– Никто меня не нанимал! – взвизгнул Войскобойников. – На пушку берешь!

– И пацаны тебя не опознают? И заточку в траве не твою нашли? – подал с водительского сиденья реплику Станислав.

– Заточка Сере… – Войскобойников замотал головой и укусил себя за кисть руки. Ох, какой он идиот! На подначку взяли, провели, как шестерку! Теперь-то Амбал превосходно понял, какую «другую» статью имел в виду ментяра поганый. Умышленное убийство! И они, похоже, ничуть не сомневаются в его вине… Вот ведь попал между молотом и наковальней. Только он тоже не так прост: нет у них свидетелей, нет улик надежных, иначе по-другому бы разговаривали. Не здесь, не в машине, которую сами же ему подставили под удар. Понятно теперь, зачем подставили: их двое, пунктами УПК они не связаны. Был бы с ним рядом свой адвокат, который, как и полагается приличной ОПГ, у останкинской братвы имелся. И не один. Вообще не отвечать на вопросы ментов? Так он и поступит.

– Серегина, договаривай уж, – добродушно сказал Гуров. – Ты свою пиковину, которой старичка пырнул, выбросить успел, ведь так? Станислав, притормози-ка вон у того скверика. Постоим малость, больно уж беседа занимательная получается, ты не находишь? Прежде чем вести этого скота в Управление, нужно прояснить кое-какие моменты.

Крячко, пожав плечами, припарковался у обочины. Что там еще задумал Лев?

– Ничего не докажете, – угрюмо, но уже более уверенным тоном заявил Войскобойников, который успел немного опомниться. Полковник Гуров был готов к такому обороту дел: он сейчас вываживал Амбала, точно рыбак крупную, но глупую рыбу.

– Кому не докажем? Твоим братишкам из банды, что ли? Которые на тебя за такую самодеятельность могут очень обидеться. И наказать по-своему, ты про правилку не забывай, вес у тебя не тот, чтобы на всех с прибором класть. Смотрящим не докажем? Ну совсем-то девочку из себя не строй! Или суду? А ты до него доживешь?

Гуров немного помолчал, дожидаясь, чтобы последняя фраза дошла до Войскобойникова, который тяжело дышал и слегка подергивался, словно через него пропускали электрические разряды.

Развивая давление и доигрывая сценарий, конец которого уже был виден, Лев Иванович спокойно сказал:

– Ты, конечно, сволочь изрядная. Но ведь не полный псих со склонностью к самоубийству. Вот о чем подумай: пока заказчик на свободе, ты ближайший кандидат в покойники. Я, вообще говоря, удивляюсь: как ты до этого часа дожил. Тот, кто расправился с Хоботом и Хрюшей, – человек, похоже, серьезный, не тебе чета. Ты нам спасибо сказать должен, я почти уверен: не перехвати мы тебя сейчас, так случилось бы с тобой в ближайшее время что-то шибко нехорошее! Еще раз картинки посмотреть не желаешь?

Амбал затравленно зыркнул по сторонам, точно зримо представил себе, как вот сейчас его берут на прицел, затем поднял глаза на Гурова. Взгляд у Амбала стал злобно-пришибленным, точно у бродячей дворняги, которую всякий пнуть норовит.

– А еще обрати внимание: говорим мы с тобой не под протокол. Именно поэтому всю эту историю и затеяли, с ДТП. Что ты нам сейчас напоешь, ни к чему тебя не обязывает. И посажу я за убийство Таганцева не сейчас, а попозже. Если у меня это получится. Ты же от всего отказаться сможешь.

Полковник Гуров ни мгновения не сомневался, что Войскобойникова он посадит, но наживку он Амбалу кинул. Теперь нужно было подвести его к следующему умозаключению…

– Но сейчас для тебя самое лучшее и надежное – оказаться в уютной камере, да не просто в ИВС, где до тебя при желании дотянуться можно, а в нашем специзоляторе. Вот для этого нам 317-я и пригодится.

Выдающимся мыслителем Дмитрий Войскобойников отродясь не был, но считал себя человеком хитрым. И не без оснований. Амбал начал прикидывать, что ему выгоднее: молчать в тряпочку или выполнить требования этого мента и кое-что рассказать? Нет, если бы в официальной обстановке, да под протокол, то и вопросов нет: молчать! Не признаваться же в том, что ему заказали убийство, а он заказ исполнил! Однако, если вот так… Выходило, что по всему выгоднее согласиться. Ведь не будет у ментов никаких доказательств того, что он в чем-то признался! Это еще бабка надвое сказала, смогут они замести того мужика, при одном воспоминании о котором ладони Войскобойникова покрывались липким потом страха. Если его не возьмут, так и дела не выгорит, зато, пока они будут идти по следу «иностранца» – так Войскобойников про себя называл киллера, – тому станет не до Амбала! И отсидеться некоторое время в специзоляторе – тоже неплохой ход. Там его действительно не достанет никто: ни «иностранец», который Хобота с Хрюшей положил, ни свои из братвы, которые на попытку левого заработка еще неизвестно, как посмотрят. Могут ведь очень неодобрительно глянуть! Как сядет он в изолятор со смешной статьей про оскорбление, так и выйдет. Скажем, через месяц-другой, а за это время много чего измениться может.

Стоит заметить, что и не привык Войскобойников загадывать да рассчитывать на более долгие сроки.

Хорошо, а если менты «иностранца» все-таки возьмут? И потом доведут дело до процесса? Что ж, при таком раскладе он, Войскобойников, тоже не слишком многое теряет, а как бы не наоборот. По какой-то причине за самое обычное вообще-то дело во-он какие волкодавы взялись! И в том, что исполнителями были он с Хоботом, менты уверены. Почему уверены – не так важно. Значит, если сейчас в приватном разговоре он подтвердит это, то ничего нового он ментам не скажет и свое положение не ухудшит. Зато, если на следствии и в суде всплывет заказчик, то он же и пойдет «паровозом», это самая обычная практика в делах о заказных убийствах. Вот если бы еще выторговать одну интересную возможность на всякий случай…

Все это копошение мыслей и мыслишек за низким лбом Войскобойникова секретом для полковника Гурова не являлось, никакая телепатия Льву Ивановичу была не нужна. И о «возможности», пришедшей Амбалу в голову, Гуров, конечно же, подумал. Сыщик понимал: еще немного, и он получит столь необходимую информацию о загадочном Иксе.

Крячко расположился на своем водительском сиденье полуобернувшись назад, и Лев сделал ему незаметный для чужого глаза знак рукой: мол, прими участие в обработке клиента. Тот чуть кивнул в ответ.