Жан-Люк плотно закутался от холода и все равно умудрялся выглядеть элегантным.

– Я везу эту толпу прямиком в Шираз. Они последние, кроме Миммо и твоей команды.

– Хорошо. Как там дела внизу?

– Хаос. – Жан-Люк смачно выругался. – Я чую беду, настоящую катастрофу.

– Катастрофы тебе чудятся все время, кроме тех случаев, когда ты в постели с женщиной. Не переживай, Жан-Люк.

– Как же не переживать, конечно, я переживаю. – Жан-Люк некоторое время наблюдал за погрузкой – она почти закончилась: чемоданы, рюкзаки, сумки, две собаки, две кошки и полный вертолет людей, нетерпеливо ожидающих взлета, – потом опять повернулся к Локарту и, понизив голос, сказал серьезно: – Том, чем скорее мы выберемся из Ирана, тем лучше.

– Нет. Загрос – это отдельная история. Я все равно надеюсь, что с Ираном все образуется. – Мысли Локарта тут же устремились к НВС, Шахразаде и «Шамалу». Он здесь никому не рассказывал о «Шамале» и своем разговоре со Старком: «Я оставлю это тебе, Дюк, – сказал он ему перед отлетом. – Ты сможешь изложить все убедительнее, чем я. Я полностью против этого плана».

– Конечно. Это твое право. Мак дал разрешение на твою поездку в Тегеран в понедельник.

– Спасибо. Он так и не видел Шахразаду?

– Нет, Том, пока нет.

Куда она подевалась, черт побери? – думал он, ощущая новый болезненный спазм во всем теле.

– Увидимся на базе, Жан-Люк. Счастливого полета.

– Проследи, чтобы Скот и Родригес были готовы, когда я вернусь. Мне придется сильно торопиться, если я хочу попасть в Эль-Шаргаз сегодня вечером. – Дверь пассажирского салона захлопнулась. Жан-Люк оглянулся и увидел вздернутые вверх большие пальцы. Он кивнул и опять повернулся к Локарту. – Ну, я полетел… проследи, чтобы Скот пролез на борт незаметно, а? Я не хочу, чтобы меня сбили по дороге. Я по-прежнему считаю, что их истинной мишенью был Скот, и никто другой.

Локарт удрученно кивнул и зашагал к своему 206-му.

Он был в воздухе, возвращаясь из Ковисса, когда катастрофа разразилась вчера на рассвете. Жан-Люк в этот момент как раз вставал и, чисто случайно, посмотрел в окно.

– Оба они, Джордон и Скот, стояли совсем рядом, держали вдвоем ящик с запчастями, которые грузили в HIW, – рассказал он Локарту сразу же, как тот приземлился. – Первые выстрелы я не видел, только слышал их, но я заметил, как Джордон покачнулся и вскрикнул, ему попали в голову, а Скот посмотрел в сторону деревьев позади ангара. Потом Скот нагнулся и попытался помочь Джордону… я много мертвецов повидал на своем веку и знал, что Долбарь был мертв еще до того, как упал на снег. Потом прозвучали еще выстрелы, три или четыре, но это был не пулемет, скорее М16 в режиме автоматической стрельбы. На этот раз Скот схлопотал одну в плечо, его крутануло, и он упал в снег рядом с Джордоном, который его наполовину прикрыл, оказавшись как раз между ним и деревьями. Потом опять зацокали пули, Том… стреляли в Скота, я уверен.

– Как ты можешь быть уверен?

– Точно говорю. Долбарь был прямо на линии огня, прямо на линии, он их все и принял; нападавшие не просто обстреливали базу, они целились в Скота. Я схватил свой пистолет Вери и выскочил наружу, никого не увидел, но все равно пальнул в сторону деревьев. Когда я добрался до Скота, его трясло, а Джордон выглядел совсем неважно: в него попали, наверное, раз восемь. Мы оттащили Скота к фельдшеру. С ним все в порядке, Том, ранен в плечо, я сам смотрел, как его залатали: рана чистая, и пуля прошла навылет.

Локарт тут же отправился к Скоту, который лежал в комнате трейлера, которую они называли госпиталем. Кевин О'Суини, их медик, сказал:

– Он в порядке, капитан.

– Да, – тут же отозвался Скот; его лицо совсем побелело, и он все еще был в шоке. – На самом деле в порядке, Том.

– Кевин, дай-ка я поговорю со Скотом минутку. – Когда они остались одни, он тихо спросил: – Что тут происходило, пока меня не было, Том, ты виделся с Ничак-ханом? С кем-нибудь еще из деревни?

– Нет. Ни с кем не виделся.

– И ты никому не рассказывал о том, что произошло на площади?

– Нет, нет, никому ни слова. А что? К чему все эти вопросы, Том?

– Жан-Люк считает, что эти люди целились в тебя, не в Джордона и не в кого-то еще, только в тебя.

– О господи! Значит, старик Долбарь погиб из-за меня?

Локарт вспомнил, в каком Скот был отчаянии. Вся база впала в мрачное уныние, все по-прежнему работали не покладая рук, укладывали запчасти в ящики, загружали оба 212-х, 206-й и «Алуэтт», готовя их к сегодняшнему дню, последнему в Загросе. Единственным ярким пятном вчера стал ужин: барбекю из задней ноги дикой козы, которую Жан-Люк приготовил с большим количеством восхитительного иранского риса и хореша.

– Отличное барбекю, Жан-Люк, – похвалил еду Локарт.

– Без французского чеснока и моего умения все это напоминало бы на вкус старую английскую баранину, брр!

– Повар ее в деревне купил?

– Нет, это был подарок. Дарий – помнишь, тот молодой парень, который говорит по-английски? – притащил нам в пятницу целую тушу: подарок, говорит, от жены Ничака.

Внезапно нежное мясо застряло у Локарта в глотке.

– От его жены?

– Oui. Юный Дарий сказал, что она подстрелила ее в тот день утром. Mon Dieu, [4] я и не знал, что она охотница, а ты? В чем дело, Том?