«Буммм!» — едва слышно, но всё равно внушительно сказали часы за стеной. Аня оторвалась от рукописи и машинально глянула на запястье. На её запястье давным-давно ничего не было, а она всё не привыкнет. И не заметила, сколько раз бумкнули часы за стеной. Ах, да, у неё же теперь есть мобильный телефон, так что незачем смотреть на пустое запястье и прислушиваться к чужим часам. Сколько там? Ноль тридцать. Хорошо, что не час ночи, но всё равно уже поздно. Пора ложиться, царь Давид предупреждал, что встаёт рано, вот будет позор, если она проспит…

— Ага, тоже не спишь, — довольным голосом сказал Васька. — Меня ждёшь. Молодец. Кто ищет — тот добьётся, кто хочет — тот дождётся… Как там? Смотри, что я принёс. У царя Давида вино — высший класс. Крутая коллекция. Ты такое и не нюхала.

Аня почувствовала, что впадает в панику. Раньше она никогда в панику не впадала, так что с полной уверенностью не могла бы определить, что это такое — паника. А вот сейчас может. Паника — это полное оцепенение с полным же осознанием неизбежности катастрофы. А она уже успела столько всего намечтать о светлом будущем…

Васька вошёл в её комнату уверенно, по-хозяйски, даже в дверь — хотя бы для вежливости! — не стукнул. В руке — бутылка вина. Широко шагнул к ней, поставил бутылку на пол возле кровати, сел, похлопал ладонью по покрывалу, снисходительно сказал:

— Чего глаза таращишь? От счастья онемела? Слушай, хватит уже дурочкой прикидываться, а? Я же сказал: за всё заплачу. Вот, на…

Он полез в карман своих спортивных штанов, выдернул несколько бумажек, подумал, выбрал одну, а остальные сунул опять в карман. Аня вжалась в спинку своего кресла на колёсиках, кресло, наверное, почувствовало её ужас и немного отъехало.

— Куда? — весело удивился Васька, не вставая, потянулся к Ане и попытался ухватить её за руку.

Аня дёрнулась, задела папку с распечаткой, папка шлёпнулась на пол, листы разлетелись по всей комнате. Васька наклонился, небрежно поднял листок, подлетевший к его ногам, без интереса заглянул в него, бросил опять на пол.

— Чем это ты по ночам занимаешься? По ночам надо интересными делами заниматься… — Васька пнул ближайший листок ботинком.

Аня пришла в себя. Паника отменяется. Она на читку убила два часа, а какой-то бездельник её работу ногами топчет! И пусть её немедленно увольняют, но вот такое поведение она терпеть не будет!

— Вы зачем здесь?.. — возмущённо спросила она. — Как вы можете? Как вам не стыдно?! Это же моя работа! Я два часа читала! А теперь всё собирать по листочку! А вы ещё и ногами пинаете! Причём — в уличной обуви!

— Ты чего расчирикалась? — удивился Васька, встал с постели и шагнул к Ане. Ботинками — прямо по её рассыпанной работе. — Я же бабки принёс. Тебе чего, мало?

Он опять полез в карман, порылся там, выдернул ещё одну бумажку, присоединил её к той, которую приготовил раньше, и помахал купюрами перед Аниным носом.

— Немедленно уходите, — сказала Аня. Наверное, нужно было найти какие-то другие слова, более убедительные, но она никак не могла их найти, повторяла и повторяла: — Уходите немедленно. Сейчас же. Уходите, уходите…

— Почему? — с интересом спросил Васька. — Только не говори, что я не в твоём вкусе.

Он засмеялся. Он просто не верил, что может кому-то не нравиться.

— Да, вы не в моём вкусе, — сказала Аня. — Вы глупый и недобрый. И очень самоуверенный. Это всегда противно.

Он удивился. Так сильно удивился, что в первый момент даже не рассердился.

— Это я не в твоём вкусе?! Это я глупый?! — Васька шлёпал губами, таращил глаза и изумлённо смотрел на Аню сверху вниз. И, наконец, догадался рассердиться: — Ах, противный?! Ты кто такая вообще? Ты завтра вылетишь отсюда как… как ракета! Ни цента не получишь! Тебя ни в один приличный дом не возьмут!

— Это ничего, — спокойно сказала Аня. Она уже совсем не боялась. — Это не такая уж высокая плата за возможность никогда больше вас не видеть.

Оказывается, она рано перестала бояться. Васька протянул руку — так быстро, что она даже движения не успела заметить, — вцепился в ворот её халата и сильно дёрнул. Наверное, хотел выдернуть её из кресла. И выдернул бы, если бы ветхий ситец не треснул от рывка. От неожиданности Васька разжал пальцы и сделал шаг назад, задев стоявшую на полу бутылку. Бутылка упала и с грохотом покатилась по полу. Хорошо ещё, что не разбилась. А то как потом отчищать паркет от красного вина?

Васька швырнул деньги на постель и кинулся за бутылкой. Догнал, поднял, внимательно осмотрел. С облегчением сказал: