе. Джейк посмотрел на нее и заставил себя улыбнуться. Он хотел, чтобы Донна сама позвонила ему и попросила приехать. Он хотел быть здесь раньше, разделив с ней тревогу за Эрика. Хотел... Черт, слишком много он хотел, но ничего этого не произошло. И все же он здесь и уходить никуда не намерен. — Хорошо, что вы позвонили. Огромное спасибо. Кэтрин улыбнулась и посмотрела на стоявшего рядом мужчину, а Джейк пошел к дверям, ведущим в лечебную зону. Он нажал на кнопку, открывающую дверь, и, не обращая внимания на медсестру, пытавшуюся остановить его, двинулся вперед. Хорошо, что Кэтрин позвонила. Ботинки стучали по линолеуму, а Джейк вертел головой во все стороны, идя по коридору. Вокруг кроватей на металлических рейках висели шторы из плотного хлопка. Наконец в конце прохода он увидел Донну. Она сидела одна на зеленом пластиковом стуле, съежившись и словно окаменев. Донна заметила его, вскочила со стула и бросилась ему навстречу. Джейк раскрыл объятия и крепко прижал Донну к себе, обнимая за талию и пряча ее голову у себя на груди. Он чувствовал, как бьется ее сердце. — Ну-ну, — прошептал он, поглаживая вздрагивающую спину Донны, — твоя мать сказала, что с Эриком все будет в порядке. Донна кивнула, не поднимая головы и не отталкивая Джейка, словно ей необходимо было почувствовать его близость. Джейк и сам нуждался в этом. Боковым зрением он видел врачей и медсестер, торопливо переходящих от одной кровати к другой, слышал приглушенный звук работающей аппаратуры и редкие стоны пациентов. Еще крепче прижав к себе Донну, Джейк опустил подбородок ей на голову. Почувствовав ее запах, он глубоко вдохнул его. Ее близость притупили те беспокойство и страх, которые терзали его после звонка Кэтрин. — Ему делают рентген, — пробормотала Донна, слезы душили ее. — Но врачи считают, что у него просто ушиб ребер и сломанная нога. Джейк медленно выдохнул, испытывая невероятное облегчение. — Это хорошая новость, детка. Очень хорошая новость. — Благодарение Богу, что вместе с твоим мотоциклом он прихватил и шлем. Знакомое чувство вины пронзило Джейка. Он уже привык к этому и жил с ним многие годы, но на этот раз все было намного хуже. Если бы он не оставил ключи в замке зажигания, Эрик никогда не смог бы взять мотоцикл из гаража. Если бы Джейк не отправился на ту длительную прогулку по окрестностям, он был бы в гараже, когда там появился Эрик. А если бы он вообще не приехал в Коулвилл, ничего бы не произошло. — О господи, Джейк, я так испугалась. — Знаю, дорогая, — прошептал он, — я тоже. Глубоко вздохнув, Донна почувствовала, что успокоилась в его объятиях. В этом ужасном месте она просидела в одиночестве двадцать минут, и мысли стремительным потоком проносились у нее в голове. Сообщение от полиции о том, что Эрик украл мотоцикл Джейка и пытался выехать на дорогу, оглушило ее. Сын никогда прежде не делал ничего подобного. Она просто думала о том, что могло бы произойти, если бы он не надел шлем Джейка, если бы он столкнулся с кем-нибудь, если бы он умер... Донна подняла на Джейка полные слез глаза и с укором сказала: — Он был на твоем мотоцикле. Джейк вздрогнул. — Твоя мать рассказала мне. Вероятно, Эрик взял его, когда меня не было дома. Донна ткнула его в грудь кулаком. — Если бы ты не разрешал ему возиться с этим чертовым мотоциклом, не рассказывал о своих сумасшедших гонках... — Она ударила Джейка еще раз и отметила, что лицо его остается бесстрастным. Только в глазах сквозила обеспокоенность и что-то еще, более глубокое и более теплое. Но Донной руководил сейчас страх вместе с чувством облегчения, что все обошлось. — Джейк, ведь он еще ребенок. Ему вообще нечего было даже приближаться к этому мотоциклу, пытаться ехать на нем. Он мог... Донна замолчала, не в состоянии произнести вслух ту страшную мысль, которая коварно прокралась в ее мозг и поселила страх в сердце. — Ему четырнадцать лет, Донна, — негромко произнес Джейк. — Это упрямый возраст. Мальчишки совершают глупости. Рискуют. Это этап взросления. — Кража мотоциклов и увеселительные поездки называются этапом взросления? — Я не говорю, что это правильно, но я понимаю это. Сейчас самое важное, что с ним все в порядке. — Джейк снова прижал Донну к себе, несмотря на ее сопротивление. — Нет, самое важное, что я могла потерять его сегодня ночью. — Но ведь не потеряла. — Джейк сжал зубы. — Мы не потеряли. — Я не вынесу этого, Джейк, — прошептала Донна. — Если бы с Эриком что-то случилось... — Донна, с ним все в порядке. Он жив. Он в безопасности. — Джейк взял ее лицо в свои руки и заставил смотреть ему в глаза. — Я здесь. Ты не одинока. Мы не одиноки. — Я так долго была... — Я знаю, детка, — проговорил Джейк, вытирая ей слезы. — Тебе пришлось очень тяжело.