— Что ж, — сказала я, — простите, что побеспокоила вас.

Они сблизили головы, не успела я за дверь выйти.

Как часто бывает летом, небеса быстро очистились. Темные облака переместились к востоку, и птицы запели во всю мочь. Хотя было еще довольно рано и несмотря на свежий воздух и теплое солнце, я обнаружила, что зеваю, как кошка, по пути к Букшоу. Вероятно, это потому, что я встала до зари, либо потому, что слишком поздно легла накануне.

Какова бы ни была причина, я внезапно почувствовала себя измотанной. Даффи однажды заметила, что Сэмюэль Пепис, автор знаменитого дневника, то и дело укладывался в постель, и отец всегда говорил о замечательной восстанавливающей способности короткого сна. На этот раз я поняла, что они чувствовали.

Но как попасть в дом незамеченной? Миссис Мюллет стережет кухню, как собачка Фу гробницу китайского императора, а если я воспользуюсь парадным входом, рискую нарваться на тетушку Фелисити и заполучить нежеланные обязанности на остаток дня.

Каретный сарай был единственным местом, куда можно было легко войти и выйти, оставшись незамеченной и непотревоженной.

Я припарковала «Глэдис» за одним из больших каштанов, окаймлявших подъездную аллею, и крадучись пошла за угол дома.

Я подняла щеколду из кованого железа и бесшумно проскользнула внутрь.

Хотя мои глаза плохо видели после света на улице, я тем не менее смогла разглядеть видневшиеся в темноте очертания винтажного «роллс-ройса» Харриет, «фантома II», его никелированный радиатор тускло блестел во мраке. Сквозь маленькие грязные окна едва проникал слабый рассеянный свет, и я знала, что надо смотреть под ноги.

Иногда я прихожу сюда поразмышлять. Я забираюсь в этот дворец на колесах и устраиваюсь в его удобном салоне, на кремовой коже, притворяясь, что я — Харриет и вот-вот заведу двигатель и поеду к лучшей жизни.

Я взялась за ручку двери и тихо повернула ее. Если Доггер поблизости, я знала, что его потревожит малейший шум и он примчится проверить, кто ломится в каретный сарай. Боже, благослови прекрасный корабль «роллс-ройс» и всех, кто плавает на нем, подумала я, когда тяжелая дверь открылась в полнейшем молчании и я влезла на водительское сиденье.

Я вдохнула шикарный запах автомобиля, как некогда, должно быть, делала Харриет, и приготовилась свернуться клубочком. Если мне повезет, в этом полумраке я усну меньше чем за минуту. Потом у меня будет достаточно времени, чтобы подумать об убийстве.

Когда я с наслаждением вытянулась, мои пальцы чего-то коснулись: кожи человеческой ноги, если судить на ощупь. Не успела я вскрикнуть, как кто-то зажал мой рот ладонью.

— Тихо! — прошипел голос мне на ухо.

Мои глаза закатились, как у лошади на бойне. Даже в полумраке я увидела лицо человека, который схватил меня.

Это была Ниалла.

Первым моим порывом было откусить ей палец: у меня фобия насчет удержания меня силой, и временами мои рефлексы быстрее, чем разум.

— Ни звука, — прошептала она, слегка встряхивая меня. — Мне нужна твоя помощь.

Проклятье! Она произнесла женский пароль — сказала эти волшебные слова, простирающиеся в туманную глубину времен в некое изначальное болото. Я была в ее власти. Я тут же обмякла и кивнула. Она убрала руку.

— Полиция ищет меня? — спросила она.

— Я… я не думаю. Не знаю, — сказала я. — Я не отношусь к числу их доверенных.

Я все еще была раздражена из-за того, что меня схватили и встряхнули.

— О, прекрати, Флавия, — произнесла она. — Не злись на меня. Мне надо знать. Они ищут меня?

— Я не видела полицейских с субботнего вечера, сразу после того, как Руперт… Руперт был…

Хотя у меня не было предрассудков насчет этого слова, я не могла заставить себя сказать его в лицо Ниалле.

— Убит, — договорила она, падая обратно на сиденье. — Я тоже. Этот инспектор просто не прекращал задавать мне вопросы. Это было ужасно.

— Убит? — Я выплюнула это слово так, будто оно никогда не приходило мне в голову. — Что заставляет вас думать, будто Руперта убили?

— Так все думают: полиция, а теперь и ты. Ты только что сказала «сразу после того, как Руперт был…», а это подразумевает кое-что, не так ли? Убит… погиб, какая, собственно, разница? Ты наверняка не собиралась сказать «после того, как Руперт умер», и не притворяйся. Я не дура, Флавия, так что перестань обращаться со мной, словно я идиотка.

— Возможно, это был несчастный случай, — сказала я, увиливая, чтобы собраться с мыслями.

— Стала бы полиция полночи мурыжить публику, если бы они считали, что это несчастный случай?

Она дело говорит.

— Что хуже, — продолжила она, — они думают, что я это сделала.

— Я понимаю почему, — заметила я.

— Что? Ты на чьей стороне, в конце концов? Я сказала тебе, что мне нужна помощь, и вдруг ты обвиняешь меня в убийстве!

— Я не обвиняю вас в убийстве, — уточнила я. — Я просто излагаю очевидное.