«Стоп! – подумал Иван. – Если Леша таскал за волосы Римму, значит, действительно я целовал Люду».

У него на лбу даже пот выступил. Надо же, совесть еще не совсем потерял. Ему было стыдно за тот невинный поцелуй, будто он не поцеловал, а избил девушку. Иван поставил пакет с пивом у ножки стола. Бутылки звякнули.

– Садись, Вань. – Настя вышла из комнаты с двумя рюмками в руке. – А где этот психованный?

– Сзади, – ответил Иван и на ватных ногах подошел к стулу, по которому похлопывала ладошкой Люда.

– Эй, жертва белой горячки! – Настя выглянула в коридор. – Что ты там встал? Неужели не зайдешь? – И втащила Лешку за рукав. Он стоял, низко опустив голову, и вид его был так комичен, что вызвал улыбку на лицах девушек.

– Извиниться не хочешь?

Леша что-то пробурчал себе под нос. Римма кивнула, а Люда хохотнула и прильнула к плечу Ивана.

– Ладно, садись! – Настя толкнула парня в спину и, дождавшись, когда он сядет, запрыгнула ему на колени.

Иван посмотрел на Люду – вместо нее на стуле сидел парнишка с посиневшим лицом.

«Сегодня моя очередь погонять девчонок».

Он снова повернулся – призрак исчез, а Люда подмигнула ему. Ваня понял, что вечер перестает быть томным, призраки обязательно вернутся. Чтобы не повторить сценарий трехдневной давности, ему и Алексею надо уходить.

– Вы что, совсем ничего не помните? – спросила Настя.

Парни замотали головами.

– Алкаши! Ладно Ваня, но ты, Лешка, полный придурок. Начал ругаться матом, бегать по кафе за какой-то старухой…

– То есть я никого не бил? – спросил Алексей.

– Конечно, нет! Еще успеешь кого-нибудь побить.

– Прошу прощения, – перебил их Иван. – А что там Ваня?

– Ты, конечно, тоже хам, но по крайней мере это хоть кому-то нравится, – назидательно проговорила Настя и посмотрела на Люду. – На будущее, Ванюш, хотя бы небольшой цветочек…

– В смысле цветок? – Ваня туго соображал, что сделал не так.

– В смысле, ты разучился ухаживать. Цветы, комплименты – вот что в наибольшей степени способствует проведению романтических вечеров в компании с девушкой. А у тебя как? Пиво, водка – и ты уже под блузкой…

– Настя, – попыталась одернуть подругу Люда.

– Простите нас, девчонки, – почти одновременно произнесли парни, девушки засмеялись.

Дальнейшие события развивались стремительно и уже никого не смешили. Ваня увидел пацана, точнее, его голову. Сам подросток прятался за углом, а отрезанную голову высунул и поднял над столом.

– Ваня, ты чего? – Люда вырвала свою руку из железной хватки Щеглова.

– Прости.

Ваня потянулся за бутылкой пива, которую протягивала ему обнаженная старуха. Она стояла на четвереньках прямо перед ним на столе. Иван вскочил и крикнул:

– Сука!

Лешка тоже встал, выпучил глаза.

– Ванюха, уходим!

Но они не успели. Вместо дверного проема в стену была встроена огромная гильотина. Пройти в коридор теперь можно было только через отверстие для головы, но, как только парни подошли ближе, «барашек» с визгом упал вниз, преградив выход. Иван и Алексей не раздумывая развернулись к девушкам, но их уже не было. Даже кухни не было. Они стояли в центре двора в окружении мертвецов.

– Я буду считать до пяти. – Из толпы вышел скелет, обтянутый коричневой кожей, на нем была надета футболка с буквами «СССР».

– Раз! – Призраки сузили кольцо. – Два!

Парни переглянулись и на счет «три» бросились на мертвецов.

Иван открыл глаза. И тут же солнечный свет пронзил их стрелами. Он огляделся. Лешка сидел в стареньком низком кресле, а сам он лежал на голой сетке железной кровати. Помещение, в котором они находились, было небольшим. У зарешеченного маленького окна стоял стол, напротив – кровать с лежащим Иваном, у третьей стены – кресло со спящим Лешей. Рядом валялись две табуретки.

«Неужели мы в «стакане»? Но когда?!»

Иван попытался вспомнить вчерашний вечер, но не смог.

Стоп! Но ведь в камере под народным прозвищем «стакан», кроме бетонного пола, ничего нет! Он свесился с кровати – пол был деревянным и покрыт стареньким ковриком с разводами, отдаленно напоминающими цветы.

В кресле зашевелился Лешка.

– Леха! Лешка! – позвал Ваня. – Где мы?

Тот привстал и, схватившись за голову, снова упал в кресло.

– В летней кухне.

– Какой еще кухне? – не понял Иван.