— Он вздохнул, чтобы успокоиться. — Прости, я не должен был оставлять ключ в этом чертовом мотоцикле. Если бы я... Донна видела боль в его глазах и впервые в жизни знала, что кто-то еще переживает одинаковые с ней эмоции. Она ощущала его силу и черпала в нем успокоение. Чувствовала его любовь и понимала, что не сможет жить без этого. Бог помог ей, она так долго была одна, и как замечательно, что теперь Джейк был рядом. Он обнимает и успокаивает ее. Он так же сильно, как и она, любит Эрика. Он разделил с ней ее страх и наступившее облегчение. Гнев ее исчез. — Прости, Джейк. Это не твоя вина. Просто... — Я понимаю, Донна, — прошептал Джейк, целуя ее в макушку, — я понимаю. — Не отпускай меня, хорошо? Просто не отпускай. — Ни на минуту. Шло время, а они стояли обнявшись, не замечая никого вокруг. Они вместе ждали результатов обследования, и, когда пришел врач, они вместе повернулись к нему, чтобы услышать его заключение. — Мисс Баррет? — Да. — Донна сжала руку Джейка. — С Эриком все будет в порядке. — Усталый молодой доктор улыбнулся, услышав ее вздох облегчения. — Я хочу оставить его на ночь, понаблюдать еще. Даже находясь в шлеме, он получил легкое сотрясение мозга. Завтра вы можете забрать его домой. — Спасибо, — прошептала Донна, поворачивая голову к Джейку. — Мы можем его увидеть? — спросил Джейк, обнимая Донну за плечи. — Конечно. Найдите медсестру, она вас проводит. Мы подготовили ему палату. Эрик лежал на больничной кровати и казался совсем маленьким. Его темные волосы были убраны со лба, белая повязка закрывала брови, а левая нога до бедра была в гипсе. Теплое светло-зеленое одеяло укрывало его до подбородка. Донна оторвалась от Джейка, наклонилась к сыну и поцеловала его в макушку. — Солнышко мое! Я так волновалась! — Я знаю, мам, прости меня. — Глаза Эрика были полны боли и стыда. Он перевел взгляд на Джейка, стоявшего у Донны за спиной. — И ты прости меня за мотоцикл. Джейк подошел к кровати, взял руку мальчика в свою. — Мотоцикл не главное. Главное, что с тобой все в порядке. Но о краже и езде без прав у нас с тобой будет долгий разговор. — Я знаю, — невнятно пробормотал Эрик, начинали действовать принятые лекарства. — Мне правда очень жаль. Глаза мальчика закрылись, и он задышал ровно и глубоко. Донна посмотрела на Джейка и улыбнулась. — Я не хочу оставлять его здесь одного. — Он в хороших руках. — Да, но... — Пойдем, — сказал Джейк, беря ее за руку. — Думаю, нам обоим следует подышать свежим воздухом. Мы вернемся и заберем его, как только нам разрешат сделать это. Донна кивнула, наклонилась к Эрику и осторожно погладила его по голове, потом направилась за Джейком по длинному коридору к выходу, минуя комнату ожидания. Они должны рассказать Кэтрин новости об Эрике. Но сейчас Джейк хотел побыть с Донной несколько минут наедине. Они вышли на улицу и прошли через автостоянку в дальний угол внутреннего дворика больницы. Лунный свет серебрил траву, проникая сквозь кроны деревьев. Джейк подвел Донну к каменной скамейке и осторожно усадил ее. Она была без жакета, поэтому он набросил ей на плечи свой пиджак. Глядя на Донну, Джейк почувствовал себя... счастливым. Сегодня ночью он рисковал потерять все, что имело для него значение в этой жизни. Ему довелось испытать страх за Эрика, беспокойство за Донну. Если бы он уже не принял решения остаться здесь, в Коулвилле, с ней и Эриком, сегодняшняя ночь помогла бы ему сделать такой выбор. Правильный выбор. Он никогда не сможет оставить Донну. Даже на другом конце земного шара он всегда будет думать о ней и об Эрике. В безопасности ли они? Нужен ли он им? Скучают ли они без него? Он знал, что без них не будет ему покоя в жизни. — Джейк... — Донна... Они замолчали, улыбаясь друг другу, потом Джейк кивнул: — Продолжай. Донна плотнее запахнула его пиджак, убрала упавшие на глаза волосы и произнесла: — Я хотела поблагодарить тебя, Джейк, за то, что сегодня ночью ты находишься рядом со мной. Мне очень нужно было, чтобы кто-нибудь... Нет, — встряхнула она головой, — не то. Мне нужен только ты. — Я рад слышать это, — сказал Джейк, опускаясь перед ней на одно колено. Теперь он мог видеть ее глаза. — Я испытываю такие же чувства. — Что ты хочешь этим сказать? — произнесла она одними губами. — Только