Майор Ламберт отвел их к каменному подвалу, встроенному в склон холма. Он бы заставил Энн пойти скорее, если бы не Айден, который упорно продолжал идти прогулочным шагом. Энн чувствовала себя пешкой между двумя королями.

У дверей подвала стоял часовой. С появлением майора Ламберта он встал по стойке смирно, после чего отступил на шаг назад.

— Входите, — пригласил гостей майор Ламберт.

— Миледи останется здесь, — заявил Айден, и Энн испытала облегчение. Предчувствие подсказывало, что ей вряд ли понравится то, что хотел показать майор.

Но майор Ламберт на это не согласился.

— Я настаиваю, — сказал он.

Айден мог бы начать возражать, но подозревал, что майор именно этого и хотел. Ему недостаточно было просто подавить восстание, он хотел отыграться на старом сопернике.

— Конечно, я пойду, — еле слышно произнесла она. Ее мужу это не понравилось.

— Я пойду первым.

И она была рада пропустить его вперед. Подвал оказался достаточно просторным, с каменным полом. Изнутри его освещал факел. Воздух здесь был суше, но не холоднее, чем снаружи. Однако вместо картошки, лука и копченых окороков, запах которых все еще витал в воздухе, посреди подвала стоял один-единственный стул. К нему был привязан человек. Если бы не веревка, он уже сполз бы на пол.

Жестокие побои изменили узника до неузнаваемости. И на рубашке майора Ламберта была на самом деле не грязь, а запекшаяся кровь. Кровь этого человека.

Энн представила на том стуле своего отца — или, не приведи Господь, мужа. У нее засосало под ложечкой. Айден обнял ее за талию и привлек к себе, пряча ее лицо у себя на груди.

— Что это за фокусы? — спросил он низким, не предвещающим ничего хорошего голосом. — Зачем вам понадобилось показывать подобные вещи моей жене, майор?

— А что такое? — спросил офицер. Похоже, его это не очень заботило. — О, прошу прощения, зрелище ее расстроило? Тогда давайте я вас поскорее представлю, и покончим с этим.

— В какие игры ты играешь, Ламберт? — прямо спросил Айден.

— Никаких игр, милорд. Это все что угодно, но не игра. — Для пущей убедительности Ламберт ударил себя хлыстом по сапогу.

— Вы ставите под сомнение мою верность престолу?

— Я всегда сомневался в вашей верности престолу, — просто заявил Ламберт. — Совсем скоро у меня будут необходимые доказательства. Вы ведь узнали его, не так ли? Это Робби Ганн, собственной персоной.

— Впервые его вижу, — солгал Айден.

Энн не поверила, что этого человека вообще можно узнать. Кровоподтеки и припухлости делали черты его лица неразличимыми, за исключением разве что волос. Они были не такого морковно-оранжевого цвета, как у Дикона, но все равно рыжие.

— Готов поспорить, видели, — возразил майор. — Ганн — якобит и предатель. Уверен, вы тоже.

— А ты попробуй докажи. Но учти, Ламби, в этой стране существуют еще и законы. У меня найдутся друзья. Тебе не удастся вовлечь в свой тщеславный замысел и мою жену. Ее тебе придется отпустить в любом случае. Я настаиваю на том, чтобы ее доставили в Лондон.

Айден пытался отослать ее прочь, в безопасное место. Она начала было возражать, но он усилил хватку, заставляя ее замолчать.

— Я не могу ее отпустить, — извиняющимся тоном произнес майор Ламберт. — Потому что, Тайболд, нравится тебе это или нет, но ты в этой стране икона для инакомыслящих.

Тут муж Энн буквально взорвался.

— Да бога ради, Ламберт! На дворе 1815 год, а не 1745. Слава моего предка давно развеялась.

— Разве? — Майор Ламберт попытался приподнять голову пленника за подбородок кончиком рукояти хлыста. Но Ганн не шелохнулся. Ламберт перевел взгляд на Айдена. — Все совсем не так. На мой взгляд, стоит тебе объединить силы с братьями Ганнами, как все Высокогорье будет охвачено пламенем восстания. Ты же знаешь, все сейчас ждут только твоего решения.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Отдай мне Дикона Ганна, и я тебе поверю.

— Я понятия не имею, где сейчас находится Дикон. Ты обыскал мое поместье. И видел все сам, собственными глазами.

Майор Ламберт обошел их по кругу. Звук хлыста, которым он бил себя по сапогам, бросал Энн в дрожь — и все равно она смерила его презрительным взглядом.

— Буквально через пару часов я узнаю от Ганна то, что мне нужно, — медленно и внятно произнес Ламберт. — Я могу подождать. А вы подождете со мной.

Он кивнул солдату, чтобы тот открыл дверь.

— Сегодня вечером ко мне присоединится еще полковник Уизерспун, — заявил Ламберт, выводя их наружу. — Ему тоже очень интересно будет послушать, что скажет Ганн.

— В таком случае, тебе лучше не переусердствовать и оставить его в живых, — процедил Айден. — Потому что, если ты все-таки забьешь его насмерть, в Шотландии действительно разгорится пламя революции. И в Лондоне ты станешь известен не как человек, подавивший восстание, а как человек, его вызвавший.

Майор Ламберт явно не предвидел такого поворота событий. Он замялся в нерешительности.