Фортескью очень внимательно смотрел на какую-то точку над ее головой.

– Миледи, я часто замечал во время внедрения новой прислуги в домашнее хозяйство, что как они начинают проявлять себя с самого начала, так они и продолжают работать – только если их немедленно не поправить.

Дейдре коротко рассмеялась.

– Этот спор может пойти в любом из двух направлений, Фортескью.

Фортескью поклонился, его глаза оказались в тени из-за того, что он стоял под определенным углом к свету.

– Я такого же мнения, миледи.

Дейдре долго изучал стоящего перед ней мужчину.

– Ты на моей стороне, не так ли, Фортескью?

Фортескью на краткий момент встретился с ней взглядом.

– Я надеюсь, что все мы сможем выиграть, миледи. – Затем он снова поклонился. – Если вам ничего больше не нужно, миледи?

Дейдре засмеялась и махнула дворецкому рукой.

– Ступай, вселяй страх в какого-нибудь несчастного угольщика. Тебе больше не испугать меня.

– О Боже, – тихо ответил он. – А я получал от этого такое удовольствие.

Дейдре все еще смеялась, когда дверь за дворецким закрылась, но ее веселье померкло, когда она посмотрела на одинокую маленькую девочку перед камином. Счастье Мэгги зависело от того, чтобы завоевать как можно больше колеблющегося внимания ее отца – а счастье Мэгги каким-то образом стало очень важным для Дейдре.

Затем девушка опустилась на колени рядом с ребенком и заворковала над котенком. Озорной заговор мог подождать до тех пор, пока они не закончат пить чай.

– Мы может намазать черную ваксу на его расческу.

Дейдре вежливо обдумала это предложение.

– Я бы хотела увидеть это – хотя такой план мог бы быть более эффективным, если бы он был светловолосым, ты не думаешь?

У Мэгги вытянулась лицо.

– Ох. – Она вздохнула. – Тогда чернила в его зубном порошке?

Дейдре состроила гримасу.

– Что, если они потом никогда не отмоются?

– О, когда-нибудь они сотрутся, – весело заверила ее Мэгги.

Дейдре с осторожностью оглядела девочку.

– Напомни мне никогда не злить тебя.

Фортескью внес свежий чайник с чаем. Дейдре улыбнулась с благодарностью и вернулась обратно к своему злодейскому генеральному плану.

Дворецкий медлил. Через мгновение он откашлялся.

– Миледи, могу ли я рассчитывать на минуту вашего внимания?

Дейдре подняла взгляд и увидела, что Фортескью стоит еще прямее, чем обычно. Господи, если бы она не знала его лучше, то подумала бы, что он нервничает! Девушка наклонилась, чтобы шепнуть на ухо Мэгги:

– Леди Маргарет, сбегайте в классную комнату и принесите мне еще бумаги, пока я помогаю Фортескью вытащить стальной прут из его задницы.

Мэгги хихикнула и быстро повиновалась. Фортескью выглядел удивленным такой готовностью, когда Мэгги пронеслась мимо него с широкой улыбкой.

– Вы творите чудеса с этой молодой леди, миледи.

Дейдре нахмурилась. Ей бы не хотелось, чтобы что-то подобное дошло до Брукхейвена.

– Я ничего не сделала. Леди Маргарет принимает свои собственные решения.

Фортескью поклонился.

– Совершенно точно, миледи.

Дейдре одарила дворецкого полуулыбкой.

– Что я могу сделать для тебя, Фортескью?

Тот откашлялся.

– Я подумал, что возможно сейчас, когда вы устроились в Брук-Хаусе… до некоторой степени… – Его слова деликатно затихли, потому что это совершенно точно не было правдой. – Возможно, что вы могли бы подумать над тем, чтобы сделать постоянным назначение Патриции в качестве вашей горничной – то есть, если вы находите ее работу удовлетворительной?

Дейдре удивилась.

– Я даже не осознавала, что это еще не произошло.

– Нет, миледи. Его сиятельство просил, чтобы я нашел кого-то в штате прислуги, кто мог бы занять это место до тех пор, пока вы не выберете свою горничную.

Патриция была прекрасной девушкой и очень умелой, намного превосходящей тот уровень, который можно было предположить, учитывая недостаток у нее образования…

Дейдре выпрямилась.

– Она очень разумная девушка, но ее речь? – Дейдре махнула рукой. – Я беспокоюсь, что она никогда не сможет чего-то добиться за пределами этого дома. Мне бы также весьма помогло, если бы девушка умела читать и считать.