— У тебя есть враги?

— Враги здесь есть у всех. У тебя, у меня, у всех. Разница лишь в том, что я своих — знаю. А вот ты своих — пока еще нет…

— Готово.

Михаил обернулся, посмотрел на дом и удовлетворенно кивнул.

— Все, что внутри, — мое, — напомнил он.

И дверь таверны тут же открылась полностью. Кто-то открыл ее изнутри.

На свет вышел рыцарь. Не совсем подходящий по внешности средневековому европейскому замку. Вообще неподходящий ни к какому историческому периоду, потому что одежда на нем представляла собой чудовищную смесь японских мотивов, чисто европейских плюмажа и гербового щита, а меч при этом больше походил на мечи варваров. Огромный и абсолютно неэстетичный, такой меч мог нести только великан. Впрочем, рыцарь тоже оказался немаленьким. Он едва протиснулся через дверь таверны, ему пришлось сильно наклониться, чтобы выбраться наружу.

Лекс усмехнулся.

— Что? — обиженно отреагировал Михаил. — Ну не у всех же твой талант.

Рыцарь ступил на крыльцо, и конечно же под ним тут же провалилась полусгнившая ступенька.

— Это ты специально? — подозрительно спросил Михаил.

— Нет, — Лекс помотал головой. — И в мыслях не было. Просто… я так видел.

— Ага, — глубокомысленно заметил Михаил. — Задираем нос. Художники, так сказать.

Рыцарь высвободил ногу из дыры и двинулся в их сторону.

— Уничтожь его! До того, как он дойдет до тебя. Если дойдет — убьет. И я не смогу его остановить.

— Зачем?

— Это урок. Ты забыл: я даю бесплатные уроки. Не теряй времени! Если что — я под деревом.

С этими словами Михаил беззаботно плюхнулся на землю и прислонился к дубу.

Лекс пожал плечами.

Сначала он попробовал в лоб: просто стереть рыцаря из этой реальности. Но чужое творение не хотело покидать мир долины.

Михаил под деревом усмехнулся:

— Ты, конечно, в своем доме, но не забывай, что силенок у меня побольше. Ты еще в штыковую пойди!

Лекс махнул рукой, указывая на рыцаря, и откуда-то из глубин замка, невидимые лучники выпустили тучу стрел. Вся таверна оказалась буквально изрешечена стрелами, они нашли каждое бревно. Немало из них попало и в мишень.

Рыцарь остановился, его колени подогнулись, и мертвая кукла упала.

— Почему он не исчезает? — спросил Лекс.

— А должен? — удивился Михаил. — Что это за фантазии? Потом почистишь.

Из двери таверны, по дороге выломав из косяка стрелу, вышел еще один рыцарь, почти полностью напоминающий первого. С фантазией у Михаила точно была напряженка.

— Это — рыцарь-вампир. Стрелами его не взять.

— Почему — вампир?!

— Я так вижу, — важно ответил Михаил.

Рыцарь осторожно спустился с крыльца и двинулся в сторону Лекса.

Между таверной и мостом лежало уже с десяток кукол в доспехах, когда Михаил поднялся.

— Ладно, мне пора. Ты быстро схватываешь, но все же тебе надо поднабраться сил. Напоследок — вот тебе еще трое. С этими справляйся без меня. Заодно поймешь, как это работает. И не забудь потом убрать таверну.

— Опасно оставлять другим лазейку?

— Ага. К тому же она здесь совершенно не к месту. Выпадает из пейзажа.

— Но рыцари же исчезнут, как только ты уйдешь? — уточнил Лекс.

— Это кто тебе сказал? — полюбопытствовал Михаил. — Вот я и говорю, поймешь. Успехов!

Михаил исчез, а трое рыцарей двинулись в сторону Лекса. Исчезать из его мира вместе со своим создателем они совершенно не собирались.

Мальчик вздохнул. На стене его замка взводились несколько скорпионов. А сам он, в отсутствие свидетелей, вполне мог позволить себе небольшую яму-ловушку прямо на пути излишне прямолинейного движения рыцарей. Так что вздыхал он не по поводу этих трех. Вздыхал он по поводу остальных, уже лежащих на земле. Теперь придется всех их убирать. За исключением того, кого ему представили вампиром, — он и так хорошо горел, и Лекс рассчитывал, что вымышленный вампир сумеет догореть самостоятельно.

Вот остальных убирать ему. А мальчик на примере ржавого меча, уже знал, как нелегко убирать из своего мира что-то, придуманное кем-то другим.

Павел

Сегодня он был бодр, сосредоточен и жизнерадостен. Это заметил даже отец, обычно вообще не обращающий никакого внимания на состояние сына. Заметил и решил поговорить с потомком, приобщиться к его активности. Стать с ним на одну ступеньку.

— Слышал? Автобус сгорел неподалеку. Дотла, со всеми пассажирами.

Не лучшая тема для общения, спросите любого. Но Павлу было все равно.

— Не слышал, — покачал он головой. — Ужас. И сколько там было?

— Не знаю, — равнодушно сказал отец. — Полный. Человек двадцать. Просто рядом совсем, прямо у того места, где мы на дорогу из поселка выезжаем.

Разговор, как всегда, ни о чем. Павел бы забыл все сказанное, не выходя из-за стола, если бы его не накрыло некое странное чувство. Сопричастности?.. Словно он проходил мимо того самого автобуса и получил свою порцию смертельных ожогов.