И опять у него появилось странное чувство, будто бы все происходит наяву.

Он летит по какому-то вертикальному тунеллю, летит медленно, качаясь от стенки к стенке, словно перышко… туннель круглый, в кольцах, похожий на гигантскую глотку.

Он не спит, но глаза закрыты… и когда он с трудом разлепляет веки, видит странный лазурно-фиолетовый свет, исходящий от стен колодца.

Он продолжает свой полет, свет сочится отовсюду… Бездна засасывает его, он летит все быстрее и быстрее, пока наконец не опускается на дно – на удивление мягко…

Он пытается сделать шаг… вокруг ноги поднимается облачко тончайшего праха, напоминающее в фиолетовом свете черный испанский веер.

Он делает шаг и осознает, что тело его потеряло вес, что он может двигаться по этому странному пеплу, почти не касаясь его ногами.

Он плывет в сантиметре над поверхностью, в ультрарапиде, как на Луне… и видит впереди бассейн. В центре бассейна из воды поднимается скала, а на скале – что-то похожее на мешок… но нет, это не мешок… там кто-то сидит, там человек… женщина. Лицо ее закрыто прядями волос.

Дон слышит голос… странно знакомый женский голос, но на таком расстоянии слов не слышно.

Почему-то он должен войти в эту ледяную воду.

Дон идет к камню и постепенно погружается, вода достает ему уже до пояса. Он чувствует, как чьи-то ледяные пальцы сходятся у него на горле.

Он подходит вплотную к женщине и протягивает руку, чтобы откинуть закрывающие лицо волосы. Но рука его останавливается на полпути – Бубе?.. Дон никогда не видел ее с распущенными волосами, волосы всегда были собраны в узел.

Женщина ворчит что-то, он понимает каждое слово, но смысл сказанного темен.

– Di nacht kumt. Red tsu der vand, di nacht kumt.На землю упала ночь, но я говорю со стеной.

– Бубе? Бабушка?

Дон точно знает, что он произнес эти слова, но голоса своего не слышит.

И в ту же секунду ее волосы начинают светиться. За спиной разрастается многометровый световой прямоугольник.

– Loz mir tsu ru, Don. Loz mir tsu ru.Оставь меня в покое.

Он хочет сказать ей, что никогда ее не оставит, но не может произнести ни слова – не дают ледяные пальцы на горле…

– S'iz nisht dayn gesheft…– Резкий, почти требовательный голос. – Это не твое дело!

И словно ветер пронесся по гигантскому подземелью – от светового прямоугольника отделяется искрящееся облако и накрывает Дона. Он чувствует, как чьи-то руки подхватывают его и несут – назад, в туннель.

Световое облако принимает очертания человеческой фигуры с темными провалами на месте глаз, а во лбу с огромной скоростью вращается черное пятно.

Где-то далеко внизу он слышит пронзительный крик Бубе:

– Don, du kenst mir nishtpishn oyfn rikn meynendik as dos iz bloyz regen!

Выход из туннеля все ближе…

– DON, DU KENST MIR NISHT PISHN OYFN RIKN MEYNENDIK AS DOS IZ BLOYZ REGEN!!

Резкая боль в глазах… он смотрит на призрак – и видит, как черное пятно во лбу вращается все медленнее, и еще до того, как оно останавливается окончательно, Дон видит, что это свастика…

– По-моему, мы едем не туда. – Голос адвоката в темноте.

– Не думаю. – Чей-то равнодушный ответ.

Дон с трудом разлепил глаза. Шея болела невыносимо. Эва Странд подалась вперед и положила руку на подголовник водительского сиденья.

– Надо было свернуть на Бергсгатан, к полицейскому управлению. Вы заехали не туда.

– Du kenst mir nishtpishn oyfn rikn meynendik as dos iz bloyz regen! – сказал Дон.

Адвокат недоуменно уставилась на него.

– Это на идиш. Du kenst mir nishtpishn oyfn rikn meynendik as dos iz bloyz regen!

Холодные глаза редковолосого в зеркале.

– Пописать мне на спину вы можете. Труднее уверить меня, что это дождь!

Эва Странд вновь повернулась к водителю:

– Я требую разъяснений – куда мы едем?

Ответом ей была тишина. Только шуршание шин по стокгольмскому асфальту.

Дон услышал усиленные репродуктором выкрики – у светового столба на площади Сергеля колыхалась толпа, очередная демонстрация. Промелькнул «NK» [27] , оттуда выходили люди с пакетами… Широкая лестница «Драматена» [28] , Страндвеген, сотни катеров у причала.