– Я попытаюсь донести до тебя… – Мать запнулась, но, затушив сигарету, продолжила: – Сынок, мне кажется, ты начал забывать, что случилось с папой.

– Мама, не надо!

– Скажи, чем ты отличаешься от тех подонков, которые убили твоего отца? Да и тебя они тоже не пожалели.

Алексей рефлекторно поднял руку к груди. Он не знал, почему это происходит, но, когда он нервничал, шрам над левым соском жгло, будто к нему приложили раскаленную кочергу. И тогда он вспоминал историю пятнадцатилетней давности.

– Сынок, разве папа одобрил бы, что его сын напивается ежедневно как свинья?

– Мама, прошу, не надо!

– Это я тебя прошу – не надо! – крикнула вдруг мать и тут же приложила ладонь к губам. Она очень редко повышала голос. Только в исключительном случае. Видимо, он сейчас настал.

– Эй, там, вы дадите поспать? – подал голос из комнаты Денис.

– Мам, ну разве я кого-нибудь обидел? Я же выпил и мирно лег спать.

Что он еще мог сказать? Разве что: «Мам, да ты что, я пить больше вообще не буду». Но он знал, что будет. Вот мама сейчас интересуется, чем он лучше тех подонков. Да всем! Алексей и пить-то стал, чтобы доказать всем, и себе в частности, что он сильнее. И не выпивка тогда толкнула их на преступление. Будь они трезвы, как Бенедикт XVI на встрече с кардиналами, все равно не упустили бы возможности избить кого-нибудь. Просто так, для развлечения. Кто-то ходит на концерты Задорнова, кто-то слушает Эминема, а эти грабят и убивают. Чтобы развлечься!

– Сынок, не в этом же дело. Какой пример ты подаешь Дениске?

– Мама, перестань называть его так. Ему уже четырнадцать лет, – прошептал Алеша.

– Да-да. Тебе тоже уже двадцать пять, а для меня ты все равно мой маленький Алешенька, – улыбнулась мама, и по ее правой щеке покатилась слеза. Алеша взял маленькую ладонь матери в свою руку.

– Мамочка…

Как хотелось сказать: я больше так не буду. Сказать и тем самым решить проблему. А еще взять и никуда не пойти сегодня. Хотелось, но Алеша смог только выдавить из себя:

– Все будет хорошо.

Мать снова улыбнулась и смахнула слезу.

– Да, сынок. Да, мой маленький Алешенька. Я очень на это надеюсь. Давай чай пить?

– Давай. Только я пойду душ приму.

Он встал и направился в ванную. Навстречу из своей комнаты вышел Денис. Несмотря на разницу в одиннадцать лет, братья были одного роста и телосложения.

– Привет, алкаш.

– Иди ты, мелюзга. – Алексей толкнул мальчишку и закрыл за собой дверь.

Приняв душ, он почувствовал себя новым человеком.

За столом мать налила чай и сделала бутерброды с сыром. Зашел Денис, взял кружку с чаем и бутерброд и, пробурчав что-то вместо благодарности, ушел к себе. Мама чай пить не стала, взяла пульт от телевизора и переключила на региональный канал. С экрана на них смотрел молодой мужчина, чуть постарше Алексея, представившийся доктором.

«Вот кто спасет мир», – подумал Алексей.

Отхлебнул чай и посмотрел на маму, внимательно слушавшую доктора не то Соколова, не то Воробьева. Улыбчивый Соколов-Воробьев уже лечил весь мир. И обещал вылечить всех (кто бы мог подумать!) от алкоголизма.

Алеша поймал на себе мамин взгляд и возмутился:

– Мам, ты что, серьезно? Не думаешь же, что я больной?

– Сынок, он ведь говорит, что всем поможет.

– Мам, я сам! – Леша встал, подошел к матери и поцеловал ее в лоб. На этот раз она не отстранилась. – Ну все, мамочка, спасибо тебе. Мне пора.

– Ты куда? – заволновалась она.

– К Максу. Сегодня футбол, – ответил Алексей и вышел в коридор.

– Алеша, а что, ты не встречаешься с той девочкой? – неожиданно спросила мать.

Уже в кожаной куртке он вернулся в кухню.

– Это ты о ком?

– Ну, такая смазливенькая хохотушка. Настя, кажется…

– Стаська. Встречаюсь, изредка.

– Ты бы пригласил ее к нам в следующие выходные.

Ага! А потом, как честный человек, женился бы на ней… Вот тогда все обхохочутся.

«Не женись, малыш, никогда», – всплыло откуда-то из детства.

Лешка улыбнулся матери:

– Обязательно, мам. – И повторил: – Все будет хорошо.

Постоянные скандалы в семье уже порядком надоели Максиму. Отец работал начальником одиннадцатого цеха по производству линолеума, мать – технологом в шестом цехе. Они отпахали на заводе около тридцати лет. И что? Как думали все, в том числе и их сын, родители должны были иметь какие-то привилегии, то есть пристроить сынишку на руководящую должность. А вместо этого тыкали его носом, как нашкодившего щенка, в Ивана.

– Посмотри, – говорил отец, – у парня ни матери, ни отца, а он энергетик цеха. А ведь вы в одной группе учились!