– Отличная мысль, полковник! – внезапно воскликнул Папаша Келли, улыбаясь во весь рот, и Руди готов был убить его на месте. – Нет нужды приходить сюда раньше восьми, так было бы лучше для нас. Лететь туда недолго, будем там, скажем, к восьми с четвертью. Отличная мысль заняться обслуживанием «Иран-Тода», просто класс. Мы всегда хотели заполучить этот контракт, даже не знаю, как вас и благодарить, полковник! Фантастика! По сути, Руди, нам нужно забрать с собой все четыре машины, пусть ребята сразу осмотрятся, освоятся с новым местом, только время сэкономим, да, сэр, я их сейчас всех предупрежу! – Он выбежал из трейлера.

Руди смотрел ему вслед, едва не окосев от бешенства.

Недалеко от аэропорта Эль-Шаргаза. 20.01. Ночь была прекрасной и благоухающей, напоенной ароматом цветов; Гаваллан и Петтикин сидели на террасе отеля «Оазис» на территории аэродрома, раскинувшегося на краю пустыни. Они решили выпить по бокалу пива перед ужином, Гаваллан курил тонкую сигару и смотрел вдаль, где небо, фиолетово-черное и усыпанное звездами, встречалось с еще более черной землей. Дым сигары струйкой поднимался вверх. Петтикин шевельнулся в своем просторном кресле.

– Как бы я хотел, чтобы было еще что-нибудь, что бы я мог сделать.

– Как бы я хотел, чтобы Мак был здесь, я бы своими руками свернул ему его чертову шею, – в тон ему сказал Гаваллан, и Петтикин расхохотался.

Несколько гостей отеля уже появились в обеденном зале позади них. «Оазис» был старым отелем, знавшим лучшие дни, выстроенный в барочном стиле Империи, он служил домом британскому министру-резиденту в те годы, когда британская власть была единственной властью в Персидском заливе и держала в узде пиратство и поддерживала мир. Из высоких дверей до них долетала музыка, такая же древняя, как и участники маленького ансамбля, состоящего из трех инструментов – фортепиано, скрипки и контрабаса: две престарелых дамы и седой джентльмен за клавишами.

– Бог ты мой, да это никак «Чу Чин Чау»?

– Боюсь, тут я вам не помощник, Энди. – Петтикин оглянулся на них, увидел среди ужинающих Жан-Люка, болтавшего с Ноггером Лейном, Родригесом и несколькими другими механиками. Он пригубил пиво, заметил, что бокал Гаваллана уже опустел. – Повторить?

– Нет, спасибо. – Гаваллан проводил взглядом сигарный дым. – Я, наверное, прогуляюсь до метеорологической службы, потом загляну в наш офис.

– Я пойду с вами.

– Спасибо, Чарли, но почему бы тебе не остаться здесь на случай, если позвонят по телефону?

– Конечно, как хотите.

– И не ждите меня за столом. Я подойду к кофе. На обратном пути заскочу в больницу проведать Дюка. – Гаваллан встал, прошел через обеденный зал, поздоровавшись с теми из его людей, которые там были, и вышел в холл, который тоже выглядел уже вполне обшарпанным.

– Мистер Гаваллан, извините меня, эфенди, но вас просят к телефону. – Портье показал на телефонную кабинку сбоку. Внутри она была обита красным плюшем, никакого кондиционера и никакой звукоизоляции.

– Алло? Гаваллан слушает, – сказал он в трубку.

– Привет, босс, Лиз Чен… просто хочу сообщить, что нам позвонили по поводу двух партий груза из Люксембурга и сообщили, что они прибудут с опозданием. – «Партия груза из Люксембурга» было кодом для двух грузовых «Боингов-747», которые он зафрахтовал. – Они не смогут прибыть в пятницу, гарантируют только четыре часа дня в воскресенье.

Гаваллан был обескуражен. Владельцы партеров предупредили его, что график рейсов у них был очень плотный и возможна задержка на сутки. Ему вообще с большим трудом удалось договориться об этих самолетах. Разумеется, ни к одной из обычных авиалиний, обслуживавших страны залива или Иран, он обратиться не мог, и ему пришлось говорить очень уклончиво, когда речь зашла о том, для чего ему нужны эти самолеты и какой груз он будет перевозить.

– Немедленно свяжись с ними и постарайся приблизить дату прилета. Было бы гораздо безопаснее, если бы они смогли прилететь в субботу, гораздо безопаснее. Что еще?

– «Импириал Эйр» предложила перекупить наш заказ на наши новые Х6З-и.

– Скажи им, чтобы шли к черту. Дальше?

– «ЭксТекс» пересмотрела свое предложение по новым контрактам в Саудовской Аравии, Сингапуре и Нигерии, понизив его на десять процентов.

– Пошли им телекс, что их предложение принято. Договорись для меня об обеде с их руководством в Нью-Йорке во вторник. Дальше?

– Я получила список номеров деталей, который вы просили.

– Хорошо. Подожди минутку. – Гаваллан достал секретарскую записную книжку, которую всегда носил с собой, и нашел в ней нужную страницу. На ней были перечислены существующие иранские позывные их десяти оставшихся 212-х, все они начинались с латинских букв «ЕР», что означало Иран, потом следовала «Н» – вертолет, а за ней последние две буквы. – Готов. Диктуй.

– AB, RV, KI…

Она диктовала ему буквы, а он записывал их рядом с другой колонкой. Ради безопасности он не прописывал новые регистрационные номера полностью, включая буквы «G» – Великобритания и «H» – вертолет, просто отмечал две новые буквы. Он прочел ей получившийся список, и они еще раз сравнили его с тем, который им прислали.