Улица Вязов, гараж Бена. Здесь собрались все жители. Бен, Чак и Билл надевают на шею Грэйс железный ошейник. От ошейника отходит тонкая цепь, длиной в несколько ярдов. Конец цепи прикреплен к большому, тяжелому колесу, которое валялось в траве у Старой Мельницы.

Рассказчик: В пользу Грэйс не говорило и то обстоятельство, что первая кража, когда-либо случавшаяся в Догвилле, произошла предыдущим вечером, когда большинство жителей были на собрании. Старый Том Эдисон обнаружил, что из шкафчика с лекарствами пропала значительная сумма денег, и вскоре подозрения пали на Грэйс, которая запланировала побег, определенно требующий финансовой поддержки. Билл, в удивительной степени усовершенствовавший свои инженерные навыки в последнее время, разработал механизм предотвращения побега — собственной конструкции. Назвать его красивым Билл бы, наверное, не решился, но эффективным он, пожалуй, был. Грэйс предпочла снести эти нововведения молча.

Том Старший: Нам это не нравится, Грэйс, совсем не нравится, но именно сейчас у нас нет выбора, если мы хотим защитить нашу общину. Я уверен, ты понимаешь, что мы не хотим, чтобы ты убежала и случайно сказала кому-нибудь то, что может принести вред Догвиллю. Вот и все.

Грэйс стоит в ошейнике рядом с грузом. Бен смотрит на нее.

Билл: Попробуй подвигаться.

Грэйс смотрит на него. Делает пару шагов. Она едва может сдвинуть с места тяжелое колесо.

Билл: Работает. Она может передвигаться по плоскости. То есть в городе. (Смотрит на мать.) Я все сделал правильно!

Грэйс испуганно смотрит на Тома Старшего.

Грэйс: Я могу идти? Мне надо понять, смогу ли я войти в свой дом. Или это часть наказания, спать на улице?

Том Старший: Пожалуйста, не воспринимай это как наказание, Грэйс. Вовсе нет! Билл сделал цепь достаточно длинной, чтобы ты могла лечь в постель, оставив колесо на улице.

Грэйс медленно идет по улице, таща за собой колесо.

Миссис Хенсон: В шесть часов, Грэйс. Сегодня ты не работала. Так что эти часы переносятся на завтра.

Грэйс не отвечает, она продолжает идти вперед, прочь от толпы, по направлению к своему сараю. 

Грэйс лежит на кровати. Она прикована к цепи, колесо лежит за дверью. Рядом с ней сидит Том.

Том: ...Я не мог допустить того, чтобы отец мне отказал. В конце концов, тебе было необходимо бежать.

Грэйс: Но они думают, что деньги взяла я.

Том (кивая): Потому что я им так сказал.

Грэйс: Что-что?

Том: Конечно, они подозревали меня. Но я убедил их, что только ты пользовалась шкафчиком. Очень умно, могу сказать.

Грэйс: Почему?

Том: Потому что сейчас я рядом и думаю о тебе! Если нам представится хоть малейший шанс выбраться из города, жизненно важно, чтобы жители не знали, насколько мы близки на самом деле. Если бы они знали, что это я взял деньги, я бы сейчас с тобой не разговаривал.

Грэйс: Возможно, ты прав, Том. Пожалуйста, не исчезай. Ты так нужен мне.

Грэйс, плача, обнимает его. Он крепко сжимает ее в объятьях.

Том: Мы справимся, Грэйс, вместе. Не сомневайся. Мне просто нужно время подумать. Я что-нибудь придумаю...

Крупный план предметов. Все это тяжелые предметы — Грэйс они принесли одни несчастья. Как и в предыдущий раз, Грэйс мелькает лишь в углу кадра. Все предметы, которые мы видим, она воспринимает очень болезненно.

Кадры мокрых от пота частей тела. Школьный ранец Билла. Звуки, сопровождающие половой акт.

Рассказчик: Вовсе не гордость помогала Грэйс выстоять в последующие дни; скорее, состояние транса, в которое впадают животные, когда их жизнь находится под угрозой, состояние, в котором тело реагирует механически, не паническими, но вялыми и медленными движениями, почти не воспринимая боль. Так ведет себя пациент, позволивший болезни прогрессировать. Дети злобно насмехались над Грэйс, особенно Джейсон. Вера была полна презрения: она наконец-то получила доказательства того, что на самом деле именно Чак имел определенную склонность к Грэйс, так что в глазах Веры она выглядела еще подлее, чем раньше. Большинство мужского населения города теперь навещало Грэйс по ночам, чтобы удовлетворить свои сексуальные потребности. Сперва они делали вид, что пришли совсем по другому поводу, но долго это не продлилось. Все происходило таким образом, что держать в секрете было нечего, — ведь это и сравнить было нельзя с настоящим половым актом. Это смущало жителей города не больше, чем вид быка, залезшего на корову. С тех пор как Грэйс посадили на цепь, все значительно упростилось. И когда Оливия и Мамаша Джинджер хлестали Грэйс, это походило на общение Между фермером и его скотом, как если бы корова вдруг отказалась перейти дорогу или входить в узкие ворота. Том все видел. Это причиняло ему боль, а переносить ночные визиты было особенно тяжело. Он всегда был в курсе дела, поскольку дети после совершения акта звонили каждый раз в колокол, к смущению Марты. Том поддерживал Грэйс как мог — будто паук, который случайно запутался в собственной сети.

В мастерской Мистер Хенсон овладевает Грэйс, пристроившись сзади. На полке позвякивают стаканы.

Рука МакКея на бедре Грэйс.

Джейсон рисует на доске Грэйс в униженной позе (как собаку).

Окровавленные руки Грэйс в стружках, среди которых хранятся стаканы.

Листья пожелтели. Ночь Грэйс обжигает руки о пирог.