Шрифт:
— Почему?
— Потому что гостиница Труди закрыта. Уже несколько недель никто не живет в «Анкерхофе».
На этом разговор оборвался.
Глава 39
Загадка — это пазл с заранее неизвестным количеством частей. И побеждает тот, кто соберет всю мозаику.
Виктор составил рамку из вопросов и намеревался постепенно заполнить все поле ответами на мучающие его вопросы:
Кто убил Синдбада?
Почему он, Виктор, заболел?
Что связывает Хальберштадта и Анну?
И кто такая Анна Роткив?
Виктор только собрался позвонить, чтобы, возможно, получить ответ на последний вопрос, как раздался телефонный звонок.
— Кто она?
Виктор так обрадовался, услышав этот голос, что не сразу смог ответить.
— Немедленно говори, кто она!
— Изабель! — наконец выдохнул Виктор, крайне смущенный ее агрессивным тоном. — Хорошо, что ты позвонила, я уже давно пытаюсь с тобой связаться, но портье говорит…
— Ах, это тыпытаешься до менядозвониться?
— Ну да. А чем ты так рассержена? И почему ты прислала телеграмму?
— Ха! — И тут воцарилась яростная тишина, сопровождаемая лишь трансатлантическими атмосферными помехами.
— Дорогая, — осторожно продолжил Виктор, — в чем дело?
— Не смей называть меня «дорогая»! После того, что случилось!
Терпение Виктора подходило к концу, и он раздраженно перекладывал трубку от одного уха к другому.
— Может, ты наконец дашь себе труд объяснить мне все, а не орать?
— Ладно. Хочешь притворяться — пожалуйста. Начнем с простого вопроса: что это за девка?
Виктор облегченно засмеялся — у него словно гора с плеч свалилась. Значит, Изабель решила, что он укрывается на острове с любовницей.
— Не смейся, как идиот. И не думай, что я такая глупая.
— Да подожди ты! Изабель, неужели ты думаешь, что я тебя обманываю? Что за глупость! Как тебе это в голову пришло!
— Я тебе сказала уже, что не надо меня дурой считать! Просто расскажи, что это за девка!
— О ком ты говоришь? — разозлился Виктор.
— О той, кто вчера подошла к этому чертовому телефону, когда я тебе позвонила, — крикнула Изабель.
Виктор удивленно встряхнул головой, пытаясь осмыслить эти слова.
— Вчера?
— Да, вчера, в половине третьего по твоему времени, если тебе нужна точность.
Анна. Она же приходила вчера. Неужели она говорила по телефону?
Эти мысли стремительно промчались, и у него закружилась голова.
— И давно это у вас? Подумать только, ты врал, мол, тебе нужна дистанция, потому что ты работаешь над интервью. А сам попросту прикрываешься нашей дочерью, чтобы переспать с какой-то девкой?
«Но я же все время был с ней. Почти все время…»
Кухня. Чай.
Воспоминания вдруг навалились на Виктора, и у него подкосились ноги.
Но это было недолго…
— Анна.
— Отлично, Анна. А дальше?
— Что? — Он назвал ее имя, сам того не сознавая. — Послушай, Изабель. Это ошибка. Ты все не так понимаешь.
«Боже, я и правда говорю как муж, который изменяет жене с секретаршей. Милая, поверь, это совсем не то, нем кажется».
— Анна — моя пациентка.
— Ты трахаешься с пациенткой? — истерично выкрикнула она.
— Да нет же, поверь. У нас с ней ничего нет!
— Ага! — Опять раздался громкий издевательский хохот. — Разумеется, между вами ничего нет. Она сама собой появилась в нашем доме на острове. Притом, что ты уже давно не практикуешь. И никто знать не знает, что ты уехал на Паркум. Черт побери! Я сейчас положу трубку, это так унизительно!
— Изабель, прошу тебя! Я тебя понимаю, но, пожалуйста, дай мне шанс все объяснить. Пожалуйста.
В трубке наступила тишина. Только сирена американской «скорой помощи» долетела через океан.