Бонд прикидывал, как бы вытянуть из партнера приглашение на сегодняшнюю встречу, но в конце концов решил не рисковать. В его ремесле как в любви: главное — разжечь влечение. Нетерпеливые домогательства лишь портят все дело.

— Тогда увидимся завтра, — кивнул Бонд, делая вид, что поглощен чем-то важным на экране собственного телефона.

— Договорились. — Хайдт оглянулся. — Фелисити!

Глава благотворительной организации распрощалась с лысеющим толстяком, который сжимал ее ладонь в своей куда дольше, чем диктуют правила хорошего тона, после чего подошла к Бонду и Хайдту с Джессикой.

— Северан. Джессика. — Они обнялись, чуть касаясь щеками.

— Мой партнер, Джин Терон, приехал на пару дней из Дурбана.

Бонд задал несколько стандартных вопросов о ближайших продуктовых поставках, все еще надеясь, что Хайдт передумает насчет ужина. Однако тот, бросив быстрый взгляд на экран айфона, сказал:

— Увы, нам пора.

— Северан, — обратилась Фелисити, — нашу признательность не выразить никакими словами. Люди, с которыми вы нас познакомили, сделали несколько очень крупных пожертвований.

Бонд заинтересовался. Выходит, Фелисити знает имена некоторых партнеров Хайдта. Интересно, как это можно использовать.

— Рад помочь, — ответил Хайдт. — В жизни мне повезло, и я не прочь поделиться удачей с другими. — Он повернулся к Бонду: — Увидимся завтра, Джин. Часов в двенадцать, вы не против? Наденьте что-нибудь, что не жалко. — Он погладил курчавую бороду указательным пальцем, и ноготь блеснул нездоровым желтым цветом. — Вас ожидает самый настоящий ад.

Хайдт с Джессикой удалились, и Бонд заговорил с Фелисити:

— Ваша статистика звучит жутковато. Может, и я мог бы внести свой вклад.

Он придвинулся ближе и ощутил мускусный аромат ее духов.

— «Мог бы внести свой вклад»? — переспросила девушка.

Бонд кивнул.

Фелисити все еще улыбалась, но ее глаза оставались совершенно серьезными.

— Понимаете, мистер Терон, на каждого, кто выписывает чек, приходится двое тех, кто «мог бы внести вклад», но так и не дал ни ранда. Уж лучше бы говорили в лицо, что не собираются жертвовать, — тогда я занялась бы другими делами. Простите мою прямоту: на войне как на войне.

— И пленных вы не берете.

— Нет, — отозвалась она с улыбкой — на этот раз искренней. — Не беру.

«Непреклонное счастье…»

— Тогда я непременно внесу вклад, — заявил Бонд, размышляя, что скажут в отделе «Б», когда увидят в графе текущих расходов благотворительное пожертвование. — Правда, Северана мне щедростью не перещеголять.

— Каждый ранд — это шаг на пути к победе.

Желая соблюсти приличия, он выдержал паузу и предложил:

— Северан и Джессика уехали, а я тут никого не знаю… Может быть, поужинаем вместе после аукциона?

Фелисити немного подумала.

— Почему бы и нет. Вы вроде не слабак.

С этими словами она резко повернулась к другим гостям — как лев, приметивший стадо газелей.

Всего удалось собрать тридцать тысяч фунтов — считая скромную сумму, перечисленную с кредитки Джина Терона. После банкета Бонд с Фелисити Уиллинг направились к автостоянке позади клуба.

Подойдя к вместительному фургону, рядом с которым возвышались штабеля больших картонных коробок, Фелисити поддернула платье, наклонилась и, как настоящий портовый грузчик, швырнула тяжелую коробку в открытую боковую дверь.

Теперь-то он понял, при чем тут «не слабак».

— Позвольте мне.

— Давайте вдвоем.

Они стали вместе грузить пахнущие едой коробки.

— Осталось от банкета, — догадался Бонд.

— Вам не кажется забавным, что на банкете по сбору средств для голодающих подают такие деликатесы?

— Да, кажется.

— Если выставить простое печенье с плавленым сыром, то съедят много. А когда закажешь что-нибудь этакое — я попросила в паре трехзвездочных ресторанов, и они приготовили бесплатно, — помногу брать стесняются.

— И куда мы это все повезем?

— Тут недалеко есть продуктовый банк, с которым мы сотрудничаем.

Фелисити села за руль и скинула туфли. Автомобиль рванулся в темноту, мягко покачиваясь на выбоинах в асфальте.

Через четверть часа фургон подъехал к Кейптаунскому межконфессиональному продуктовому банку. Фелисити — снова в туфлях — открыла дверь, и они вдвоем стали выгружать креветки, крабовые котлеты и окорочка по-ямайски. Коробки мгновенно уносили куда-то в здание.