Как только она нацелилась на жертву, рядом с самкой появился Волк. Отвлеченная более знакомым хищником, самка свернула в сторону, замедлив бег. Волк прыгнул на нее, и огромная пятнистая самка зубра повернулась, чтобы отбросить четвероногого хищника, нацелив на него свои большие острые рога. Волк отступил, вновь прыгнул и вцепился в самое уязвимое место — ниже ноздрей животного. Зубр замычал и, поддев Волка рогами, поднял, тряся головой и пытаясь избавиться от причины боли. Болтаясь, словно мешок, молодой волк, однако, не разжимал клыки.

Джондалар мгновенно оценил изменившуюся обстановку и приготовился воспользоваться этим. Он подскакал ближе и с силой метнул копье.

Острый костяной наконечник вонзился между ребер животного, затронув жизненно важные органы. Копье Эйлы, брошенное чуть позже, поразило зубра с другой стороны. Волк так и не отцепился от носа животного, пока то боком не свалилось на землю, сломав копье Джондалара.

— Он нам помог, — сказала Эйла. — Он остановил самку, прежде чем она добежала до деревьев.

Они перевернули животное на спину, и Джондалар сделал разрез на горле, из которого потекла густая кровь.

— Если бы он не вспугнул ее, эта самка, возможно, и не побежала бы, когда мы были почти рядом. Тогда ее легко было бы убить, — сказал Джондалар, подняв обломок своего копья; он вновь бросил его на землю и подумал, что копье не сломалось бы, если бы Волк своей тяжестью не свалил зубра на этот бок. Теперь придется немало поработать, чтобы изготовить новое копье.

— Трудно сказать точно. Она могла бы увернуться от нас, к тому же она быстро бегает.

— Эти зубры не обращали на нас внимания, пока не подскочил Волк. Я пытался подать тебе знак, чтобы ты отозвала его, кричать мне не хотелось, чтобы не спугнуть зубров.

— Я не поняла, что ты хотел сказать. Почему ты не показал это на языке Клана? Я ведь спрашивала тебя, но ты не обратил внимания.

«Жесты Клана?» — подумал Джондалар. Ему и в голову не пришло, что она использовала язык Клана. Возможно, это хороший способ передачи сигналов. Он покачал головой.

— Все равно это не помогло бы. Он бы не остановился, даже если бы ты и приказала.

— Может быть, и нет, но Волк научится помогать. Он уже знает, как вспугнуть мелкую дичь. Еще щенком он привык охотиться со мной. Он — хороший спутник на охоте. Если уж пещерный лев способен научиться охотиться с людьми, то Волк — тем более, — защищала Эйла Волка. В конце концов, они убили зубра, и он помог им.

Джондалар подумал, что утверждение Эйлы, что Волк способен чему-то учиться, неверно, но спорить с ней не имеет смысла. Она обращалась со зверем, словно с ребенком, и, затей он спор с ней, защищала бы Волка еще больше.

— Надо бы разделать тушу, а то она испортится. Снимем шкуру, отдельные куски будет легче донести до стоянки, — сказал Джондалар и добавил: — А что нам делать с этим Волком?

— А что Волк?

— Если мы разрежем зубра и отнесем часть на стоянку, он может сожрать оставшееся, — возбужденно проговорил мужчина. — А когда мы вернемся обратно, он сожрет то мясо, которое мы оставим в стойбище. Один из нас должен будет остаться здесь и охранять. Но как тогда нам донести мясо? Следовательно, нам придется ставить здесь палатку и обрабатывать мясо. И все из-за Волка. — Он настолько погрузился в проблемы, причиной которых якобы был Волк, что потерял ясность мышления.

Эйла рассердилась. Возможно, Волк и покусился бы на мясо, но только в ее отсутствие. А Волк будет с ней. В чем же проблема? Что это так сильно нападает на Волка Джондалар?

Она хотела что-то ответить, но раздумала. Свистнула Волку, вскочила на лошадь и, повернувшись к Джондалару, сказала:

— Не волнуйся, я сама доставлю зубра в стойбище.

Она подскакала к дому, спрыгнула с лошади и вошла внутрь, чтобы взять каменный топор с коротким топорищем, который когда-то сделал для нее Джондалар. Затем вновь оседлала лошадь и направилась к березовой роще.

Джондалар наблюдал за ней, гадая, что же она задумала. Затем он начал потрошить тушу. Работая, он думал о Волке и сожалел, что высказал свое мнение Эйле. Он ведь знал, как она относится к животному. Его недовольство не могло ничего изменить, к тому же он убедился, что ее дрессировка приносила определенные результаты, и большие, чем можно было ожидать.

Услышав, как она рубит что-то в лесу, он внезапно понял, что она делает, и сам направился к лесу. Эйла, выплескивая весь свой гнев, яростно рубила высокую прямую березу в самом центре рощи.