Это был не конвой. Это был одинокий грузовик. Пыль от конвоя стояла бы длинной стеной, а это было тонкое, как карандаш, облачко. Это был мой шанс – получить воду или пулю! И я рискну. С тревогой взглянув в сторону Эль-Уббы, я с облегчением увидел, что оттуда ничего не движется. Было бы весьма неудобно, если бы два грузовика сошлись в точке моих оперативных действий. Одного будет достаточно; возможно даже, более чем достаточно.

Я взял автомат и заменил полупустой магазин на полный. Теперь у меня тридцать два патрона, и этого должно хватить. С резким звуком затвор загнал первый патрон в патронник.

Я намеревался захватить приближающийся грузовик на повороте в сто восемьдесят градусов, развернуть в обратную сторону и постараться быстро отъехать как можно дальше от Эль-Уббы.

Я уже изучил участок поворота и сделал заключение, что он позволяет развернуть грузовик, не завязнув колесами в глубоком рыхлом песке и не скатившись вниз по склону. Земля на обочине была твердой, хотя и неровной. Опытному водителю нетрудно там развернуться.

Однако оставался вопрос, что это была за машина – итальянская или немецкая – и был ли в кабине второй шофер? Что везет этот грузовик – припасы или солдат? Если солдат, то мне крышка. Впрочем, меня ждет тот же самый конец, если я в ближайшее время не достану воды.

По мере приближения машины я отчетливо разглядел, что это был грузовик, но это все, что я смог различить за завесой пыли, часть которой гнал вперед попутный ветер. Последний взгляд в сторону Эль-Уббы убедил меня, что оттуда ничего не двигалось.

Я медленно спустился вниз по крутому склону метров на семь. Я услышал, как водитель переключил мотор на низшую передачу, и грузовик начал крутой подъем – скоро его ждет крутой поворот, и скорость грузовика будет не больше скорости пешехода.

Я ждал, прижавшись к скале. Я понимал, что не было смысла сразу же открывать огонь. Водители наверняка предупреждены о том, что где-то поблизости скрываюсь я, и могут не остановиться, или открыть ответный огонь, или изготовиться к стрельбе.

Надрывные звуки мотора слышались все ближе. Выглянув из-за скалы, я увидел сначала клубы пыли на изгибе дороги, а затем немецкий грузовик «опель». Мое сердце забилось от радости, когда я рассмотрел лишь одного человека в водительской кабине. Я был готов действовать. Затем, увидев, что остальная часть грузовика закрыта брезентом, я остался в своем укрытии, пока он не проехал мимо, обдав меня клубами пыли.

Я заглянул в грузовик сзади, увидев, что солдат там нет, рванул вперед вдоль трясущегося борта и запрыгнул на подножку.

Вороненое рыло моего автомата просунулось в открытое окно. В лицо водителя глядела ухмыляющаяся смерть.

Человек за рулем настолько окаменел от неожиданности, что грузовик чуть не съехал с трассы. Криком приказав ему остановиться, я тем самым вернул его к действительности. Машина рывком остановилась как вкопанная.

– Руки вверх, – приказал я, – и держи их так, чтобы мне было видно.

Водитель открыл было рот, чтобы ответить, но мое появление, видимо, лишило его дара речи. Я занял место рядом и упер ствол ему в ребра, а рукой обшарил пояс в поисках оружия, но ничего не нашел. Да и искать-то было негде, на водителе были только шорты и рубашка.

– Где твое оружие? – прокричал я ему, радуясь удачному исходу дела.

Он кивком показал на карман в дверце. Не отрывая взгляда от водителя, я извлек оттуда «Парабеллум» и сунул его себе за пояс.

– Ладно, поехали. Разверни грузовик, – приказал я ему.

Он не спорил, ведь в ребра ему упирался ствол моего автомата. Пока он разворачивался, я поискал его флягу и вскоре нашел ее – она висела под приборной доской. Я взял ее и отвинтил крышку. Водитель, занятый разворотом грузовика, не мог сделать чего-либо лишнего. Тепловатый чай, содержавшийся во фляге, показался мне вкуснее любого нектара.

– Как далеко я должен вас отвезти? – спросил он, и я уловил его мимолетный взгляд.

– Послушай, как твое имя? – спросил я и отодвинул от него ствол.

– Спасибо, было чертовски больно, когда эта штука упиралась в ребра, – ответил он. – Меня зовут Хорст, рота снабжения пятнадцатой танковой дивизии.

Всего лишь несколько месяцев назад наши части были соседями у аэродрома в Эль-Адаме. Похоже, мне не было нужды представляться самому.

Он как будто прочитал мои мысли и спросил:

– Ваша фамилия – Банеман?

Прежде чем ответить, я отхлебнул еще чаю из фляжки.

– А откуда тебе известно, что я – Банеман? – спросил я. – Кстати, у тебя много еще воды? – Меня обеспокоило, что содержимое фляжки быстро уменьшалось.