Сэр Арчибальд Синклер, проконсультировавшись со штабом ВВС, ответил в записке от 26 января на требование, высказанное по телефону премьер-министром, в соответствии со своим пониманием планов внесения сумятицы в боевые порядки войск противника, отходящих перед русским наступлением. Синклер советовал этого не делать на том основании, что такое движение войск «большими массами отступавших в западном направлении в Дрезден и Берлин» более удобно атаковать тактическими ВВС, особенно ввиду того факта, что точных разведданных о передвижениях войск не поступало и что такие атаки следует координировать с русскими, поскольку цели находятся в пределах района их боевых операций.

Следовательно, ввиду рекомендаций сэра Чарльза, он отстаивал продолжение атак нефтяных предприятий, если только погода позволяла осуществлять точное бомбометание по целям, а если погода не позволяла – проводить бомбардировку района.

Эти возможности можно было использовать, чтобы при сложившейся благоприятной обстановке подвергнуть бомбардировке Берлин и другие крупные города Восточной Германии, такие как Лейпциг, Дрезден и Хемниц. Все они были не только административными центрами, из которых контролировались передвижения войск и граждан, но и главными центрами коммуникаций, через которые проходила большая часть транспортных потоков. В заключение он сказал – в связи с замечаниями Портала о необходимости предварительных консультаций, – что возможность этих атак, проводимых в масштабе, необходимом для достижения решающего воздействия на ситуацию в Восточной Германии, в настоящее время рассматривается.

Несмотря на подробные и убедительные аргументы, изложенные Синклером, относительно продолжения атак на нефтяные объекты, премьер-министр сразу же отреагировал: «Я не спрашивал вас вчера вечером о планах ускорения процесса отступления немецких войск из Бреслау. Напротив, я спрашивал, следует ли рассматривать сейчас Берлин и, без сомнения, другие крупные города Восточной Германии в качестве особенно привлекательных целей. Я рад, что этот вопрос «рассматривается». Прошу вас, доложите мне завтра, что будет предпринято».

Непосредственным результатом этого жесткого ответа должно было стать то, что штаб ВВС запаникует (заместитель его начальника сэр Норман Боттомли замещал сэра Чарльза Портала в связи с поездкой того в Ялту) и выпустит инструкцию для сэра Артура Харриса, согласно которой многонаселенные восточные города, включая Дрезден, неизбежно станут объектом модифицированной версии «Удара грома». Боттомли напомнил о своем телефонном разговоре за два дня до этого с сэром Артуром Харрисом, в котором затрагивались атака Берлина и атаки на Дрезден, Хемниц и Лейпциг. Он вложил в свое письмо Харрису копии докладов Объединенного комитета по разведке от 25 января, в которых рассматривался план проведения атаки «Удар грома» в отношении Берлина. Однако он добавил, что сэр Чарльз Портал не думает, что будет правильным пытаться атаковать Берлин в масштабах «Удара грома» в ближайшем будущем, поскольку сомнительно, что такая атака, даже осуществленная с большим уроном для противника, будет иметь решающее значение. В то же время Портал согласился, что, не умаляя значения нефтяных объектов, командованию бомбардировочной авиации следует приложить усилия к тому, чтобы изыскать возможность осуществить крупную атаку Берлина и аналогичные атаки Дрездена, Лейпцига, Хемница и других городов. Такие массированные бомбардировки не только вызовут замешательство в рядах эвакуирующихся с востока, но и затруднят переброску войск с запада.

Сэр Норман Боттомли завершал свое письмо Харрису формальной просьбой, чтобы – при условии проявления неизменного уровня мастерства при выполнении этих бомбовых ударов по восточным населенным центрам, «игнорируя требования придерживаться перечня целей из числа нефтяных и других объектов в рамках действующей директивы [т. е. директивы № 3]» и если позволяют погодные условия и наличие луны – командование предпринимало такие атаки «с особенным намерением воспользоваться обстановкой хаоса, которая, вероятнее всего, возникла в вышеупомянутых городах в ходе успешного наступления русских».

Условия освещенности луной вряд ли были особенно благоприятными до 4 февраля, и премьер-министр был проинформирован об этом сразу же после того, как письмо Боттомли передали сэру Артуру Харрису. На следующий день, 28 января премьер-министр формально признал послание. Понятно, что он преследовал определенную цель: вскоре после 4 февраля, в разгар Ялтинской конференции, он был в состоянии нанести эффектный удар по восточногерманскому городу, чтобы произвести впечатление на русскую делегацию. Но он не мог предвидеть, что девять дней пройдут, и закончится Ялтинская конференция, прежде чем погода станет благоприятной для такой операции дальнего радиуса действия.

К 31 января план совместной атаки союзниками восточногерманских городов вступил в новую стадию, когда в результате встреч между заместителем начальника штаба ВВС сэром Артуром Теддером и командующим стратегическими силами ВВС США генералом Карлом Спаацем был согласован новый расклад приоритетов. Директива № 3 для операций стратегических ВВС с 15 января как будто исключала возможность атак целей на востоке Германии, ставя условием, согласно ее положениям, что стратегические ВВС, базирующиеся в Соединенном Королевстве, особое внимание уделят линиям коммуникаций Рура. Основные заводы-производители синтетических масел все еще были высшими приоритетами для сил бомбардировочной авиации союзников. Однако постольку, поскольку речь шла о стратегических бомбардировщиках, действовавших из Великобритании, второе место по важности теперь перешло от коммуникаций Рура к атакам Берлина, Лейпцига, Дрездена и других восточногерманских городов. Атаки были призваны нарушить процесс эвакуации беженцев с востока и помешать передвижениям войск. Генерал Спаац соответственно проинструктировал 8-ю воздушную армию генерал-майора Дж. Х. Дулиттла, штаб-квартира которого, так же как и командования бомбардировочной авиации, находилась в Хай-Уайкомб, атаковать Берлин, очевидно в рамках этого плана.

Докладывая об этом соглашении сэру Чарльзу Порталу 31 января, когда тот был на Мальте с начальниками объединенного штаба перед трехсторонней конференцией в верхах в Ялте, сэр Норман Боттомли добавил, что русские ввиду высоких темпов своего наступления, особенно в направлении Берлина, «возможно, хотели бы знать о наших намерениях и планах атаки целей в Восточной Германии. Но не было свидетельств того, что рейд на Дрезден специально обсуждался с русскими в Ялте, и русские отрицали, что какая-либо информация об атаке района бомбардировочным командованием поступала к ним по обычным каналам связи британской военной миссии в Москве. Одной из причин этого могли быть осложнения в связи с тем, что с того времени, как генерал-лейтенант М.Б. Барроуз уехал из Москвы в ноябре 1944 года, будучи главой миссии, британское правительство, в ответ на холодность, с которой относились к миссии в Москве, не прислало ему замену.