Ему пришлось постучать не один раз, пока в холле не зажегся свет и не прозвучал голос Матильды:

— Кто это?

— Впусти меня, — прогремел доктор. — А не то я разобью входную дверь.

Да, если дорогой Генри в плохом настроении, он действительно может это сделать. Матильда открыла дверь.

— Как ты могла? — начал он. — Как ты могла не сказать мне об этом? Неужели ты думаешь, что я оставил бы тебя одну хоть на минутку? Я же не знал. Твоя мать так поступает, что я даже не знаю...

— Вы слишком злой, — заметила Матильда своим спокойным голосом, что привело его в еще большее бешенство. — А теперь скажите мне, почему вы здесь?

— Иди к себе и собирай вещи. Ты переезжаешь в мой дом, и не возражай мне. Где у тебя кот и его корзинка?

Матильда сказала:

— Корзинка на нижней полке посудного шкафа у раковины. Я не буду собирать сумку.

— Прошу тебя, пойдем со мной. Миссис Инч уже готовит для тебя комнату. — Он посмотрел на нее, одиноко стоящую в этом маленьком холле, и улыбнулся. — Может быть, сейчас не время тебе это говорить, но я хочу, чтобы ты знала: наша помолвка с Лусией расторгнута.

— Хорошо, — сказала Матильда. — Я всегда думала, что она — неподходящая для тебя пара, хотя и понимала, почему ты влюбился в нее. Ты несчастен?

Матильда сама не заметила, что перешла на «ты». Доктор серьезно посмотрел на девушку.

— Я самый счастливый человек на земле. Теперь иди и собирай вещи.

Матильда послушалась. Когда она снова спустилась к нему, доктор увидел, что она не стала приводить себя в порядок. Ее простенькое личико было совершенно без косметики, но ему оно показалось самым красивым в мире.

Он закрыл окна, взял корзину с Рэстусом, выключил свет, запер дом и подтолкнул девушку к машине.

Доктор остановил машину перед парадной дверью, вышел, чтобы открыть Матильде дверцу автомобиля, и под зорким взглядом соседей из близлежащих домов провел ее в дом.

Миссис Инч встретила их в холле.

— А вот и вы, мисс Матильда. Идите со мной, я покажу вам вашу комнату. Кота возьмите с собой, в комнате есть застекленный балкон, ему там будет удобно.

Она пошла по лестнице за миссис Инч, не говоря ничего, только слегка кивнув, когда доктор сказал ей вслед:

— Матильда, возвращайся сразу же сюда, в гостиную.

Комната была небольшая, но со вкусом обставленная: изящная кровать, покрытая лоскутным одеялом, хрупкая прикроватная тумбочка, на которой стояла лампа с розовым абажуром, деревянный туалетный столик с зеркалом. На окнах висели розовые занавески, розовая штора закрывала дверь на балкон.

— Ванная комната — рядом, — сказала миссис Инч. — Приведите себя в порядок и спускайтесь ужинать.

Матильда причесалась, нанесла немного румян на свое бледное лицо и спустилась по лестнице, думая, что все это — сон.

Стол был уже накрыт для двоих. Матильда робко приоткрыла дверь в гостиную и услышала голос доктора:

— Садись, давай немного выпьем перед ужином.

Голос его звучал очень спокойно, в отличие от того, каким он говорил с Матильдой, когда так неожиданно ворвался в ее дом.

Доктор подвинул ей стул и, когда она села, протянул бокал хереса. Его глаза смеялись. Сам он сел напротив, Сэм, как всегда, растянулся у его ног.

— Я думаю, — начала Матильда, ободренная бокалом хереса, — что вы должны объясниться. — Она нахмурилась. — Нет, лучше я сама объясню.

Доктор вытянул длинные ноги и, явно наслаждаясь приятной компанией и выпитым вином, протянул:

— Да?

— Я не должна быть здесь. Я имею в виду, что мне было хорошо у себя дома, я была не против того, что мама проведет Рождество со своими друзьями. Я понимаю, она хочет видеть отца каждый день... Если бы она отпраздновала Рождество со мной, ей было бы очень скучно. — Она перевела дыхание. — Нет, конечно, это прекрасная идея с вашей стороны — предложить мне свой дом, но я даже не знаю, я не ожидала...

— Ну, это не страшно. Пусть твоя мать спокойно празднует Рождество в компании друзей. Твой отец вне опасности. В больнице ему оказывают всю необходимую помощь, и за ним присматривают опытные медсестры. — Он мягко добавил: — Тебе надо было мне об этом сказать, Матильда.

Она сделала большой глоток хереса.

— Ну, я уже начала привыкать жить одна. Я вовсе не хотела, чтобы вы меня жалели...

— Я тебя не жалею. Это другое... — Он взял у девушки пустой бокал. — Пойдем ужинать. Миссис Инч уже накрыла на стол.