Здесь все было посложнее — на каждой из тех планет, что он видел, был свой рельеф. Поверхность своего цвета. От светло-стальной у Хозяйки до соответствующей у Кирпичухи. Но теперь, как только в голове уложился порядок движения, сразу стало проще.

Последним штрихом Лекс поднял вблизи горизонта гору. Одну и не такую уж высокую. Хотя ее неглобальность выглядела таковой лишь отсюда. Как-то ему претила мысль о том, что ничто на его планете не будет возвышаться над черной водой.

Мальчик кинул камешек в воду, внимательно следя за расходящимися кругами. Как в них изламываются отражения планет. Лун. Множества звезд, пытающихся выглянуть из-за захвативших монополию гигантов. Звезды тоже давно сложились в сложный узор, местный аналог Млечного Пути. Он начинался где-то за спиной Хозяйки и резал надвое все небо. На две неравные половины. Миллионы звезд, настолько ярких, что даже отраженный свет от Хозяйки и Кирпичухи не способен был их заглушить.

Волна ушла к горизонту. Лекс удовлетворенно кивнул и спрыгнул вниз, обратно к шлюзу. У него появилось еще несколько идей по поводу долины среди гор, и ему не терпелось их реализовать.

На этот раз гость оказался ближе. Лекс почувствовал его сразу, лишь только закрылся шлюз за спиной и он подошел к двери во двор замка.

— Ты где был? — растерянно спросил Михаил, когда они встретились в том же месте, под дубом, у моста.

— Здесь, — недоуменно ответил Лекс. — А что?

— Как здесь?! — растерянности в голосе Михаила хватило бы на двоих. — Не было тебя здесь! Знаешь, как сложно найти мир, в котором нет хозяина? Только дуб и помог. Я его хорошо запомнил, сумел привязаться. Но когда шел, думал, что ты уже погиб.

— В смысле «погиб»?! Как бы ты попал ко мне, если бы я погиб? Я запутался, — честно признался Лекс.

— Ну попал бы… Сразу тебе скажу, я так и не разобрался, что первично, а что вторично. Но мир здесь, будь то крохотный подвальчик или целая долина, как у тебя, любой из них существует и без хозяина. Его можно найти, если раньше ты в нем бывал. Или, может, тебя в него кто-нибудь приведет. Таких пустых мест здесь множество, я видел некоторые. Ты можешь найти хозяина, а можешь просто найти мир. Но только если видел его до этого.

— А как же ты узнаешь, что это именно тот мир?

— Обычно именно тот. Хотя бывает, кое-кто и блуждает, создавая свои собственные фантазии. Но это легко проверить — всегда можно назначить встречу в одном месте. Если это тот мир, который существовал, то встреча состоится.

— А если нет?

— То каждый придет в свою собственную фантазию, и они не встретятся. Я пришел сюда, хотя тебя здесь не было, но пришел правильно.

— Интересно было бы найти забытый мир, — подумал вслух Лекс.

— Это невозможно, — тут же сказал Михаил. — Никак. Все, что нас окружает, основано лишь на нашем воображении. Ты никогда не узнаешь, нашел ли ты чужой забытый мир или просто создал свой.

— Узнаю, — уверенно сказал Лекс. — Вот это-то я точно пойму сразу.

— Да и потом, — почти не слушая его, продолжил Михаил, — поверь, в этом нет ничего интересного. Большинство мест, созданных людьми, настолько ничтожны и неинтересны, что там не на что смотреть. Почти все просто воспроизводят свои квартиры, дома, города, если хватает сил. Сплошное убожество! Таких долин, как эта, я не видел здесь ни разу. Так что поверь, ничего интересного.

Лекс хотел было сказать, что долиной дело не ограничилось, но промолчал. Интересное наблюдение. Михаил не смог его почувствовать в мире Хозяйки и Кирпичухи. Значит, в нем можно было прятаться. Наверное, можно…

— Я ненадолго. Мне нельзя надолго. Сделай вон там домик. — Михаил ткнул пальцем в долину.

— Какой домик? — не понял Лекс.

— Ну такой, — Михаил развел руки в стороны, — некрупный такой домик, сельский, простенький. Но только внутренность оставь мне. Мне необходимо, чтобы я мог где-то здесь что-то создавать. Ты тут все так продумал, так четко все представил, что мне и приткнуться-то почти некуда поблизости… Создай. Мне нельзя надолго уходить.

Лекс понял, чего хочет его гость, и быстро поставил рядом с дорогой дом. Трактир. Простой, бревенчатый и одноэтажный, с большим двором и дверьми, приоткрытыми и скрывающими за собой темноту. Словно в отместку за то, что ему нельзя было продумывать внутреннее убранство, он тщательно прорисовал каждую деталь, каждую мелочь вокруг дома. Прислоненный к стене конюшни старый хомут, ржавую подкову, валяющуюся у крохотной кузни. Совсем маленькие окна, почти не пропускающие внутрь трактира солнечный свет, и то, что одна ступень на крыльце, средняя из трех, совсем расшатана. Доска на ней вот-вот подломится под очередным посетителем, если тот окажется потяжелее.

— Ты решил дать мне серию бесплатных уроков? — спросил Лекс, пока накидывал деталь за деталью.

Михаил, отвернувшийся, чтобы не мешать изменениям, неопределенно качнул головой.

— На самом деле пока что ты отплатил мне более чем достаточно. Этот дуб… Ты не представляешь, насколько сильны такие образы, насколько они укрепляют твой собственный мир. Позволяют чувствовать себя спокойнее. А вообще-то я всегда так делаю. Считай меня пацифистом. Но убивать всех, кто слабее тебя, чтобы выжить здесь… Еще в самом начале я решил, что лучше подохну. И знаешь — не прогадал. Сейчас я умею многое, на что не способен никто из самых сильных моих врагов.