— Ну, вот, — сказал Райн. — Пришли, напакостили…

Он отвернулся и принялся поправлять разрушенный песочный городок.

Донован выбрался на берег. Сзади, где-то посередине Лагуны, безнадежно отстал Феликс, но он на него даже не оглянулся и побежал в Деревню. Быстрее, быстрее, подгонял он сам себя, не замечая, как ветки кустов хлещут его по голому телу. Остановился он только у кампаллы Йио. Перевел дух, вытер локтем лицо и, наконец, отважился заглянуть внутрь хижины.

В кампалле было чисто прибрано, тихо и уютно. Пахло морем и листьями тмитянного дерева. На потолке уже начинал светиться большой оранжевый светляк, а стены мерцали голубой искрой. Кампалла была жилой.

Донован свыкся с полумраком и увидел, что в углу, закуклившись в паутину гамака, как в кокон, чуть слышно посапывала Айя. Сплюх ты мой милый, по-детски умиленно подумал он и тихонько позвал:

— Айя… Айюшка!

Айя сладко чмокнула, потянулась и открыла глаза.

— Доновен, — удивилась она ему, как видению, и встала, закачалась в гамаке.

Он шагнул к ней.

— Дыл-да… — все еще не веря, прошептала Айя и кончиками пальцев коснулась его мокрой груди. Поверила.

— Дылда, — сказала она счастливо, — ты мне сегодня снился… — И она, обняв его за шею тоненькими прутиками своих рук, уткнулась носом в соленое плечо.

Милая ты моя, подумал Донован. Хорошая ты моя, золушка, принцесса с льняными волосами… Как я тебя нашел… Нет, как я тебя искал, боже, как я тебя искал… Чего я не передумал, как я за тебя боялся…

Она легонько оттолкнула его, отстранилась.

— Доновен, — сказала она по-своему, чуть искажая его имя. — Ну, здравствуй, Доновен. Как я по. тебе соскучилась… Ты купался в Лагуне, да? Мокрый весь…

Она провела ладонью по его щеке. Он снова привлек ее к себе и поцеловал в висок возле левого глаза.

— Здравствуй, Айя…

— И все? — лукаво спросила она. Он поцеловал ее в правый висок.

— И все? — Она сделала вид, что обиделась, надула губы. — А дырку?

— Что — дырку?

— В пузе! — звонко крикнула она, цыкнула сквозь зубы и неумело, по-детски, провертела пальцем ему живот.

— Ах ты, проказница! — он подхватил ее на руки и закружил по кампалле.

— Ой-ей! Бешеный, бешеный! — счастливо захлебывалась она смехом, а он кружил, кружил ее по кампалле, закрыв глаза и щекоча ее своей шевелюрой.

— Обожди, — вдруг задергала она его. — Остановись…

Донован остановился и открыл глаза. В дверях черным силуэтом стоял Ратмир. Донован смутился и опустил Айю на пол.

— Возьми одежду, — протянул Ратмир узел. — Разбросал по всему берегу.

Донован машинально взял узел.

— Это Ратмир, — сказал он Айе. — Познакомься.

— Он вместо Алеши?

— Нет, — усмехнулся Ратмир. — Я сам по себе. Не помешаю?

Айя удивленно посмотрела на него.

— Ты можешь говорить? — спросила она. — Доновен, как прилетел, так сразу не мог…

Ратмир пожал плечами и прошел в кампаллу.

— Можно я сяду?

— Пожалуйста…

Айя вдруг стала тихой какой-то, собранной, будто сразу подросла. Как будто она вообще когда-нибудь могла подрасти.

Ратмир осмотрелся. Сесть, собственно, было не на что. Пол был аккуратно застелен серыми квадратами циновок, и, хоть на нем и стояли пары две махоньких детских пуфиков, пушистых, как одуванчики, но уж настолько миниатюрных, что садиться на них было боязно, а сидеть и того более — неудобно. И тогда он сел просто на пол, на тонкий, как шагреневая кожа, коврик.

Спрашивать будешь, тоскливо подумал Донован. Неужели ты ничего не понял, тебе ничего не ясно? Впрочем, конечно, ничего…

Айя оглянулась на Донована, пододвинула ногой пуфик и села.

— Ты говорить пришел? — спросила она Ратмира. — Ведь видно, что не просто так, не играть, не сказки сказывать, а расспросить, узнать что-то. По делу. Да?

Ратмир пожевал губами, вздохнул.

— Да, — кивнул он. — Айя… — он запнулся и отвел глаза в сторону. — Нам нужна твоя помощь.