Шрифт:
Окопыначали возникать с первых дней войны, но в течение всего описываемого периода еще шли бои в открытом поле. Еще не сформировались окончательно и повсеместно сплошная линия окопов и проволочных заграждений. Но и там, где эти носители новой позиционной эпохи уже возникли, они не приняли еще затвердевшей, непроницаемой формы. Наиболее наглядное представление об этом переходном периоде дает именно Марнское сражение, которое находится в центре его. На Урке тянутся окопы, но еще слишком свежа земля, вырытая здесь. Линия фронта — это дорога, где пехота имеет минимальное прикрытие и где самую главную преграду создает огонь артиллерии. Но противники имеют на флангах открытое поле маневра. На других участках битвы линия движется взад и вперед, пехотные атаки сменяют одна другую, войска маневрируют, но как жалок и худосочен этот маневр!
Когда мы говорим об остановке германского наступления на Марне, например, и указываем на роль артиллерии, этим вовсе не имеется в виду механическое действие одной артиллерии, которое мгновенно приводило к остановке пехоты. Ведь германские войска с боем дошли до Марны; во время Марнской битвы они показали поразительные примеры тактического успеха пехотной атаки (Сен-Гондские болота, 5–я германская армия у Вердена и т. д.). В этих случаях прорыв фактически уже был осуществлен, но остался неразвитым, запоздал.Статика опять нам ничего объяснить не может. И научное исследование должно углубиться в динамику явлений, происходивших на полях сражения.
Пехота могла еще наступать против артиллерии и пулеметов того периода, но наступление шло слишком медленно [478] .
Необходимо помнить, что артиллерию тогда использовать еще не научились. Пулеметов было еще слишком мало, и в Марнской битве войска жалуются именно на артиллерийский, а не пулеметный огонь. Позиционная война связана с огромными количествами орудий, снарядов, пулеметов; это еще музыка будущего. Только там, где достигли массирования (по понятиям того периода) артиллерийских средств (фронт на реке Урк с германской стороны) или добились их искусного применения на заранее подготовленных позициях (французская артиллерия в Марнской битве, восточный сектор и т. д.), только там добивались результатов, которые заставляли раскрывать будущее.
478
Из опыта последующих десятилетий известны примеры, когда пехота именно наступала на огневые средства (артиллерию и пулеметы), причем весьма успешно. «Ключом» к возрождению тактической подвижности пехоты оказался не танк, как это принято считать, а «тактика просачивания», разработанная германской армией к 1918 году. (Прим. ред.)
Объяснение надо искать в тактической подвижности войск. Она тесно связана с понятием оперативной подвижности. И в том, и в другом случае речь идет об одной и той же войсковой массе, которая движется, имея ту или иную оперативную или тактическую задачу. Отличие совершенно относительное: оперативная подвижность имеет в виду тот случай, когда войско движется в свободном пространстве (на фланге, в тылу своем или противника и т. д.); тактическая подвижность связана с движением войска на поле сражения, т. е. с боем [479] .
479
Следует отметить, что оперативная и тактическая подвижность вместе составляют базис понятия «связность» позиции. Здесь связность определяется как функция от метрики позиции и вычисляется через время, за которое войска пройдут заданный путь с учетом условий местности, противодействия противника и так далее. О связности см. также С.Переслегин «Основы аналитической стратегии.» В кн. Э.Манштейна «Утерянные победы». (Прим. ред.)
Легко видеть, что во время войны в «чистом» виде ни та, ни другая подвижность не встречается. Мы исследовали, например, оперативную подвижность 1–й армии; но ведь она почти непрерывно вела бои, и, следовательно, ее оперативная подвижность не может быть рассматриваема вне тактической; вспомним кстати, что эта последняя была очень малой (глава вторая, приграничное сражение). Попытаемся теперь более четко представить себе, какова же была тактическая подвижность войск в 1914 г.
1. Сразу же обнаружилось, что она меньше, чем было принято считать по опыту минувших войн. Чем это объясняется? Весьма многочисленными и разнообразными причинами:
а) Во-первых, неумением пехоты правильно наступать в новых условиях, когда огневые средства возросли количественно и качественно. Во всех армиях твердили о наступлении во что бы то ни стало и всюду, где войска натыкаются на противника. Как наступать — об этом заботились мало. Наступали в густых колоннах, наступали в стрелковых линиях. Лишь путем кровавого опыта на поле боя пехота приучалась быстро расчленяться, наступать редкими волнами и небольшими группами, используя малейшие прикрытия на местности.
б) Эффект огня обороны оказался полной неожиданностью. Вспомним кровавые уроки атак прусской гвардии в первые дни Марнской битвы. Необходимо помнить, что далеко не всегда речь шла о действительной непроницаемости огня обороны: «огневой завесы» ведь в ту эпоху еще не было. Однако, моральный эффект артиллерийского огня был огромным. Цепи стихийно залегали и беспомощно пребывали под убийственным градом снарядов.
в) Поддержка артиллерией наступающей пехоты,а тем более артиллерийская подготовка, хотя о них и говорилось кое-где в довоенных уставах, как правило, отсутствовали. Значение артиллерийской поддержки пехота изучала эмпирически, попав под губительный огонь артиллерии противника.
г) Так же стихийно пехота училась и обороняться. Довоенный уставы считали рытье окопов чем-то случайным, что, во всяком случае, препятствует наступательному порыву. Лопата не состояла на вооружении каждого бойца. Что из этого вышло, показывают эпизоды Марнской битвы.
д) Со всем этим связаны огромные потери, в особенности в командном составе. Потери эти не только обескровливали и обезглавливали части, но и производили чрезвычайно гнетущее моральное впечатление.
е) Сказывался в ряде случаев недостаток боеприпасов, так как орудийный боезапас оказался слишком малым.