— Ну, побудь одна! — сказал Учитель и стал быстрыми шагами уходить от меня.

Ещё большая грусть охватила меня, и стыд, и смятение, что я теряю общение с Учителем из-за такого мелкого случая. Ко мне подошёл Нуми. Он сел подле меня, как всегда светлый, спокойный, доброжелательный. Он ласково сказал:

— Это действительно пустяк. И не стоит этому придавать такое значение. Постарайся не думать об этом с раздражением. Каждое происшествие может иметь свою юмористическую сторону. А в этом случае с тобой юмора много. Ты только подумай об этом.

Мне после слов Нуми стало как будто легче и светлее. Мы пошли к Учителю.

— Смотри, что ты делаешь, — сказал Учитель, встретив нас на терраске. — Тебя как бы всю покрывает тёмное облако, сквозь которое очень трудно пробиться к Свету. И по существу, тебя взволновал такой пустяк! Так много в этом мелких чувств собственности, обиды, что тебя обманули, жадности, что взяли себе часть твоего компота, и много прочих недостойных тебя чувств. Опомнись! Взгляни на свою жемчужину, она вся потускнела. Ты должна найти способ всё это превратить в доброжелательство. Я не сержусь на тебя, но ты сейчас не пригодна ни для какого собеседования со Мной. Иди с миром, дитя. Советую твёрже помнить, что нет пустяков, есть злая воля, которая способна увлечь за собой сердце, что ты и доказала сейчас блестяще. Случай, сам по себе ничтожный, стал уже не ничтожным, когда пришлось так долго объяснять тебе его нелепость и приводить тебя к сознанию и пониманию. Прими мир Мой.

И Учитель отпустил меня.

1 августа. Утро.

Я не пошла в Сад Учителя, так как Он мне повелел записать «Слово», под Его диктовку, в слышании.

Правильны пути сердца, когда оно полно устремлённости, ясности цели и благожелательно ко всему окружающему. Нельзя развивать в себе духовность, находясь в помрачении. Несущие в себе тяготу, болезни и скорби тела и изнывающие от них — меркнут в духе и не способны воспринять Истину. Только живущие в свете своего горения и не ущемлённые ничем, взберутся на остров среди бушующих волн. И не надо устремлять свой разум и чувство на враждебное тебе. Наоборот, отводи их от всего, что способно омрачить тишину твоего сердца, указывай себе на их преходящую иллюзорность. Цени всплески сердца, полного сверхчувственной любовью. Не тяготись жизнью каждого дня, в ней скрыты уроки и глубокий смысл. Так иди, как указано. Когда сроки придут иные — иное узришь и всё в тебе переменится. Умей не закреплять в памяти ничего несущественного, а неси сердце легко навстречу Жизни. Поистине ещё многое должно переплавиться в тебе чудесно в свет. Иди за Нами, ибо Мы указуем тебе Свет истинный, который однажды откроется слепым очам. Ношу даём лёгкую тем, кто сам подставляет плечи, а те, кто противится, — груз тяжестей понесут.

День. 5 часов.

Я не сразу смогла сосредоточиться, наконец увидела Учителя на терраске. Он встретил меня улыбкой и указал на скамеечку возле себя. Около Учителя лежали книги и рукописи. В руке Он держал лупу, которую протянул мне, сказав:

— Посмотри через неё на что-либо.

Я посмотрела на своё платье; ткань, казавшаяся плотной, сквозь сильную лупу виделась вся дырявой, как решето.

— А теперь взгляни через это стекло. — И Учитель протянул мне другое стекло в оправе.

Я взглянула и всё увидела чрезвычайно уменьшенным.

— Вот видишь, — сказал Учитель. — Это всё обычные, знакомые тебе вещи. Ты можешь с помощью этих стёкол увеличивать и уменьшать предметы по своему желанию. Вот также люди могут своим воображением увеличивать и преуменьшать события их жизни и окружающих. Но следует научиться видеть всё в истинном свете, не преувеличивая и не преуменьшая. Запомни это. Тебе следует ещё крепко запомнить, что твоё тело — это ещё не ты. И не отождествляй себя ни с чем телесным. И никакие радости и горести не должны тебя волновать и мешать духовной ясности и тишине сердца. Но бойся впасть в крайность — в душевную чёрствость. Чтобы этого не случилось, держи в сердце огонь Божественной любви и сострадания и поручи своё сердце Богу. Это всё, дитя. Пора на молитву. Запомни всё, что Я тебе сказал. Запиши это.

Вечер. 6 часов.

Собрались к молитве. Меня встретил Нуми.

— Я тебя не видела весь день, — сказала я.

— А я был возле тебя, — ответил Нуми и улыбнулся.

Мы сели на скамейку на площадке роз. Мимо нас проходили братья, приветствуя нас, а мы их.

— Смотри, — сказал Нуми, — сколько у тебя новых друзей. Ты теперь никогда не сможешь быть одинока, как бы ни сложилась твоя жизнь. Больше мужества! Тебе предстоит сделать «маленькую операцию сердца» — это неизбежно. Прими это твёрдо и примирись с этим. Идём на молитву.

Мы подошли к кругу братьев, уже ставших на молитву. Скоро вышел Учитель.

— Помолимся, братья!

Учитель произнёс молитву, которая всегда звучит по-новому, хотя смысл её остаётся всё один и тот же. После молитвы Учитель сказал:

— Братья, сегодня утром один брат спросил Меня: что это значит «любить всех» и возможно ли, любя только одного, этим выразить свою любовь ко всем? И Мне хочется поговорить с вами на эту тему. Возможно ли любить всех? У Любви, истинной Любви, нет разделения. Вы можете её вложить всю в одного, и она не оскудеет и также вся вольётся в другого и третьего, не уменьшаясь в своей силе. Объект любви попадает как бы под луч яркого света. Пока он в сфере света, он получает весь свет, когда другой придёт на его место, также щедро свет изольётся и на него. Эта безличная Любовь самая могучая. У неё нет определённого объекта, но сила её проявления от этого не уменьшается, как не уменьшается жар солнца, которое изливает свои лучи на всех без предпочтения. Жалок тот, чья любовь ещё не может перешагнуть через единственный объект, который он держит в центре своей любви. Но и такая личная любовь, учит человека многому, и часто через любовь к единому человек познаёт любовь ко многим. Истинная Любовь вмещает в себе всё и всех. «Братья, любите друг друга», — сказал однажды великий Учитель мира. И Я повторю Его слова: «Любите друг друга. И да будет мир сердцам вашим».

— И Тебе, Учитель, — ответили мы, низко склоняясь в поклоне.

2 августа было пропущено.

3 августа.

Так как вчерашний день был пропущен, то я не знала, к которому из Учителей мне идти. Вчера был день посещения Учителя в горах, и я решила идти к Нему. Поднялась в залу. Она была пуста. Я уже собиралась уйти, как в залу стремительной походкой взошёл Учитель.

— А ты пришла… Надо изменить расписание твоих утренних часов. Теперь каждое утро в семь часов ты должна быть на море, никем и ничем не отвлекаемая. И в этот час, от семи до восьми, тебе будут даны указания Учителей. Сегодня я больше ничего не скажу тебе. Придёшь, как обычно, через два дня. Да будет мир над тобой!