— Наверняка ты права, — сказал Мэдлин с покорностью в голосе. — Я обсужу все с твоим отцом. Пока возьми мою машину, — сказала она, протягивая сумочку.

— Я возьму машину напрокат.

«Под вымышленной фамилией», — подумала она, но вслух произносить не стала. Она не могла позволить кому-либо следить за ее перемещениями. Она прижала ладонь к животу, но вышедшие из-под контроля нервы она успокоить не могла.

— Что там с пресс-конференцией отца?

Мэдлин подошла к ней и поцеловала в лоб.

— Если кто-нибудь спросит, я скажу, что ты больна. Заперлась в своей комнате. Твой отец тоже прикроет тебя. Что насчет твоей работы?

Слоун и не вспомнила о своей работе — дизайне интерьера — с тех пор, как убежала из отеля прошлым вечером.

— Я взяла отгул. Думаю, смогу избавиться от своих клиентов на несколько дней. — Она не думала, что на поиски ее настоящего отца уйдет так много времени.

— Хорошо, но я хочу, чтобы ты была в безопасности.

— Нет. Никакой секретной службы. Никаких детективов. Никого. Я должна сделать это одна. — Она скрестила руки на груди. На этот раз она не отступит. Ни на пядь.

— У тебя такой вид. — Во влажных глазах Мэдлин появился огонек.

— Какой?

— Как когда ты была маленькая. «Я не ем брокколи, и ты не заставишь меня». Вот такой.

Слоун засмеялась. Воспоминания, связанные с Майклом и Мэдлин, были прекрасны. Она мечтала о том, чтобы они никак не были связаны с обманом, изменившим ее жизнь.

— И я ее не ела, насколько я помню.

Мачеха вздохнула:

— Итак, никакой секретной службы. Ноты ведь будешь звонить время от времени?

— Я обещаю.

Они обнялись, и Слоун направилась к лифту, избегая репортеров, которые уже начинали съезжаться. Она собралась и отправилась в путь.

Чтобы найти и предостеречь Самсона Хампфри.

В данный момент она не знала, что было важнее.

После пресс-конференции, на которой все заметили отсутствие старшей дочери сенатора, Чейз отправил Романа к Мэдлин Карлайл, которая беседовала со сторонниками Майкла.

Она бросила взгляд на Романа, и искренняя улыбка появилась на ее лице. Мэдлин извинилась:

— Здесь друг семьи, и я должна идти.

Роман засмеялся и вывел ее из толпы.

— Ты хочешь сказать, что уже устала от рукопожатий? Тебе придется привыкать к этому.

— Я знаю. — От нее шло искреннее тепло. — Кто этот красавчик рядом с тобой? — Она повернулась к Чейзу и, не дожидаясь, пока ее представят, сказала: — Я Мэдлин Карлайл.

— Чейз Чандлер. — Он сделал шаг по направлению к ней и пожал ей руку. — Мои поздравления.

— Спасибо. — Мэдлин взглянула на него одобрительно. — Ваша мать одна из самых счастливых женщин. Третий брат так же хорош?

— Если ты спрашиваешь нас, то нет, — усмехнулся Роман.

Чейз засмеялся над шуткой брата.

— Вы тоже счастливая женщина. Я видел ваших дочерей, и они прекрасны, — сказал он, имея в виду близнецов.

Мэдлин расцвела от его слов.

— Он просто очарователен. Прямо как ты, Роман.

— Конечно, — ответил тот, посмеиваясь, потом оглянулся, как будто искал кого-то в толпе.

— А где Слоун?

Улыбка Мэдлин потускнела.

— Она… приболела.

— Я надеюсь, она скоро поправится. — Роман взял ее руку. — Мэдлин, я говорил тебе, Чейз — репортер «Йоркшир-Фоллз газетт». Это родной город Жаклин, и я сказал ему, что смогу убедить тебя дать интервью. Поскольку ты пока еще не беседовала ни с кем из репортеров, я надеюсь, это интервью будет эксклюзивным.

— Я буду более чем счастлив, если вы дадите мне какое-то общее направление, — объяснил Чейз. — Я ищу что-нибудь особенное. Вы должны понимать, что люди интересуются вами. Ваша семья так политически совершенна, мир хочет узнать ее изнутри. И вы можете представить личную жизнь вашего мужа так, как вы сами ее видите.

Она прищурила глаза и внимательно посмотрела на Чейза, изучая его. Мэдлин Карлайл защищала свою семью и охраняла их частную жизнь, несмотря на то, что общественная была как на ладони. Не важно, что диктуют политические законы, она не собирается давать интервью первому встречному.

— Вы такой же благородный человек, как ваши брат и невестка?

— Более чем, — усмехнулся Роман. — Чейз не только вырастил из меня такого выдающегося джентльмена, но и сам всегда следовал своим принципам. — Он похлопал Чейза по спине: — Благородство — его второе имя.