Бессильно рухнув на кровать, я укрылась одеялом и закрыла глаза.

– Тебе плохо?
– заботливо спросила Всеволод, заходя в спальню.

– Просто без сил, - ответила я.
– Это всегда так.

– Отдохни, - тихо сказал он и, поцеловав меня в лоб, поправил одеяло.
– Хочешь, я приготовлю тебе чего-нибудь вкусненького? Драники любишь?

– Люблю, - прошептала я.

Всеволод вышел из спальни, а я вяло подумала: "Как же хорошо когда о тебе кто-то заботиться. И какая же я сволочь, что такое написала ему, но уже ничего не переделаешь. Ладно, он мне потом устроит порку ремнём и получит компенсацию за свои страдания. А на будущее пять раз подумает, прежде чем что-то мне сказать, боясь, что я и не такое могу потом ему прописать".

Повернувшись на бок, я обняла вторую подушку и тяжело вздохнула. "Впереди два дня вялости и полной апатии".

– Айрина, просыпайся. Уже восемь часов, - сквозь сон стал пробивать мягкий голос и я, открыв глаза, нехотя перевернулась на спину. Всеволод сидел на кровати и смотрел на меня.
– Тебе сюда принести драники или на кухню выйдешь?

– На кухню, - ответила я и села на кровати.

Каждое движение давалось с трудом, и во всём теле была тяжесть, но я знала, что необходимо двигаться, иначе будет хуже.

– Что с тобой? Ты ледяная.

– После написания судьбы всегда так, - вяло ответила я, опуская ноги с кровати.
– Наверное, расплата за вмешательство в судьбу. Чтобы что-либо переделать, надо приложить усилия, соответственно потратить свою энергию.

– Что надо делать, чтобы тебе стало легче?

– Ничего. Вернее, есть и спать, - ответила я и, встав с кровати, пошатнулась.

Всеволод взял меня под локоть и повёл на кухню. Усадив меня там за стол, он поставил передо мной тарелку с драниками и небольшое блюдце, а потом достал из холодильника сметану.

– Тебя может покормить?
– участливо спросил он.

– Нет, сама уж как-нибудь, - ответила я, беря драник.

Макнув его в сметану, я откусила кусочек и с наслаждением стала его жевать. Корочка приятно хрустела на зубах, а вкус был изумительным.

– Если вдруг когда-либо разоришься, можешь смело открывать свой ресторан, - произнесла я, беря второй драник.
– У тебя кулинарный талант.

– Ого! Вот это прогресс. Ты признала, что тебе хоть что-то во мне нравится?
– он с улыбкой посмотрел на меня.

– Это бессовестная лесть, чтобы задобрить тебя, - ответила я по привычке, чтобы поддеть его, и чтобы он не раздувался от гордости.
– Могу и правду сказать.

– Пожалуй, остановимся на первом варианте. Лесть меня устраивает.

Съев ещё пару драников, я откинулась на спину стула и попыталась унять мерзкую дрожь в руках.

– Наелась?
– спросил Всеволод.

– Нет ещё. Просто слабость. Не обращай внимания, - ответила я.
– Кстати, десятого числа ты обязательно должен быть в Москве и проснуться в своей кровати, иначе я не ручаюсь за последствия.

– Я поеду завтра. Меня в Горно-Алтайске будет ждать самолёт. За счёт разницы во времени я успею вернуться домой.

– Самолёты арендуешь? Богато живёшь, - апатично произнесла я.

– Самолёт мой личный, - небрежно ответил он и улыбнулся.

– Дело твоё. Теперь второе - у меня осталась твоя кровь и если ты не вернёшься сюда, чтобы выполнить свою часть договора, я твою жизнь превращу в ад. Для меня не проблема прописать ещё один день из твоей судьбы.

– А как же талисман?
– беспечно спросил он.

– Талисман необходим для усиления воздействия, но я могу и просто прописать, что ты попал в аварию, и тебя парализовало, а затем написать, что эту новость передали по телевизору. Любой зритель, посмотревший этот сюжет, будет потенциальным носителем твоей судьбы. Это будет параллельно прописанная судьба, и я могу, кому угодно вручить талисман. Всего несколько капель твоей крови, которая у меня имеется, я могу добавить в раствор, который я буду делать для другого человека и всё, твоя судьба решена. Велехова Сергея я на тот свет отправила, не имея его крови, так что думай, - я посмотрела в глаза Всеволода.
– Как ты понимаешь, я без проблем найду человека, который согласится дать мне своей крови за приличное вознаграждение, и от которого я потребую только одного - посмотреть телевизор в определённое время.

– Знаешь, другого может, и испугали бы твои угрозы, но не меня, - дружелюбно сказал Всеволод.
– Я же сказал, что я держу своё слово и обязательно вернусь сюда. Четырнадцатого июля я буду у тебя.

– Вот и хорошо, - ответила я, беря драник и макая его в сметану.
– Я рада, что мы друг друга понимаем хоть иногда.

Наевшись, я вернулась в спальню и снова, бессильно свалившись в кровать, сразу заснула.

И опять падающий самолёт и маленькая девочка, а потом всё резко оборвалось, и я оказалась на лугу.