[…………………………..]

Осенний дождь над Австралией, над нарисованным континентом, над хрупкой платформой среди бушующего океана, над искусственной Вселенной Джимми-Джона. Здесь не кончается керосин в баках «Шаттла», здесь можно прописать целый континент, здесь воскресают рыжие Ежики — и не надо бояться смерти. Дракон пришел за девицей, но Рыцарь не сплоховал, Смерть лишь облизнулась. А всего и делов — жать до отказа зеленую кнопку и не искушать господа своего. Зеленая кнопка — «зеленая карта». Ты получил свою «green card», Том Тим Тот! Так чего еще надо?

Ты еще не нашел свой город, скучный мистер Хайд? А зачем он тебе, город? Коллекционировать давние страхи? Купаться в собственном подсознании, в собственном Оно?

Обступили мя тельцы тучные мнози… Обступили, обступили, обступили…

[…………………………..]

— Смотри, Тимми! Восемнадцать точек, в десяти есть посадочные полосы, в остальные можно добраться только на вертолете. Пока.

— Франция, Италия, Греция… А это что, Филиппины?

— Гавайи. Лучший в мире прибой, пляж с чудовищным названием… Уайкики, что ли? Жаль, что прописать все это можно только «там». Компьютер — не проблема, но информация идет на носитель, а он находится где-то у Джимми-неспящего. Джимми намекнул: не файл — нечто неуничтожимое, вроде гигантского кристалла. Вселенная-алмаз! Пошловато, но… Мне нравится.

— А твоей Латвии еще нет?

— Как и твоей страны, Тимми. А хочешь, создадим твой город тут? На том же месте, таким, как я его видела, как ты описал? И терриконы будут, и Диск, и твоя школа?

— Эль-Рей!.. Очищенный от всего плохого Эль-Рей. Хороший, глянцевый Эль-Рей, веселенький такой… «И этой ночью блаженные сны приснятся тому, кто спит. Ему приснится сладкий жасмин и стопроцентный спирт…»

— О чем ты, Тимми? Разве плохо, если мы возьмем лучшее, что было у нас-прежних?

— Наверное, нет. Это хорошо, даже очень хорошо, о, великая богиня Мирца! «В очках-озерах трещин разлет, холодный зрачок пуст. Он почувствует — в мертвом теле его появится мертвый пульс…» И все-таки я уйду, Мирца! Уйду — и забуду. Я умею ЗАБЫВАТЬ.

[…………………………..]

Забыть? Забыть… Забыть! Забыть!! Забыть!!! Это очень просто, совсем-совсем просто!..

— Я буду спрашивать, а ты объясняй Мне. Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя? Такая ли у тебя мышца, как у Бога? И можешь ли ты прогреметь голосом, как Он? Укрась же себя величием и славою, облекись в блеск и великолепие, налей ярость гнева твоего, посмотри на все гордое и смири его. Тогда и Я признаю, что десница твоя может спасать тебя.

[…………………………..]

Исчезли краски — только бесконечная белизна, ни тени, ни пятнышка. Ледяной холод, мертвый озноб. Белая тишина, белое безмолвие, уходящее в бесконечность — до краев ледяного мира. Белая власть над пространством, равнодушное сияние холодной вечности, гладкая скользкая твердь.

— Если Ты создал всех нас из Себя самого, значит, и я сотворен из Тебя, и спорить нам на равных, ведь я и есть — Ты. Творение — часть Творца, и не всегда худшая. Отчего же мне не спросить Тебя? Отчего не судиться с Тобой?

— Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя. Он ест траву, как вол; вот его сила в чреслах его и крепость его в мускулах чрева его; поворачивает хвостом своим, как кедром; кости у него, как железные прутья. Это — верх путей Божиих; только сотворивший его может приблизить к нему меч Свой.

[…………………………..]

Трещина — острая, неровная трещина посреди белизны. Синие края, черная глубина… Пространство дрогнуло, пошатнулся мир, заскользили тени. А трещина змеится дальше, устремляется к горизонту, раскалывает твердь. Покой нарушен, изгнан, исчезло равновесие, заскользил под ногами неверный лед.

[…………………………..]

— Сотворивший мир, сотворил Ты нас по образу и подобию Своему. Наши чудовища страшнее чудовищ Твоих, ибо слабость ведет к изощренности, бессилие же — к хитрости. Не дарованное нам берем сами, ибо и Ты ничего не просил у других. Творения Творца, мы умеем создавать миры, как и Ты создавал, и лишь слабость наша не позволяет сравниться им с мирами Твоими. Но мы умеем учиться у Тебя, мы терпеливы, мы ждем своего часа, ибо, когда Ты творил время, Ты создал его достаточно. Ты — един, нас, подобий Твоих, много, имя нам — легион.

Вздыбился мир, синими вершинами заострились айсберги, разошлись в стороны потревоженные льдины. Не тишина — грохот, не Космос — Хаос. Плещет черная вода из глубин, захлестывая все вокруг, беря в плен битое белое войско. В бесцветных небесах — синие промоины, золотые лучи бьются о лед, разлетаются мелкими горящими осколками. Лед чернеет, плавится, уступая простор, исчезая.

— Где был ты, когда Я полагал основание земли? Скажи, если знаешь? Или кто протягивал по ней вервь? На чем утверждены основания ее или кто положил краеугольный камень ее? Кто затворил море воротами, когда оно исторглось, вышло как бы из чрева? Я сказал: доселе дойдешь и не перейдешь, и здесь предел надменным волнам твоим. Можешь ли ты посылать молнии и пойдут ли они и скажут ли тебе: вот мы?