— Мы скоро приедем,— сказал Шейн— Слушай внимательно и не перебивай.

Полицейский, сидевший у задней двери, вскинул голову,

— Заткнитесь вы там! Никаких разговоров!

Шейн толкнул локтем Стива, сидевшего сбоку от него с выражением глубокого отчаяния на лице. Тот не отреагировал; тогда Шейн снова толкнул его и подмигнул ему. Стив кивнул.

— Что значит «заткнись»?— заорал он.— У нас демократия!

Ли присоединилась к Стиву, коп заорал на обоих, и вскоре все, кроме Шейна и Бетти, громко запели: «Моя земля, земля свободы…».

— Никому не говори про Винса,— тихо сказал Шейн.— Мне нужно выяснить, что случилось. Я не могу ничего сделать, если меня запрут в камере. За обычную драку нас продержат в кутузке часа два, не больше.

Бетти попыталась что-то сказать, но Шейн прервал ее.

— Ты сильно пьяна?

— Очень сильно,— прошептала она.— Ты ударил этого копа, верно? Ты забрал у него дубинку.

— Да, но дело не в этом. Я не топил Винса. Когда мы найдем Винса, то узнаем, что случилось. Иначе копы подумают, что ты проломила ему череп и выкинула его из окна.

Ее глаза расширились в немом протесте.

— Там везде разбросаны бутылки,— продолжал Шейн— Обстановка подходящая. Я знаю, что на самом деле все было не так, но я не смогу сказать об этом копам, иначе всплывут другие подробности. Копы могут решить, что ты запихнула его в гидрокостюм и выкинула из окна. По нелепой случайности он запутался в лестнице и не пошел на дно. Если копы узнают про Винса, то тебе придется плохо, Бетти. Если они пронюхают про героин, то ты от них уже не отвяжешься.

Она с трудом сглотнула слюну.

— Я не…

Шейн сжал ее колено.

— Молчи и ни о чем не беспокойся.

Он присоеденился к остальным и заревел: «Страна отважных пилигримов…»

Пение продолжалось до тех пор, пока машина не подъехала к полицейскому участку. Когда двери грузовика распахнулись, затворы фотоаппаратов защелкали снова.

— Это же Майк Шейн!— воскликнул один из репортеров и побежал к телефону.

В здании участка их выстроили в линию перед конторкой дежурного сержанта на первом этаже и официально зарегистрировали как задержанных. Шейн был единственным, кто обратился с просьбой сделать телефонный звонок. Он набрал номер своего друга Тима Рурка, репортера из «Майами Ньюс», и коротко объяснил ему, где он находится и какой адвокат ему нужен.

— Что ты натворил на этот раз, Майк?— радостно спросил Рурк.

— Надо подумать. Для начала — совместная пьянка и беспорядки. Затем драка, сопротивление представителям власти, нанесение побоев офицеру полиции, вандализм и преднамеренная порча чужого имущества. Я наверняка кое-что пропустил.

— И тебе нужен всего лишь один адвокат?— спросил Рурк.

Шейн рассмеялся.

— Мои дела не ждут, Тим, так что оборачивайся побыстрее.

Шейна, Стива и второго парня отвели в общую камеру, где уже собралась порядочная толпа арестантов, обычная для субботнего вечера. Некоторые спали, несколько мужчин выясняли отношения, в углу плакал старик. Остальные в тупом оцепенении сидели на скамейках или лежали на полу. Парень, который вошел в камеру вместе со Стивом и Шейном, внезапно обернулся и схватил дежурного за рукав.

— Мне надо позвонить!

— У тебя была возможность,— холодно сказал полицейский— В камеру.

Парень уцепился за дверь.

— Но я же Том Пайк! Вы должны…

Несколько арестантов присоединились к его протестам, и дежурный повел Пайка к телефонам.

— Его папаша — судья,— объяснил Стив.— Старик должен нас вытащить.

Шейн опустился на свободную скамью. Через несколько минут вернулся заметно успокоившийся Пайк. Он не стал говорить со Стивом, демонстративно отвернувшись к решетке.

Прошло еще полчаса. Шум в камере немного стих, прерываясь выкриками лишь в тех случаях, когда приводили новых арестантов. Вонь усиливалась. Шейну приходилось сидеть и в гораздо худших камерах, поэтому он погрузился в неторопливые размышления о ясных и неясных моментах в деле Гарри Басса. Вторая категория была гораздо обширнее, чем первая.

Арестанты снова заволновались: по коридору шел Питер Пэйнтер с группой полицейских. Видимо, новость об аресте Шейна уже достигла его слуха.

Старший детектив Питер Пэйнтер был одет в безупречно чистый белый костюм с красной гвоздикой, приколотой к лацкану пиджака. От его великолепно выбритых щек распространялось благоухание лосьона, а его короткие усы щеточкой были тщательно расправлены и приглажены. На губах Пэйнтера играла плотоядная улыбка. Майкл Шейн, заклятый враг, причинивший столько неприятностей главе детективного отдела полиции Майами-Бич, был в его руках!

Некоторые из арестантов взирали на Пэйнтера подобострастно, другие — с открытой враждебностью. Те, кто ни разу не видел его раньше, смотрели на белый костюм с недоумением. Алкоголик, сидевший рядом с Шейном, сделал непристойное замечание по поводу красной гвоздики, и детектив от души рассмеялся.

— Шейн!— с триумфом в голосе воскликнул Пэйнтер, увидев рыжеволосого детектива сидящим на скамье между старым алкоголиком и нечесаным юнцом в грязной майке.

Шейн неторопливо выпрямился. Стив с тревогой наблюдал за ним. Шейн подмигнул ему и протолкался через толпу к решетке. Запах туалетного лосьона Пэйнтера заглушал все другие запахи в камере.