— Здесь очень тихо, — заметил Эштон, присаживаясь на кушетку.

— Младшие мальчики сейчас на уроках, а Артемис, Стефан и Дариус — на своем шпионском посту. Думаю, что теперь пора положить этому конец. — Пенелопа нахмурилась и добавила: — Меня беспокоит то, что они проводят столько времени в очень небезопасной части города.

— Поверь, с ними все будет в порядке. И вообще скоро все это закончится. — Эштон обнял ее за плечи и поцеловал в щеку.

Ей показалось, что в словах его была какая-то недосказанность, и эта недосказанность вызвала подозрения. Отстранившись от Эштона, Пенелопа пристально на него посмотрела. Она постаралась вспомнить все, что ей говорили, и все, что успела услышать за последние несколько дней, и еще больше встревожилась.

— Это произойдет сегодня ночью? Или завтра ночью? Когда ты прокрадешься в логово миссис Крэтчитт?

Эштон едва заметно поморщился:

— Мне не нравится слово «прокрадешься».

— Не придирайся к словам. — Пенелопа снова нахмурилась: — Почему ты мне не отвечаешь?

Виконт со вздохом поднялся, чтобы налить себе и Пенелопе немного вина. Усевшись с ней рядом, он подал ей бокал и подумал о том, что внешне она кажется совершенно здоровой. И это мешало ему вести себя с ней как подобает джентльмену. Ужасно хотелось опрокинуть ее сейчас на кушетку. «Нет, еще слишком рано, — решил Эштон. — Пусть даже доктор Прайн заявил, что она уже полностью оправилась от болезни. Впрочем, сейчас у нее на лице такое выражение… Похоже, она не успокоится, если не ответить на ее вопрос».

Заставив себя улыбнуться, виконт сказал:

— Это произойдет завтра. И вовсе не ночью, а во второй половине дня. Потому что Такер доставляет вино миссис Крэтчитт именно днем.

— Ну, это не столь важно. Призраков не интересует время суток. Я смогу увидеть или по крайней мере почувствовать, какие именно призраки находятся в том доме, — добавила Пенелопа.

Виконт решительно покачал головой:

— Нет-нет, ты не пойдешь с нами!

— Конечно, пойду. Иначе как вы узнаете, сколько людей там было убито и где искать тела?

— Мы узнаем об этом с помощью лопаты и собственных глаз.

— Ты хочешь сказать, что не позволишь мне присутствовать на финальном акте драмы, которая с меня и началась?

Эштон тихо выругался. Все действительно началось с нее — в этом сомнений не было. Можно верить в то, что Пенелопа видела привидение, можно не верить, но именно ее свидетельство в конечном итоге должно привести к аресту и казни преступницы. Чем больше они узнавали о миссис Крэтчитт, тем больше крепла их уверенность в том, что в ее борделе погибали люди. И миссис Крэтчитт, конечно же, об этом знала. Возможно, и сама убивала. И сейчас Эштон возражал против участия Пенелопы главным образом потому, что не хотел, чтобы она сталкивалась со всей этой грязью.

— Ты еще не вполне здорова, — сказал он, предприняв последнюю попытку отговорить ее.

— Нет, я уже выздоровела. И я же не собираюсь участвовать в задержании преступников… Но я вполне здорова для того, чтобы поехать с вами и посмотреть, что там происходит. И чтобы позаботиться о бедняжке Фейт. Я хочу, чтобы она обрела покой. — Пенелопа все это время пыталась спустить платье с плеча. Наконец ей это удалось, и она продемонстрировала Эштону то, что осталось от раны. — Вот видишь? По-твоему, она не зажила?

— Да, впечатляет, — пробормотал Эштон. Он увидел шрам и небольшую красноту. — Как тебе удается так быстро восстанавливаться? Я видел множество ранений — колотых, рубленых, огнестрельных, — но ни одна из ран не затягивалась так быстро, как твоя. Это и доктора Прайна поразило, не так ли?

Пенелопа мысленно отругала себя за опрометчивость. Она всего лишь хотела доказать Эштону, что уже выздоровела и может ехать с ним к миссис Крэтчитт, а вместо этого ей сейчас придется объяснять, как случилось, что рана зажила с быстротой, отчасти ошеломившей даже ее.

— Ты ведь знаешь, что у Септимуса есть дар облегчать боль?..

— Он умеет и исцелять?

— Нет, но он может помочь человеку выздороветь немного быстрее. А это, — она указала на плечо, — сделал Делмар. Я не знаю, кого мне благодарить за скорое исцеление — Делмара и Септимуса или только Делмара. Но временами, когда Делмар держал меня за руку, я физически ощущала, как затягивается рана. Я не уверена, что Делмар осознает, что сделал. Я еще никому об этом не говорила. — Пенелопа накрыла руку Эштона ладонью. — Пожалуйста, и ты никому не рассказывай. Дар целителя может быть очень опасен для того, кто им обладает. Каждый человек, у которого болен или ранен близкий, хотел бы найти такого целителя. Но, исцеляя других, обладатель этого дара сам слабеет. Он может даже умереть, если применяет этот дар слишком часто.

Эштон поднес к губам ее руку.

— Не беспокойся, я никому ничего не скажу. Но Делмару надо об этом сообщить. Он может применить свой дар неосознанно и тем самым выдать себя.

Пенелопа кивнула, подумав о том, что Эштон словно прочитал ее мысли.

— Да, я с тобой согласна. Так я могу ехать с вами? — Эштон молчал, и она добавила: — Поверь, я ничем вам не помешаю. Но я непременно должна поехать к миссис Крэтчитт.

Эштон со вздохом кивнул:

— Ладно, хорошо. Но только при одном условии: оказавшись на месте, ты никуда не станешь совать нос до тех пор, пока я не скажу, что ты можешь к нам присоединиться.