На полях справа и слева от дороги в мягком утреннем свете трудились крестьяне, на лугах паслась скотина. Вода озер становилась все более синей от светлеющего летнего неба. Хойт проезжал леса с грохочущими водопадами, густой тенью и мхом — обителью духов.

Здесь его хорошо знали, и встречные приподнимали шляпы, завидев Хойта Колдуна. Он не останавливался, чтобы воспользоваться гостеприимством обитателей этих мест. Отказывался он и от комфорта больших поместий, и от бесед с монахами в аббатствах.

Хойт решил, что в этом путешествии ему должно сопутствовать одиночество. На время он забыл о предстоящих битвах и приказах богов. Он торопился к родным, чтобы защитить их. А потом он покинет дом, чтобы выполнить свой долг.

Преодолевая милю за милей, он старался выпрямляться на лошади, когда приближался к деревням или заставам: он не хотел, чтобы окружающие замечали его увечье. Но, в конце концов, ему все-таки пришлось сделать привал у реки, где журчащая вода перекатывалась через камни.

Хойт вспомнил о том, что прежде путь домой из уединенной хижины — через поля и холмы или вдоль берега моря — доставлял ему удовольствие. Сколько раз он ездил по этим дорогам и тропкам — один или вместе с братом, — и солнце точно так же светило ему в лицо. Останавливался на этом самом месте, чтобы перекусить и дать лошади отдохнуть.

Теперь же солнечный свет резал глаза, а запах земли и травы не бередил притупившиеся чувства.

Липкий пот покрывал все тело, черты лица заострились — борьба с непрекращающейся болью утомила его.

Есть не хотелось, но Хойт впихнул в себя несколько овсяных лепешек, запив целебным отваром, который захватил с собой. Ни отдых, ни лекарство не помогали: ребра продолжали ныть, словно гнилой зуб.

Интересно, какая польза от него может быть в бою? Если потребуется прямо сейчас обнажить меч, чтобы защитить свою жизнь, он умрет с пустыми руками.

Вампир. Подходящее слово. Притягательное. Необычное и немного пугающее. Когда у него будет больше времени и сил, нужно записать все, о чем рассказала богиня. Хойт не знал, суждено ли ему спасти этот — или какой-то другой — мир от нашествия демонов, но новые знания ему точно не повредят.

Хойт на секунду закрыл глаза, пытаясь отвлечься от боли. Значит, ведьма. Он старался не иметь дел с ведьмами. Вечно они варят какие-то странные смеси в горшках и бормочут заклинания.

И еще ученый. От него, по крайней мере, хоть польза будет.

Но можно ли по-прежнему считать Киана воином? Хойт очень надеялся на это. Киан, вновь взявший меч и щит, сражающийся бок о бок с ним! Он почти уверовал в то, что справится с порученным делом, если брат будет рядом.

Тот, кто меняет обличье. Странно. Наверное, эльф. Лишь боги знают, насколько можно доверять этим существам. Неужели именно они должны быть в первых рядах битвы со злом?

Он внимательно осмотрел руку, которую перевязал утром.

— Лучше бы это был сон. Я ослаб, устал, а солдат из меня никакой — даже в лучшие времена.

— Возвращайся.

Услышав свистящий шепот, Хойт вскочил и схватился за кинжал.

Лес оставался неподвижным, шевелились лишь черные крылья ворона, сидевшего в тени на камне у самой воды.

— Возвращайся к своим книгам и травам, Хойт Колдун. Неужели ты думаешь, что сможешь победить королеву демонов? Возвращайся, возвращайся к своей жалкой жизни, и Лилит пощадит тебя. А если пойдешь дальше, то она полакомится твоей плотью, выпьет твою кровь.

— А сама она боится сказать мне об этом? Но ей придется это сделать, потому что я буду преследовать ее всю эту жизнь, а если понадобится, то и следующую. Я отомщу за брата. В грядущей битве я вырежу и сожгу ее сердце.

— Ты умрешь в муках и навечно станешь ее рабом.

— Ты мне надоел. — Хойт выхватил кинжал и, дождавшись, когда ворон взлетит, метнул оружие в птицу. Клинок просвистел мимо, но огненная стрела, выпущенная из другой руки, попала в цель. Ворон заверещал, и на землю упала кучка пепла.

Хойт недовольно взглянул на кинжал. Он совсем чуть-чуть промахнулся. Если бы не раны, оружие попало бы в цель. По крайней мере, этому его Киан научил.

Теперь нужно поднять проклятый клинок.

Но сначала Хойт достал пригоршню соли из седельной сумки и высыпал на пепел, оставшийся от мрачного вестника. Затем подобрал кинжал, подошел к лошади и, стиснув зубы, взобрался в седло.

— «Навечно станешь ее рабом», — пробормотал он. — Это мы еще посмотрим!

Хойт продолжил путь, пролегающий через невысокие холмы и зеленые поля, по которым в мягком солнечном свете плыли тени облаков. Понимая, что сломанные ребра не вынесут галопа, маг сдерживал лошадь. Потом Хойт задремал, и ему снилось, что он вернулся на утес и снова борется с Кианом. На этот раз именно он сорвался со скалы и стремительно полетел в бездну, чтобы разбиться об острые выступы скал.