Один за другим последовали аресты. Но арестами дело не ограничилось. Выносились смертные приговоры и быстро приводились в исполнение. В ноябре 1944 года, когда волна арестов все не спадала, Гитлер отдал приказ остановить преследования. Еще одним следствием попытки покушения стали тщательные проверки и обыски, что привело к взаимному недоверию и вызвало душевное опустошение, но, к сожалению, без этого обойтись было невозможно.

Сражения на обширных пространствах России подходили к концу, и линия фронта все ближе и ближе подступала к границам Германии. Гитлер отдал приказ рыть окопы и оборудовать укрепленные позиции. Ему казалось, что отдаваемые им приказы не выполнялись с должным рвением. Он послал меня за Кохом, гаулейтером Восточной Пруссии, который был уполномочен начать формирование фольксштурма и объявить всеобщую мобилизацию населения для рытья траншей – они должны были опоясать всю страну и защитить армию и население от ударов артиллерии и танков. Когда мы пролетали над Польшей и приграничными землями Германии, то видели, что создана грандиозная и разветвленная система рвов и траншей, но, несмотря на все это, русские продвигались все дальше. К концу 1944 года они уже находились на границах Германии. Ожесточенное сражение развернулось в районе Голдапа, и линия фронта уже проходила всего в 100 километрах от Растенбурга. Мы продолжали жить там. Одной из немаловажных причин этого была вера Гитлера в то, что его присутствие поможет удержать фронт. Русские разведывательные самолеты все чаще стали появляться над ставкой. Я прикинул, когда русские подвергнут наш аэродром бомбардировке, и решил к тому времени отправить часть самолетов и материалов, в том числе и особо дефицитные запасные моторы, на соседний аэродром. Мы были крайне удивлены, что столь ожидаемая атака так и не состоялась.

В сентябре 1944 года, когда мы находились в Растенбурге, однажды вечером ко мне зашел Шпеер и спросил, не хочу ли я полетать на реактивном самолете хотя бы один раз. Мои ответы его устроили. Я согласился, но с оговоркой, что сначала я должен получить разрешение от Гитлера. Гитлер ответил: «Баур, в последнее время случилось очень много катастроф, причины которых мы так и не смогли установить. Я не хочу тебя потерять ни в коем случае. Ты все еще мне нужен!» Никакими доводами я так и не смог изменить его точку зрения, но однажды вечером я все-таки поехал в Рехлин. Шпеер пригласил меня туда. Он хотел показать мне «Фольксъягер», новую модель истребителя, который, в отличие от более ранних моделей, имел только один двигатель. Шпеер намеревался отправлять каждую неделю по нескольку тысяч таких самолетов на фронт, если они поступят в производство.

Новые реактивные самолеты добились определенных успехов. Однажды шесть реактивных истребителей атаковали группу из тридцати вражеских бомбардировщиков, сбив двадцать восемь из них, причем сами они потеряли только один самолет. До этого боя, если по радио объявляли, что было сбито пятьдесят вражеских самолетов, это означало, что было потеряно и пятьдесят немецких самолетов. Новые машины развивали скорость 920–950 километров час, что давало немецким летчикам ощутимые преимущества в условиях воздушного боя. Мне до сих пор до конца не ясно, почему так мало этих чудесных самолетов поступило на вооружение.

В тот сентябрьский день в Рехлине стояла ненастная и туманная погода, поэтому о показательном полете даже не могло быть и речи, но я ознакомился со всеми узлами и техническими характеристиками самолета. В то время действовал заказ, принятый еще в 1943 году, согласно которому на фронт каждый месяц должно поступать по тысяче реактивных самолетов. В конце 1944 года уже ни для кого не было секретом, где эти самолеты производились. Вражеские бомбардировщики летали там и разбрасывали бомбы над заводами, которые старались разукрупнить, чтобы понизить их уязвимость. По сути, Англия и Америка уничтожили своих смертельных врагов еще до того, как вступили с ними в бой.

Эти слова, которыми Гитлер характеризовал своих противников, относятся к тому времени, когда стала очевидной слабость Германии и ее неспособность избежать полного поражения. Рузвельт был пустомелей, пересказывавшим любую услышанную им байку, забывая при этом о скучных цифрах, которые так хорошо помнил Гитлер. Черчилль был быком в посудной лавке, который топчет свою собственную страну. Он втянул Англию в войну, которую, почти наверняка, она в конечном счете проиграет, даже если сейчас и окажется среди победителей. Америка займет место Англии и станет крупнейшей мировой державой. Сталин был единственным противником, который производил на Гитлера сильное впечатление, но Сталин был зверем в человеческом обличье.

В декабре 1944 года, когда Гитлер окончательно решил покинуть Растенбург, я распорядился, чтобы большую часть самолетов моей эскадрильи отправили в южном направлении на поезде. Все необходимое оборудование и значительную долю запасных частей отправили в грузовых составах. Пятьдесят наших людей также отбыли на поезде, направлявшемся в Поккинг, который расположен в равнинной части Баварии. Там имелся склад, где планировалось заново устроить нашу базу. Этот поезд шел через Польшу, где столкнулся с другим поездом. Семнадцать человек погибло и несколько было ранено. Впервые эскадрилья понесла такие тяжелые потери. Мы подготовили в польской земле последнее пристанище для своих боевых товарищей.

22 декабря 1944 года последние представители ставки покинули Растенбург. Я вылетел вместе с Гитлером в Берлин. Оттуда я отправился в Мюнхен, чтобы отпраздновать Рождество вместе с моей семьей. В тот момент я, конечно, не мог знать, что в следующий раз справлять дома Рождество мне придется только через одиннадцать лет. У меня не было возможности проводить рождественские каникулы со своими детьми вплоть до 1955 года.

В Растенбурге все отремонтировали, хотя никто не надеялся, что мы когда-нибудь снова сможем туда вернуться. Вскоре там окажутся русские. Командир подразделения, которого «Организация Тодта» направила взорвать ставку, позднее рассказывал, что это было отнюдь не простой задачей. Взорвать бетонные стены 7-метровой толщины крайне сложно даже для опытных специалистов.