то, что я люблю тебя, Донна. — Его взгляд скользил по ее лицу, отмечая каждую линию, каждую черточку. — Думаю, я всегда любил тебя. Донна смутилась. — Если это из-за вины, которую ты чувствуешь... — Нет, — прервал ее Джейк. — Я долго жил с чувством вины и знаю, что это такое. Но я справился с этим. Но я не могу представить, как мне жить без тебя и без Эрика. — Джейк... — Просто позволь мне сказать, хорошо? А потом можешь решать. Я хочу жениться на тебе, Донна. Она открыла в изумлении рот. Джейк крепко сжал руки Донны, переплел свои пальцы с ее, словно бросая вызов судьбе, пытавшейся разлучить их. — Я хочу помогать тебе воспитывать Эрика. Я хочу, чтобы ты еще родила мне детей, и мы будем вместе растить их. Ему трудно было дышать, когда он произносил эти слова. Он никогда в жизни так не рисковал. Донна должна понять, как она важна для него, как счастливы они будут вместе. Когда Джейк заговорил снова, слова хлынули целым потоком, словно он боялся не успеть сказать все. — Я желаю держать тебя в своих объятиях по ночам, быть с тобой и в горе, и в радости. Позволь мне стать тем, кого ты позовешь, когда понадобится помощь. Я хочу быть человеком, которого ты любишь. Донна смотрела на него, широко раскрыв глаза. Она чувствовала, что это не просто слова, она видела в его глазах любовь, которая давала ей тепло и силу. Донна знала: теперь все будет хорошо. Какой глупой она была, когда говорила матери, что не переживет потерю еще одной любви. Сегодняшняя ночь преподнесла ей очень хороший урок. Четырнадцать лет она любит своего сына. Если бы у нее никогда не было Эрика, она не узнала бы того ужаса, что пережила сегодня ночью, но и любовь прошла бы мимо. Осторожность — не самая хорошая замена одиночеству. Любовь — это действительно риск, но это то единственное, ради чего стоит рисковать в жизни. — Донна, скажи что-нибудь, — прервал ее размышления Джейк. Донна улыбнулась. — А как же самое главное для тебя — твой адреналин? Как же путешествия по миру? Гонки? Джейк покачал головой и ухмыльнулся. — С этой минуты я хочу, чтобы моя жена и моя семья были со мной. А что касается главного для меня, дорогая, то весь адреналин, который мне нужен, я получу, живя рядом с тобой. Сердце Донны подпрыгнуло от радости. — А твой бизнес? Твоя жизнь на Лонг-Бич? — Все улажено, — произнес Джейк с некоторым самодовольством. — Я перевожу бизнес сюда. Сегодня утрясаю последние вопросы. Донна удивленно подняла брови. — Ты настолько уверен во всем? — Нет, — тихо ответил Джейк. — Я просто надеюсь. — Я тоже надеюсь. — Донна посмотрела на их переплетенные пальцы, потом — в глаза Джейка. — Я люблю тебя, Джейк. Очень. — Это значит «да»? — Значит «да», — произнесла Донна, вставая со скамейки и увлекая его за собой. — Я выйду за тебя замуж. И у нас будут дети. И я буду любить тебя всю жизнь. Джейк обнял ее и прижал к себе так, словно это была самая драгоценная вещь в мире. Потом отстранился ровно настолько, чтобы видеть ее глаза, и проговорил: — Я люблю тебя, Донна Баррет, и клянусь, нас ждет долгая и счастливая жизнь. Эпилог Стояли последние дни уходящего лета. Высоко в небе парили белые облака, солнце освещало тенистое кладбище, проливая свет на надгробные плиты. Сэм, Купер и Джейк Лонерганы стояли над мемориальной плитой из темно-зеленого гранита, и каждый из них про себя читал слова, глубоко высеченные в камне. Мак Лонерган Слишком рано ушедший из жизни. Появилась острая боль, потом она медленно отступила. — Не могу поверить, что мы так долго шли сюда, — сказал Джейк, глядя поочередно на каждого из братьев. Купер пригладил взъерошенные ветром волосы и пристально посмотрел на мемориальную плиту. — Может, до встречи с ним, нам всем надо было побыть какое-то время вместе? Сэм присел на корточки и смахнул с надгробного камня упавший лист. Пальцы на мгновение задержались на нагретом солнцем граните. — Не думаю, что Маку важно, сколько времени нам понадобилось, чтобы прийти сюда, — выпрямляясь, тихо произнес он. — Главное, что мы здесь сейчас. — Вместе, — добавил Джейк, поднимая взгляд от могилы брата в небо. Помолчав немного, он снова посмотрел на братьев и улыбнулся. — Сэм прав. Маку важно, что мы наконец объявились. Пришли, чтобы встретиться с ним и сказать «прощай». А еще пообещать, что мы никогда больше не будем отсутствовать так долго. Подул холодный ветер. Три брата стояли вокруг могилы, где под мягким ковром зеленой травы лежало их прошлое. В полной тишине они, каждый по-своему, наконец отпустили Мака.