– Лосиан сказал мне, кто вы и что вы делаете в нашем крае. – Женщина остановилась напротив капитана, закрывая его собой от нацеленной стрелы, и железный наконечник буквально уперся ей меж лопаток. Казалось, эльфийка не замечала этого. – Меня зовут Валантэ, я хранительница селения, и я хочу услышать рассказ из твоих уст, имперский рыцарь. С самого начала, – изогнула она изящные брови.

– Мое имя Ламберт, – произнес капитан, – и я ищу демона Хаархуса, слугу Падшего Ангела Бетрезена…

Неожиданно тонкий слух Арамила уловил едва слышное фырканье Бигдиша:

– Как всегда – появилась женщина, и все затанцевали под ее дудку!

– Бигдиш, довольно! – одернул его кто-то.

Непроизвольно губы Арамила растянулись в злобной улыбке, он едва сумел сдержаться. Болтун этот лучник, клянусь Галлеаном, иначе не скажешь!

В деревне воины не остались и не стали разбивать лагерь под эльфийским деревом, чтобы не нервировать и без того взвинченных селян, а вернулись к ручью, где чуть раньше оставили лошадей. Эльфийские лучники засели в кустах жимолости, буйно разросшихся по краю оврага, и напряженно следили за имперцами. Каждый на импровизированной стоянке недалеко от горбатого мостика чувствовал сверление враждебных взглядов в затылках. Так и казалось: сделай он один шаг к вырубленным в земле ступеням, как в грудь полетит стрела. Ну, или на худой конец булыжник, чтобы не убить, а отбить охоту соваться к эльфийским хоромам.

От ручья шел запах сырости, а берега поросли осокой, сейчас почерневшей и склизкой. Деревья на склонах, не дававшие глубокому оврагу разрастись, оставляли для солнца небольшой пятачок, наполненный теплым солнечным светом, где и разложили костер. Над огнем приладили таганок и котелок с водой для надоевшей, но хорошо насыщавшей мучной похлебки.

Воины готовились к тренировке на удобном вытоптанном кусочке земли практически рядом с водой. Фив уже упражнялся с невидимым врагом, махал в воздухе мечом, подпрыгивал, уходил с линии воображаемой атаки и вид имел при этом такой свирепый, что поневоле на ум приходило: уж не с огнедышащей ли тварью снова борется смелый рыцарь?

– Не очень-то они гостеприимны, – проворчал Бигдиш, прилаживая к корявой дикой яблоньке узкую дощечку, призванную изображать мишень. Он покосился на кусты, шкурой ощущая слежку.

– Да чего ты хочешь от диких эльфов? – презрительно скривил губы Вогнар, разглядывая на свет острый наконечник стрелы с черным оперением на гладком древке. – Они никогда дружелюбностью не отличались.

Бигдиш быстро оглянулся на Лукая. Лучший друг счищал со срубленного ствола орешины кору, готовя шест для тренировки. Мечник недовольно покосился на ассасина, а тот и не думал закрывать рот, распаляясь с каждым словом:

– Вон какой кусок земли в центре Империи отгрызли, была бы их воля – до самого Мирового океана дошли, а то и дальше. И Нифльхейм не погнушались бы прибрать к рукам.

– Довольно, – резко оборвал его Ламберт. – Сейчас мы выступаем как союзники. Имей уважение, Вогнар.

Отругав разговорившегося ассасина, капитан, уперев руки в бока, запрокинул голову, вглядываясь в чистое светлое небо. Все знали, что он ожидал письма или весточки из гарнизона под Готтером, куда отправил послание еще две седмицы назад, но заговоренный ястреб будто потерялся в пути.

– Он прилетит, – успокоил Ламберта Лариэлл, сидевший рядом с костром.

Мальчик завернулся в плащ до самого подбородка и походил на нахохлившегося воробья. Он внимательно следил за языками пламени, лизавшими поленья. На остром личике отражалась странная печаль, словно на плечи Лариэлла взвалили непосильную ношу и заставили тащить до самого Элаана, куда, по его словам, он направлялся.

– Угу, – хмыкнул едва слышно Вогнар, – или его пристрелят.

От замечания Бигдиш позеленел и сжал губы.

– И съедят, – насмешливо изогнул брови Лукай, которому лучший друг облегчил душу пару дней назад и рассказал про подстреленную птицу.

Только Бигдиш клялся, что не видел никакого послания. Рыцарь Рорин, локоть которого совсем зажил, размешивал в котелке густую похлебку. Он насторожился, прищурившись, видимо, вычисляя в уме, а какой именно птицей поминал отряд славного стрелка Соло?

Желая изменить тему разговора, Бигдиш мотнул головой, обращаясь к Вогнару:

– Постреляем?

– Да чего с тобой стрелять? Уже один раз попытались, – отмахнулся тот. – У меня, может, один глаз, но зорче, чем твои оба.

– Ха! – Бигдиш вытянул руку с эльфийским арбалетом, заряженным тремя стрелками. В одну секунду две из них вырвались на свободу.

Пролетев мимо цели, стрелки угодили в яблоньку, разразившуюся желтым листопадом. Резко, выказывая многолетний опыт, Вогнар с изменившимся жестким лицом вскинул костяной лук, и древко стрелы с тупым звуком вошло в тонкий ствол, пронзив его насквозь. Теперь от сильного удара деревце нервно задрожало, и с веток осыпались даже яблоки.