Шрифт:
Персеваль. Да, пусть он будет нашим предводителем.
Сенешаль. Сеньоры! Вы оказываете слишком много чести моим сединам. Под моим знаменем всего несколько солдат. Лучше выберите кого-нибудь из этих двух храбрых рыцарей.
Готье. Сенешаль! Вы командовали войском короля — будьте же сегодня нашим предводителем.
Персеваль. Да, пусть командует сенешаль.
Оливье. Кто хочет, чтобы командовал сенешаль, поднимите правую руку.
Все поднимают руки, кроме сенешаля, Ангерана и Флоримона.
Ангеран. По крайней мере не этот дерзкий мальчишка.
Флоримон. По крайней мере не трус.
Оливье. Сеньор сенешаль командует нами. Пусть знамена и значки отсалютуют его знамени.
Готье. А теперь скорей за дело. Наш боевой клич?
Оливье. Следует принять клич командира.
Персеваль. Значит, будем кричать: «Бодуэн сенешаль!»
Флоримон (молодому рыцарю, тихо). «Болван сенешаль!»
Ангеран. Сеньоры! Большинству наших латников этот клич незнаком. Надо выбрать другой, с которым они уже сражались.
Сенешаль. Вы правы. Рыцари! Я предлагаю вам кричать: «Матерь божья Бусийская!»
Флоримон. Со мной тринадцать значков, и, мне кажется, у меня больше оснований, чем у других, предложить свой клич: «Де Курси с Красным Львом!»
Готье. Да, он прав. У него тринадцать значков.
Персеваль. А что из того, что у него тринадцать значков? Пусть молодой человек подождет, пока у него вырастет борода, а потом уже предлагает свой клич.
Ангеран. «Матерь божья Бусийская» частенько пугала англичан.
Флоримон. Да. Но, кажется, этот клич вовсе не пугает Жака-Простака.
Сенешаль. Прекратим спор, сеньоры. Пусть каждый сохранит свой клич, но в честь Франции я предлагаю вначале прибавлять: «Монжуа Сен-Дени!»
Все. Монжуа Сен-Дени!
Сенешаль. Поскорее составим план нападения. Мессир Оливье де Лодон и мессир Персеваль де Ла-Лож руководили разведкой и дадут нам сейчас отчет в том, что видели.
Оливье. Рассказать недолго. Вы отсюда можете видеть, как расположились эти негодяи. По правую сторону от них ручей с крутыми берегами, слева они прикрылись повозками. Они образовали две линии защиты — стрелки впереди.
Флоримон. Мужичье хочет походить на настоящее войско.
Сенешаль. Позиция, занятая мужиками, крепка и трудна для приступа. К ним, должно быть, пробралась какая-нибудь английская лиса и построила их таким образом.
Флоримон. Тем лучше! В победе над ними будет хоть немного славы! А я уж боялся, что они разбегутся, не дождавшись нас.
Сенешаль. Мессир де Курси! Много ли вы видели сражений?
Флоримон. Мессир сенешаль! Вы это спрашиваете в насмешку над моей молодостью?..
Сенешаль. Я вовсе не шучу, молодой человек. Сегодня вы увидите битву, а не турнир с затупленными копьями. Я знаю здешний народ: у них длинные стрелы и тяжелые копья. Поверьте мне, день будет жаркий.
Флоримон. Как! Жак-Простак станет драться? Полноте! Ну, пусть еще вольные отряды, не постыдившиеся присоединиться к крестьянам...
Сенешаль. Мессир Флоримон! Желаю, чтоб вам сегодня не пришлось на горьком опыте убедиться в храбрости ваших соотечественников.
Появляется Оборотень под конвоем нескольких солдат.
Солдат. Сеньоры! Захвачен пленник. Этот дюжий негодяй рискнул слишком близко подойти к нам, но сейчас же струсил и сдался без сопротивления.
Сенешаль. Подойди, мужлан, и, если жизнь тебе дорога, говори правду. Много ли там народу?
Оборотень. Ах, монсеньор!.. О чем вы меня спрашиваете?
Солдат (угрожающе). Отвечай как следует, негодяй!