Как скоро, в сходствие вышеупомянутого, российская армия от Днепра сюда поворотила, то татары вышли уже к ней навстречу, отведать своего счастия многократными нападениями, но вскоре от полковых пушек отступили они на такое расстояние, что их стрелы мало или совсем ничего не действовали. Когда же они и тут долго мешкали, то начали бросать в них из мортир бомбы, от которых они, как прах от ветру, засеялись.

Между тем армия при ежедневных почти встречающихся вылазках подступила к самой линии, позади которой вся татарская сила стояла под Перекопом. Отец мой, дабы раздражить их, приказал неукоснительно бросить несколько бомб в упомянутую крепость и в наступающую ночь дал повеление войскам протянуться вдоль линии, а на другой день пред рассветом посчастливилось ему со всею армиею перейти чрез помянутый глубокий и крутой ров, чего татары совсем не воображали. Они не в дальности оттуда числом около восьмидесяти тысяч человек под предводительством их хана покоились в приятном сне и отнюдь не думали, чтобы так скоро и в темную ночь переправиться было можно.

Наутро, как скоро свет наступил, отец мой намерен был атаковать ханский лагерь, но неприятели, увидя столь близкую и неизбежную гибель свою, обратились в бегство с такою поспешностию, что никоим образом нельзя было их достичь, выключая, что донские казаки, нагнавши, некоторых побили и других в полон взяли. Между добычею, полученною упомянутыми казаками при сем случае, находилась коляска татарского хана на двух колесах, красным сукном обитая, да еще его зрительная трубка. Сия была английской работы и столь хорошая, что отец мой сторговал ее за деньги у казаков и в следующих походах никакой другой кроме сей не употреблял.

По обращении татар в бегство российское войско того же дня приступило к крепости Перекопской, и по нескольких выстрелах гарнизон оной, состоящий из трех или четырех сот янычар и нескольких татар, сдался. Тамошний магазин найден с худым запасом, но что касается до артиллерии, россияне получили в добычу шестьдесят пушек, между которых иные имели российские клейма и попали сюда в прошлом еще столетии после несчастного похода в Крым под предводительством князя Василия Васильевича Голицына.

За два дня до приезда курьера, от отца моего отправленного с известием об одержанной победе в Санкт-Петербурге, императрица соизволила послать меня в Варшаву с орденом Св. Андрея к королю Августу. В прочем, касательно сего возложенного на меня препоручения, ничего иного приметить не имею, кроме только, что король пожаловал мне бриллиантовый перстень ценою в одну тысячу двести рублей и еще тысячу червонных в подарок.

Но прежде, нежели я намерен был предпринять возвратный путь свой, прошли почти три недели, в течение которых мирный сейм в Варшаве продолжался, и, между прочим, решена также судьба Курляндии, к удовольствию российского двора.

Курляндское дворянство за девять лет до того пользовалось правом, оспариванным республикою до сего последнего сейма. В 1727 году, хотя Фердинанд, последний герцог Кетлерского поколения, в живых еще находился, но как за старостию лет нельзя было ожидать от него наследников, то упомянутое дворянство единогласно положило избрать ему наследника, и сей выбор пал на Морица, графа Саксонского, побочного сына короля польского Фридриха-Августа. Как скоро сие известным учинилось, то республика отправила туда депутатов с таким повелением, чтобы новый герцогский выбор объявить недействительным и курляндцам обозначить, что их земля после смерти герцога Фердинанда на воеводства разделена и к польскому королевству приобщена быть имеет. Я не намерен вступать здесь в описание происшествий, воспоследовавших касательно сего в правление императрицы Екатерины I, а именно: что российские войска, в Курляндию вступив, изгнали графа Саксонского и что князь Меншиков домогался, дабы новый герцогский выбор на него пал, — поелику обо всем оном в разных периодических сочинениях подробнейшие содержатся известия.

В сем положении находились дела даже до вышеупомянутого последнего сейма. Но как обер-камергер Бирон увидел, что король польский, которому он личные оказал услуги, на престол нарочито утвердился, а притом также многомощнейших вельмож польских разными обещаниями склонил он на свою сторону, то почел сей самый случай за удобнейший, предоставя курляндцам право выбора открыть самому себе путь к герцогскому достоинству. Почему российскому министерству при польском дворе графу Кейзерлингу препоручено наисильнейше домогаться на помянутом сейме, чтобы раздел Курляндии отменить и право выбора тамошнему дворянству предоставить.

Признательность короля, равно как и вельмож польских, и соображение следствий, могущих произойти в случае отказа на желание толь высокомощной заступницы, какова была императрица российская, произвели, что в последнем собрании часто упоминаемого сейма положено и утверждено торжественнейше предоставить курляндскому дворянству толико желанную вольность избирать себе государя по своему произволению.

В самое то время, как дело сие решилось, находился я в совершенной готовности к отъезду, почему и имел случай принесть первый обер-камергеру столь важное и радостное известие.

По возвращении моем в Санкт-Петербург, услышал я не токмо о взятии города Азова, но еще, что отец мой, беспрепятственно продолжая свой поход даже до Козлова [48] на западном берегу Крыма лежащего порта, овладел сим местом, от всего гарнизона и большой части жителей оставленным.

Прежде, нежели он туда отправился, отряжен генерал-поручик Леонтьев с несколькими тысячами человек войска под Кинбурн — укрепленное место, лежащее при устье Днепра насупротив Очакова. Леонтьев овладел сею крепостью с небольшим трудом, а притом получил еще богатую добычу, состоящую из лошадей, рогатого скота и баранов, которых татары для безопасности своей туда пригнали.

Из Козлова простирался поход, при провожании беспрерывно окружающего армию неприятеля, в Бахчисарай, столицу татарскаго хана. Сей город найден почти совсем опустошенным, и, сверх некоторых старых людей, никого другого там не было, как трое или четверо католических патеров, один французский консул и несколько жидов. Какие ни обретались в домах пожитки и приборы, отданы солдатам в добычу, и все строения выжжены. Дворец хана равномерно в целости не оставлен. Он построен на турецкий вкус весьма красиво. Столы и скамьи в комнатах были опрятные, цветами обмалеванные, другие опять позолоченные или вылакированные. На среднем дворе стояла баня мраморная, в которой самая чистая вода фонтанами била. Все сие толь великолепное здание в несколько часов разграблено и в пепел обращено. Любопытнейшие и позолоченные украшения с кровлею отосланы от отца моего в Санкт-Петербург.