— Спокойной ночи, госпожа ведьма.

Но прежде чем я отключилась, могу поклясться, что слышала, как он тихо добавил.

— И все-таки нужно было ехать на автобусе.

Запах кипящего кофе проник в мое сознание сквозь туман полусна. Я висела в нем, пригревшаяся и довольная, чувствуя ткань под подбородком. Мне нравилось тепло и удовлетворенность, но прошло много времени с тех пор, когда я была в таком состоянии, поэтому присутствие этих ощущений настораживало.

Сделав глубокий вздох, я вынырнула из сна и медленно села, придерживая шерстяное покрывало Ника.

«Дом Ника», — пришла мысль, пульс замедлился, и я прислушалась к тиканью четырех часов. Жалюзи были наглухо закрыты, цветы в углу кухни освещались электрическим светом. Я проспала четыре часа. Мое внимание переключилось на кухонный стол, там я увидела пальто Пирса и жилет, накинутые на стул — но не самого Пирса. Инстинкт заставил меня повернуться, я нашла его стоящим перед полкой со старыми книгами под светом ламп в противоположной части слабо освещенной комнаты. Слабые ритмичные удары сказали мне, что работа стрип-клуба в самом разгаре, но они были приятными, напоминающими сердцебиение. Кинжал Ника, который тот убрал на самую верхнюю полку, находился в ладонях Пирса, и их покрывал черно-зеленый туман, распространяясь почти до локтей. Это была его аура, и он, должно быть, делал что-то очень могущественное, чтобы она стала заметной. Но он, вероятно, не видел ее. Все ауры такие. Я тоже не могу видеть свою, кроме ее отражения, когда ставлю круг или когда бросаю в кого-нибудь сгусток лей-линейной энергии. Я не представляла, что он делал, но мне показалось, что он пользовался лей-линией.

— Я прислушивался к твоему пробуждению, — сказал Пирс книгам, не оборачиваясь, — судя по звуку, тело чувствует себя очень довольным. Я имею в виду… это было хорошо?

Свечение вокруг его рук замерцало, потом восстановилось. Улыбаясь, я поставила свои одетые в носки ноги на пол и вытянула их, прежде чем снова натянуть сапоги. Мысли о том, чтобы позвонить Айви или Дженксу, появились и пропали. Если бы был какой-нибудь шанс, они бы позвонили.

— Хорошо, — подтвердила я, зевнув.

Казалось странным, что здесь, в квартире Ника, я смогла найти покой, который исходил только от чувства безопасности, но я смогла. Или, возможно, была вынуждена. У вора было больше охранных приспособлений, чем у параноидального психа с манией величия. Я не могла не гадать, что подумал обо мне Пирс после того, как увидел моего бывшего. Не то, чтобы меня это беспокоило, но Ник все-таки скользкий тип. Смущенная, я взглянула на Пирса, ища любые признаки холодности.

Пирс выглядел увлеченным, он стоял перед книгами с лежащим в его руках ножом; его коричневые ботинки незаметно продвигались в свете лампы. Он вытащил края рубашки из брюк, и на лице виднелась слабая щетина. Это был первый раз, когда я видела его таким растрепанным.

— Ты выглядишь расслабленным, — сказала я, и он вздохнул.

— Никто уже не приводит себя в порядок так, как я, — выдохнул он. — Так зачем мне это делать?

Это прозвучало очень не похоже на него, и, поднявшись, я направилась к окну. Раздвинув жалюзи, я заметила, что внизу стоит несколько машин с включенными фарами.

— Трент наряжается, — сказала я, позволяя вертикальным рейкам захлопнуться и повернуться. — Ты вообще не спал?

Все еще глядя на книги, Пирс потер свой заросший щетиной подбородок.

— Ты будешь связываться с Алом?

Я кивнула. У меня было несколько часов, прежде чем солнце в Сан-Франциско сядет. Достаточно времени, чтобы выйти на связь с Алом и попытаться убедить его быть хорошим в нашей сделке. Но на самом деле я была голодна.

— Как ты можешь выглядеть таким отдохнувшим? — спросила я, поравнявшись с ним; зеленое свечение вокруг его рук исчезло, — сомневаюсь, что тебе удалось выспаться.

— Вероятно, потому что я умер много лет назад, и много мне не нужно.

Глядя на него, я осторожно взяла нож из его рук. Потускневший металл показался мне теплым, почти как шпаклевка, но это ощущение сразу же исчезло, и он стал просто холодным серебром.

— Опасная штука, — сказала я, пытаясь понять слова, выгравированные вокруг рукоятки. — Что здесь написано?

Пирс заколебался, и мои глаза сузились.

— Ты же не думаешь, что я поверю в то, что ты не можешь их прочитать.

Со странным выражением на лице мужчина неловко замялся, и я поймала его на размышлении о том, что бы такое солгать мне.

— Это очень деликатный вопрос, — наконец, сказал он, и я поставила руку на бедро, в другой небрежно покачивая нож. — Я не скажу тебе точные слова, — продолжал Пирс, пристально следя за ножом, которым я махала, — я не трус, но это аркан, черная магия. Я не уверен в том… что точно знаю, что он делает. Чары уже давно рассеялись.

Я покосилась на него, взвешивая его слова против языка его тела. Я имею в виду, что он знал, что я знала о том, что он работал с черной магией. Он думал, что я не смогу понять этого? Что бы это ни было?

— Тогда что ты с ним делал? — спросила я, помахивая ножом, чтобы позлить его. — Если чары рассеялись?

Нахмурившись, он мягко обхватил мое запястье и взял нож.

— Лей-линейная магия на хорошем серебре оставляет отпечаток от использованных чар, — сказал он, глядя на кинжал, но избегая глядеть на меня, — если достаточно умелый колдун осторожно вольет в чары силу лей-линии, она сможет заполнить каналы и полностью оживить их. Слишком большое количество энергии уничтожит старые чары, но если напитать заклятье и не дать ему переполниться, можно снова сделать из него оружие. Я часто с таким сталкивался, и не хочу оставлять Нику такую опасную вещь.