Однако – не вспыхнули прожектора, не застучали пулеметы. Почему-то командир группы спецназа был уверен, что занявшие остров исламские экстремисты – а вчерашний пролет разведывательного самолета вкупе с данными спутниковой разведки показали, что они там есть – даже не проводят ночной обход береговой полосы, чтобы выявить высадку группы морского спецназа. Это все потому, что они террористы, а не военные. Террористы внезапно нападают и так же внезапно уходят – все это они делают на берегу. Но у них нет ни дисциплины, ни знания того что на самом деле нужно делать, чтобы обезопасить себя от нападения, комплекса ПДМ******* они не знают, и выполнять его не желают, потому что это банда, а не армия. Типичнее сухопутные крысы, они даже не подозревают о возможности нападения из-под воды, они смотрят на ее зеркальную гладь – и не подозревают, что в водной толще может скрываться их смерть.

Первая группа, отсоединив магазины с пулями-стрелами – их у каждого было по два – присоединила другие, с боевыми патронами, превратив автоматы в оружие для боя на земле. Затем, они рассыпались и залегли на песке, прикрывая высадку второй группы…

Старший группы хорошо знал этот остров – большую его часть занимал нефтеперерабатывающий завод, на который нефть поступала по трубопроводу, перекинутому с суши по мосту. Здесь так же были: лоцманская станция, работающая на проводке танкеров через Ормузский пролив, небольшой аэродром сил береговой охраны и воинская часть, которая в данный момент была занята экстремистами. Экстремистов здесь могло быть до ста человек – нормальное соотношение для спецназа. Но в одиночку они воевать с ними не собирались – они должны были дать сигнал дрейфующим мористее двум скоростным лодкам, на которых размещалось тридцать два боевых пловца из группы надводных средств движения. Сорок бойцов – этими силами уже можно было зачистить остров от экстремистов, обезопасить находящиеся на нем сооружения и обеспечить высадку в Бендер-Аббас основных сил десанта. Кроме того – бойцы ГНСД после зачистки острова должны были – если не случится ничего непредвиденного – снова сесть в свои лодки и участвовать в налете на порт Бендер-Аббас с моря.

Переснарядив оружие и распаковав два пулемета со снайперской винтовкой (сухопутное оружие, транспортировавшееся в водонепроницаемых контейнерах), несколько минут группа лежала недвижно и бесшумно. Нужно было просто привыкнуть к суше, к ее звукам – а заодно и понять, не ждет ли их тут кто с распростертыми объятьями. Когда высаживаешься с литорали на побережье ночью – глаза плохо видят, и надо дать им какую-то адаптацию, прежде чем двигаться дальше. Отлежавшись, командир группы достал небольшую рацию и один раз нажал на кнопку. В этот момент на спутник ушло сжатое до предела сообщение – одна тысячная доля секунды на передачу, ни перехватить, ни запеленговать. Это был заранее оговоренный условный код – высадились удачно, ждем вторую волну десанта. После чего – группа подождала еще немного и двинулась в путь, оставив на берегу приводной маяк. Ожидать вторую группу десанта на берегу – командир первой группы не собирался.

Остров этот был самым большим в Персидском заливе – примерно пятьдесят километров в длину и от трех до пяти – в ширину. Получалось где-то двести – двести двадцать квадратных километров площади, здесь был даже город – Кешм, в котором жили в основном нефтяники и газовики, работающие на расположенных тут объектах инфраструктуры и на танкерной погрузке-проводке. Именно к нему и направлялись спецназовцы, потому что основные силы вошедших на остров боевиков были сконцентрированы там, на производственные комплексы они, судя по изображениям, не совались. Оно и понятно – в химической переработке ни хрена не понимают.

С самого начала спецназовцы взяли темп – передвигаясь не бегом, а быстрым шагом, идеально подходящим для скрытного передвижения по занятой противником местности. Так они могли идти два дня подряд – на учениях было. Каждый в группе знал свои обязанности – один, полузакрыв глаза слушал тишину, второй – смотрел во все глаза, стараясь не пропустить мельчайших признаков опасности, остальные – каждый прикрывал свой сектор огня. Шли они быстро и бесшумно – как тени…

Из всех относительно незанятым был только командир – потому то они и обратил внимание на громаду обнесенного забором нефтеперерабатывающего. Завод, который всегда трудился в три смены, это переплетение труб и колонн, привязанных к стоящим отдельно, полувкопанным в землю огромным емкостям с нефтью, принадлежал на паях русскому товариществу на вере и германскому концерну Degussa, лидеру химической промышленности мира – был настоящей золотой жилой. Он перерабатывал и нефть, и попутный нефтяной газ до четвертой степени переработки, давая прибыль в три рубля в год на вложенный рубль. Нужно быть полным идиотом и варваром, чтобы остановить это – и, тем не менее, завод был остановлен, горело только аварийное освещение, а ворота были выбиты – скорее всего, грузовиком, и его никто не охранял. Командир группы – он хоть и был военным, которому должно быть неважно все это – но он был и русским, и подданным Его Величества, и он понимал, какой вред приносит – всем, казне, народу, Престолу – простаивание без дела такого завода, и какой вред принесет его возможное уничтожение. А ведь эти – люди под черным флагом – запросто могли его заминировать, с них станется. Понимая это, командир раздосадовано покачал головой, не прекращая ни на минуту продвижение к цели.

Вызов нагнал их, когда они уже залегли на окраине города, причем командир рассматривал его через прибор ночного видения, а снайпер – номер четвертый в их группе – обвязавшись для страховки веревкой сноровисто, как ремонтник, забрался на ЛЭП и рассматривал лежащий перед ним город в прицел, пытаясь понять, что там происходит.

– Один-один – я три-один, выйдите на связь!

Командир чертыхнулся – про себя, молча, оторвали от наблюдения – ответил, не отрывая ночного бинокля от глаз.

– Один-один на приеме.

– Два-один и три-один высадились.

– Вас понял, нахожусь на окраине города. Боеконтакта не было.

– Вас понял, укажите по цели-один.

– Цель-один покинута, признаков противника не обнаружен. Провел только внешний осмотр по периметру, как поняли?

– Вас понял. Главный устроил конвейер, два Громовержца будут давать концерт по заявкам. Их общий позывной – Птица, наши позывные они знают.

Использование тяжелых штурмовиков типа Громовержец семь и восемь первоначально было признано слишком опасным – слишком много огнеопасных объектов, один снаряд, попавший не туда – и потом придется тушить неделями. Видимо – решили в самый последний момент, даже не довели до всех исполнителей. До них точно не довели – они лежали на дне в режиме радиомолчания и с невеселыми мыслями, думая, что будет с ними, если какой-либо танкер отклонится от фарватера, или буксир для проводки решит лихо развернуться. Но весть радостная – ни один спецназовец не откажется от поддержки этих оснащенных артиллерийскими орудиями и скорострельными пушками великанов.

– Вас понял, принял решение войти в город, не дожидаясь два-один.

– Один-один, это рискованно.

– Три-один, мы не будем ввязываться в бои. Займем ключевые точки и обеспечим вашу работу…

– Добро, один-один, конец связи.

Закончив с обменом, командир снова обратил внимание на город. Он казался вымершим, хотя нефтяники и моряки обожают развлечься, и насколько он знал – раньше по ночам здесь было море огней. Здесь что – всех выбили? Да быть этого не может.

– Один-четыре, что наблюдаешь?