– И-и-и – раз! И-и-и – два…

Кажется, плита чуть дернулась, поддалась! Ну, еще немножко… И-и-и – раз… Ага!

– Хху-у… – Асотль остановился перевести дух.

– Устал? Давай я попробую!

– Тебя хоть как звать-то?

– Сипак-охотник.

– А я – Асотль. Ну, давай, Сипак, лезь. Смотри не споткнись.

– Не беспокойся…

Горячее тело змеей скользнуло рядом… Сипак тяжело задышал, завозился…

И через некоторое время опустился рядом, шепнул:

– Кажется, поддается.

– Отдохни, моя очередь…

И-и-и – раз…

И-и-и – два…

Эх, навались, ухнем!

Поддается, поддается, куда денется?! Еще немного, еще чуть-чуть… Ага… Вот над головой уже не узкая полоска из звезд – уже широкая, уже целый мир!

Уже, кажется, можно протиснуться… Попробовать? А почему бы и нет? Ого! Голова-то проходит!

– Эй, Сипак… Подтолкни-ка…

Края каменной плиты больно царапали плечи и грудь, сдирая в кровь кожу, Асотль упрямо лез, не обращая внимания на боль, – в этом мире на нее никто не обращал внимания…

Еще чуть-чуть!

– Толкай, толкай, Сипак!

Ну… Ну…

Есть!!!

Подтянувшись, Асотль ужом выскользнул наружу. Ура! Получилось! Вышло!

Сердце билось, едва не выскакивая из груди. И куда-то улетучился хмель.

Так… Осмотреться… Темно кругом, тихо. Впрочем, не так уж и темно – в небе луна, звезды.

С полминуты беглец настороженно прислушивался, после чего, присев у плиты, протянул руку:

– Давай, Сипак, лезь…

Нагнулся…

Стремительные, налитые злобной силой фигуры, бесшумно выскочив из кустов, набросились на него сзади, схватили, заломили за спину руки, набросив на шею крепкую веревку из волокон агавы.

Асотль дернулся и тут же понял – напрасно. Хорошо хоть не успел подставить охотника. Тот не дурак, уж на рожон не полезет. А эти… Похоже, это те самые воины, молодежь…

Тут тишину ночи разорвал знакомый издевательский смех. Жрец! Он тоже здесь!

– Вижу, что я в тебе не ошибся. – Толстяк Иштланкалатль присел на корточки рядом с брошенным прямо наземь пленником. – А говорил – купец. Какой же ты купец – воин!

– А что, купцы не могут воевать за свою свободу? – нахально осведомился Асотль.

Жрец снова засмеялся:

– Какой же ты купец, парень? Ты – самый настоящий лесной разбойник. Ишь как ловко пролез, не растерялся… А мой глупый братец не верил, все полагал тебя за купца! Я-то уж сразу понял, едва тебя расспросил: ну какой же купец будет везти из далекого далека вполне обычные, ничем не примечательные товары, которые можно приобрести и куда ближе, в том же Колуакане, к примеру. Э нет, зря ты назвался купцом. Ты – разбойник, воин. И знаешь, что мы с тобой сделаем?

Пленник раздраженно сплюнул:

– Наверняка принесете в жертву. Чего еще от вас ждать-то?

– А вот и не угадал, – усмехнулся жрец. – Нет, в обычное время мы с тобой так бы и поступили…

– Кто бы сомневался!

– Не перебивай старших, это грех…

– Да пошел ты!

Служитель культа неожиданно снова расхохотался, словно бы лежащий перед ним наглый молодой парень не дерзил, а напропалую травил анекдоты.

– Да-да, я в тебе не ошибся. Кое-кто будет очень доволен.

– Думаю, этот кое-кто зовется Уицилопочтли. Думаешь, очень удивил, харя?

– Ругайся, ругайся. – Жрец как ни в чем ни бывало довольно потер руки. – Мы не принесем тебя в жертву и не убьем, по крайней мере – сразу. Ты сам погибнешь в бою – поскольку просто разбойник, но не воин… Или, может, тебя возьмут в плен – тогда-таки примешь достойную смерть на жертвеннике во славу богов.

– В бою? – с удивлением переспросил Асотль.

– Да, в бою, – все так же невозмутимо подтвердил Иштланкалатль. – Все, кто сидит сейчас в подземелье, завтра станут воинами. За вами явится десятник Есуакатль… (Жрец сказал – «двадцатник», ибо здешние народы, находившиеся под явным влиянием древних и развитых цивилизаций ольмеков и майя, при всех расчетах оперировали не десятками, а двадцатками, и известный майя задолго до европейцев и арабов ноль, встав после цифры, увеличивал ее значение не в десять, а в двадцать раз.)

– Есуакатль… Десятник… – тихо повторил пленник. – Так вот зачем все понадобились.

– Ну да, кому же хочется отдавать своих? А кто работать будет? Там, в подвале, кроме тебя, еще один охотник – кстати, не он ли тебе помог выбраться? – а остальные – наши деревенские бездельники, которых отдать не жалко. Понял теперь?

– Понял, – согласно кивнул Асотль. – Только не понял – зачем ты мне все это рассказываешь?

– А чтоб знал, какой я умный! – во весь голос захохотал жрец. – И чтоб не старался сбежать: для таких, как ты и охотник, война – милое дело. Возможность отличиться, получить рабов, славу, богатство или – достойную смерть, что тоже не так уж и плохо, верно?